А вот Ян как раз представлял. Если эта женщина была хорошей знакомой Андрея, был шанс, что она узнала о его преступлении — и не сумела его принять. И вот это уже зацепка!
— Вы знаете, где она сейчас? — поинтересовался Ян.
— Я могу дать вам все материалы, что сохранились в нашем отделе кадров, — предложила женщина. — И вот еще что… Мы с ней поговорили перед ее уходом, я пыталась мягко у нее выяснить, почему она увольняется. Конечно, правду она мне не сказала, для меня и остальных у нее была другая версия… Тоже правда, просто не вся. Не думаю, что она соврала бы мне!
— И что это за правда? — поторопил следователь.
— Она собиралась устроиться на работу в санаторий с проживанием — ей очень хотелось пожить на природе, в лесу, да еще деньги за это получать. Она же доктор, первой про этот карантин со мной заговорила! А я ей, помнится, еще тогда не поверила… Как же она была права! Она очень хотела эту работу, и, если у нее все получилось, думаю, она до сих пор в том санатории.
Глава 5
Найти это место оказалось очень и очень непросто. Уже деревня, возле которой располагалась ферма, была затеряна вдалеке от больших дорог. А самой фермы и вовсе не было на карте, приходилось спрашивать у местных. Местные, насмотревшись телевизора, опасались смертельной заразы и из домов выходить не желали. Так что дорога, и без того долгая, отняла у Александры больше времени, чем планировала полицейская.
Тут она была вынуждена мысленно снять шляпу перед своим тезкой. Если Александр Коргин хотел уйти от цивилизации, ему это удалось. Вопрос в том, чем было вызвано такое желание — усталостью от жизни или легким деревенским сумасшествием, которое очаровательно лишь издалека? Александра делала ставку на второе, говорить с Коргиным ей не хотелось, однако и отступить она не могла. Только не после того, как проделала такой путь.
Впрочем, увидев его ферму, она убедилась, что с рассудком Коргин не распрощался — по крайней мере, не окончательно. Между лесом и полями притаилось несколько построек: хозяйский дом, сараи, загон для скота и гараж. Все это было крепким, ухоженным, окруженным деревянным забором. Сам забор был скорее преградой для случайно забредших сюда животных, человеку такой перелезть ничего не стоит. Вот только таблички на воротах, перед которыми Александра оставила машину, настоятельно рекомендовали этого не делать.
Табличек было три, и все они дружелюбием и гостеприимством не отличались. Они, распечатанные на принтере и заламинированные, гласили: «Вход воспрещен всем, частная территория», «Всем без исключения», «И в масках тоже!»
Останавливаться перед этим предупреждением Александра не собиралась, но выводы для себя сделала.
— Он все-таки разыгрывает карту с одиноким психом, — предупредила она Гайю. — Будь начеку!
Пес предсказуемо не ответил, но смотрел на хозяйку с таким серьезным видом, будто не ставил под сомнение ни единого слова.
Александра готовилась перебираться через забор, ворота проверила скорее в порядке бреда — а они поддались неожиданно легко. Никакого замка на главном ограждении фермы не было, и создавалось впечатление, что Коргин полагается исключительно на силу табличек.
— Становится все интереснее, — усмехнулась Александра. — Теперь, в рамках истории со свихнувшимся воякой, он должен по нам пальнуть. Не пугайся. Посмотрим, куда будет целиться.
От ворот к зданиям вела прямая, ровная, хорошо просматривающаяся со всех сторон дорога. Дающая хозяину дома возможность изучить любого, кто к нему идет. Вероятнее всего, когда открывались ворота, на ферме срабатывала какая-нибудь сигнализация — если этот человек действительно заслужил когда-то уважение Михаила Эйлера, он не мог пренебречь таким удобным способом защиты.
— Если он не шмальнет, я буду даже разочарована, — пробурчала Александра себе под нос.
Но выстрел все-таки прозвучал — когда она была шагах в десяти от фермы. Гайя прижался к земле и глухо зарычал. Александра, готовившаяся к чему-то подобному, все равно невольно вздрогнула, однако в большей степени от резкого звука, связь с окружающим пространством она не потеряла и успела заметить, куда угодила пуля.
Коргин стрелял в землю у дороги, достаточно далеко от Александры, чтобы гарантированно в нее не попасть. А значит, он не промазал, этот выстрел был предупреждением.
— Кто это тут? — рявкнул Коргин со стороны фермы. Александра все еще не видела, где именно он прячется. — Прочь отсюда, брысь! И шавку свою забери!
— Хорошая попытка, но нет, — спокойно и громко отозвалась Александра.
— Чего?
— Я видела настоящих сумасшедших и теперь могу отличить человека, который действительно сходит с ума, от симулянта. Вы и симулируете-то не очень, СанСаныч.
— Нормально я симулирую! — оскорбился он.
— На троечку. Вот у вашего друга юности Михаила Эйлера мозги действительно разваливаются на кусочки. А вы, я вижу, в добром здравии.
Он больше не вопил издалека и не стрелял, он к ней вышел. Причем вышел без оружия, и для Александры это служило лучшим подтверждением того, что разговор продолжится.
Время и правда пощадило Александра Коргина. В свои «за семьдесят» он был еще крепким подтянутым мужчиной, ухоженным, гладко выбритым. Вряд ли его сил было достаточно для того, чтобы полностью обслуживать ферму самостоятельно, но он был способен жить без сиделок.
Ну а для работы на ферме он всегда мог нанять местных. Судя по тому, что здесь видела Александра, деньги у него водились. Его прошлая профессия гарантировала, что он договорится с кем угодно — его взгляд оставался ясным, цепким, хищным даже. Взгляд, который не каждый сможет долго выносить, но Александра могла, она видала и похуже.
Однако самым любопытным было даже не это — а то, что Коргин узнал ее. Он был настолько удивлен, что даже не сумел это скрыть, а для человека с его знаниями и опытом это серьезный прокол.
— Ты? — только и смог произнести он.
— Живая, — кивнула Александра. — Приятно, что не придется тратить время на объяснение, кто я такая.
— Но придется потратить его на рассказ о том, как ты выжила!
— Это можно, но лучше не здесь. У нас уже не зима, но и не время для уличных пикников. Мне маску надеть или испытаете судьбу?
— Так иди, — махнул на нее рукой Коргин. — Если я не буду видеть твое лицо, я перестану верить, что ты настоящая.
Он повел ее к дому. Гайя ни на шаг не отходил от хозяйки, он-то про выстрел не забыл. Пес больше не рычал, но оставался настороже, Коргин ему не слишком нравился. А Коргин еще недостаточно пришел в себя, чтобы заметить большую рыжую собаку.
В доме было тепло и чисто — даже слишком чисто для холостяцкого жилья. При этом нельзя сказать, что интерьеры здесь были минималистичные или по-военному строгие, нет, обычный дом, уютный даже. Получается, к Коргину регулярно кто-то приходил убирать, но с ним не жил, в этом Александра не сомневалась.
