Первый этаж оказался непримечательным — насколько непримечательным вообще может быть заброшенный полусгоревший санаторий. А вот на втором этаже Ян сразу насторожился. Он еще не понял почему, ничего откровенно подозрительного здесь не было, но инстинкты уже били тревогу.
— Что-то тут не так, — предупредил он племянника.
Кирилл огляделся по сторонам и беззаботно пожал плечами, он проблемы не видел. Ян глубоко вдохнул воздух, однако пользы это не принесло: в санатории все давно пропахло гарью. Владельцам здания, новым или старым, придется немало постараться, чтобы избавиться от этой вони.
И все же на первом этаже воняло только гарью, а здесь было что-то еще, резкое и нераспознаваемое. Ян, впрочем, не был уверен, что это важно — мало ли, что тут произойти успело!
Они осматривали каждый этаж методично — от уцелевшего крыла до границы пожара, дальше не лезли, смысла не было. Пока они не обнаружили ни намека, что сюда привозили Смолину — или что здесь вообще кто-то бывал со времен закрытия и сорвавшегося ремонта. Но раз уж они приехали, не отступать же! Поэтому они осматривали однотипные номера один за другим, Ян взял на себя левую сторону коридора, Кирилл — правую. Следователь работал дотошней, а его племянник откровенно филонил, поэтому Кирилл первым добрался до большой площадки, отмечавшей середину этажа.
Обычно такие площадки использовались для создания миниатюрной зоны отдыха для гостей — с диванами, библиотекой или телевизором. Однако сейчас там оказалось нечто такое, что заставило Кирилла быстро вернуться и продемонстрировать Яну рисунок со стрелкой, указывающей в нужную сторону. Восклицательный знак возле стрелки намекал, что дело срочное.
Кирилл был встревожен, но не напуган, так что Ян пока не стал доставать пистолет. Он просто прошел к площадке и сразу же понял, что так насторожило племянника.
Весь этаж был затянут малиновым ковровым покрытием, истертым посередине — там, где чаще всего ходили гости. Однако на площадке покрытие оказалось не просто стертым. Оно, и без того не слишком привлекательное, было изуродовано большим серо-белым пятном — примерно в центре площадки.
Подойдя поближе, Ян убедился, что само покрытие там не повреждено, не срезано, оно осталось таким же, как и везде. Сменился только цвет… И Ян наконец понял, что его так насторожило. На этом участке коридора запах бытовой химии был так силен, что перебивал даже запах гари.
Кирилл указал на окно и вопросительно приподнял брови.
— Нет, выгореть так не могло, — покачал головой Ян. — Это не единственный участок ковровой дорожки возле окна, но нигде больше не выгорело, а так не бывает. К тому же, вспомни: тут со всех сторон елки времен динозавров растут, до второго этажа и в лучшие времена не так уж много прямых солнечных лучей добирается.
Черный маркер быстро скользнул по листу, выводя: «Ну и что это тогда?»
— Замывали ковер. Скорее всего, от биологических следов замывали.
Пятно размером намекало, что когда-то здесь стоял стул, а на нем сидел человек, потерявший немало крови. Никакое другое загрязнение не нужно было затирать так тщательно. Ну а то, что преступники вообще этим озадачились, указывало, что санаторий им все-таки не принадлежит, они просто откуда-то узнали, что он пустует.
Они не могли скрыть, что здесь произошло нечто необычное, это было бесполезно. Они лишь сделали все, чтобы следствие, если оно все-таки доберется до санатория, не смогло определить, кого здесь убили и кто это сделал.
Это если доберется. Все зависело от того, кто обнаружил бы пятно. Например, работяги вряд ли поняли бы, что это, и вряд ли кого-нибудь вызвали. Им какое дело? Им как раз лишние проблемы не нужны! Сняли ковровое покрытие — и забыли о нем.
У Яна пока не было никаких оснований утверждать, что здесь убили Полину Смолину. С одной стороны, какой смысл делать это в помещении, которое нужно замывать, можно же в лесу! С другой, вряд ли санаторий использовали так уж часто. Да и пятно успело покрыться пылью, что бы здесь ни произошло, это случилось давно — декабрь по срокам как раз подходил.
Ян разглядывал пятно, а вот Кирилл на месте не остался, он обходил площадку, внимательно осматривая каждый сантиметр. Следователь был убежден, что это лишнее: те, кто провел такую тщательную зачистку, вряд ли что-то упустили. Но и племяннику он не мешал, потому что вреда в его действиях не видел.
В итоге оказалось, что из них двоих прав был как раз Кирилл. Парень поспешно надел резиновые перчатки и подобрал что-то с пола. Ян, хотя и не считал его занятие важным, заметил это, подошел ближе. На открытой ладони Кирилла лежали две маленькие пластинки неровной овальной формы, желтоватые с одной стороны и красные с другой, неровные, чем-то заляпанные… Многие не поняли бы, что это такое — да вот хотя бы Кирилл, судя по выражению лица, до конца не разобрался!
А Ян как раз все понял.
— Ногти, — указал он. — Вырваны грубо и небрежно, вот это, налипшее, — это остатки плоти.
Кирилл заметно вздрогнул, и чувствовалось, что ему хотелось отбросить ногти в сторону, но он сдержался. Восстанавливается психика, это хорошо.
А больше хороших новостей не было. Судя по цвету лака, ногти принадлежали одной женщине. И были они не наращенными, а своими, да еще и не очень длинными. Такие подцепить особенно тяжело, но и боль это причиняет огромную, не говоря уже о страхе, который испытывает жертва во время подготовки. Это была настоящая пытка… И вряд ли дело обошлось двумя вырванными ногтями. Все остальное просто забрали и замыли, а эти ногти отлетели куда-то в сторону, к плинтусу, где Кирилл их и нашел.
Это была большая оплошность со стороны преступников: двух ногтей и крови на них будет достаточно, чтобы провести генетическую экспертизу. Хотя Ян уже сейчас не сомневался в том, что такая печальная участь постигла Полину Смолину. И эти ногти — все, что от нее осталось, труп никто не найдет. Те, кто так умело использует химию, свое дело знают! Если бы не одна ошибка, Полина годами считалась бы пропавшей без вести.
Ян забрал у племянника ногти и убрал в пластиковый пакет на застежке. Кирилл продолжил осмотр площадки, надеясь найти что-то еще, хотя это было совсем уж невероятно. Одна ошибка — это и так слишком много для профессионалов.
Ян снова перевел взгляд на пятно, словно надеясь найти там ответы, которых, конечно же, не было.
В этой ситуации он не понимал решительно ничего.
Те, кто взъелся на Андрея и решил ему отомстить, наверняка знали, какое преступление он совершил. За это ведь и мстят! Так зачем же тогда они похитили, пытали и, несомненно, убили Полину? Она должна была знать ровно то же, что и они, так они на нее и вышли!
Опять же, зачем пытки? Это сложно, на пытки мало кто пойдет, даже наемника на убийство найти проще. На то, чтобы сотворить такое с немолодой и беззащитной женщиной, были брошены солидные ресурсы. А ведь она не была стойким солдатом, который никогда не выдаст секреты своей страны. Она поссорилась с Андреем при свидетелях, она была зла на него. Если бы ее поставили перед выбором: спасти свою жизнь или сохранить тайну бывшего шефа, она бы быстренько записала все, что знает, да еще на три языка перевела бы — просто на всякий случай.
