— А его бизнес с квестами, это когда началось?
— Да вот пару лет назад… Я, признаться, тогда испугалась, что Митенька свернул не туда. Работал на солидную фирму, и вдруг — какие-то игрушки! Но он убеждал меня, что все будет хорошо, и я ему поверила. Правильно сделала! Очень скоро он начал зарабатывать больше, чем на фирме, и ему это нравилось.
— Он организовал это все один?
По документам Семченко числился индивидуальным предпринимателем, полноценных партнеров у него не было. Однако проверить, действительно ли он обходился своими силами, не мешало.
— Да как вам сказать… — задумалась мать. — Работал он один, но у него были знакомые, которых он иногда привлекал к делу, в зависимости от проекта. Митенька сначала все придумает сам, а потом смотрит, какая помощь ему нужна. Такой хороший мальчик!
Список постоянных контактов Семченко полиции был уже известен, но Ян сомневался, что от этого будет толк. Контакты Тимофеева и Сараева тоже проверяли, это ни к чему не привело. Вот если бы мать кого-то выделила — другое дело, а так… Они искали в стоге сена даже не иголку, а непонятно что.
Пока Александра беседовала с матерью погибшего, Ян осматривал полки рабочего стола. Да уж, без дела Семченко определенно не сидел… У него были действующие абонементы в пару спортивных клубов, пригласительные на курсы и семинары, визитки каких-то студий. Есть такие люди, которым на месте не сидится, рутина их угнетает, им обязательно нужно пробовать новое. Вот только определенная граница есть даже для них — и она обычно пролегает задолго до желания взорвать кого-нибудь гранатой.
На столе Семченко оставил свой ежедневник, заложенный ручкой на позавчерашнем дне. Среди записей ничего интересного не оказалось, а вот сама ручка неожиданно заинтересовала Яна. Она была пусть и не элитной, но достаточно дорогой и гордо поблескивала золотой надписью «Сделай мир лучше — займись личностным ростом!»
— Госпожа Моррис, нужна ваша консультация, — позвал Ян, рассматривая ручку.
Александра предсказуемо пришла в компании хозяйки квартиры. Нельзя сказать, что женщина не доверяла близнецам или подозревала их в чем-то. Просто у нее теперь не было своих дел, вся ее жизнь превратилась в ожидание момента, когда этот кошмар все-таки закончится.
— Держи, — Ян протянул ручку сестре. — Тебе это ничего не напоминает?
Александра сориентировалась мгновенно:
— Знаю я еще двух джентльменов, которые активно интересовались личностным ростом и всяким там коучингом!
— Да, Митенька такое любил! — вклинилась Семченко. — Помните, когда приезжал еще тот дорогой американский тренер? Митенька не просто на встречу попал, он был среди организаторов!
— Но эта ручка не с той одиночной встречи, — заметила Александра. — Такие обычно на курсах раздают.
— Да, Митенька и такое любил.
— Вы не помните, на каких именно курсах он бывал? На ручке нет названия.
Но оказалось, что мать названия тоже не знает, она в такие подробности не вдавалась. Проверка бумаг на столе не помогла, у Семченко были собраны буклеты сразу нескольких коучей.
Ян знал, что такие ручки не дают сами по себе — не тот уровень, слишком убого бы смотрелось. Обычно сувенирную канцелярию подобного рода вручают полным пакетом. Но на столе Семченко не было больше ничего в такой стилистике — ни блокнотов, ни бумаг для записи. Значит, все это он получил давно и курсы посещал далеко не вчера. Хотя у Яна даже не было оснований считать, что на Семченко как-то повлияли именно курсы, подарившие ему эту ручку.
Больше в квартире не было ничего, достойного внимания, и курсы стали единственной зацепкой. Не самой плохой, надо сказать! И Семченко, и Сараева, и Тимофеева заставили изменить свои привычки, делать то, что они, по идее, делать не должны. Уж не грамотный ли психолог, назвавшийся коучем, тут постарался?
И все равно непонятно, при чем тут скончавшийся педофил Ливкович.
Они закончили осмотр и направились к выходу, хотя хозяйка квартиры их отпускать не желала. Она, до этого сонно спокойная, становилась все тревожней. Казалось, что ей очень хочется стать у них на пути, и она лишь усилием воли останавливала себя.
— А вы не могли бы задержаться? — робко спросила она. — Я чай сделаю… Кажется, печенье еще есть, вы обедали?
— Нам нужно идти, — Александра мягко отстранила ее — А вам бы вызвать кого-нибудь, подруге позвоните, например.
— Ой, нет, скоро Митенька вернется, а он не любит, когда у меня подруги при нем задерживаются! Скажите, а почему мне в морге не позволили на него взглянуть? Мне сказали, что лучше не надо… а почему не надо?
И вот опять это ее странное состояние: она совершенно точно понимала, что ее сына больше нет, он в морге, но при этом все равно была уверена, что он скоро вернется домой. Ян почувствовал, как злость на Митю Семченко возрастает.
Так странно… Вроде как ему положено было злиться на этого типа в основном за то, что он собирался сделать с Андреем. Но Андрей-то в итоге не пострадал, а эта женщина вряд ли уже придет в себя и сможет жить так, как раньше. И ради чего это все? Что заставило очередного довольного и сытого представителя среднего класса сломать сразу несколько жизней?
Александра определенно считала, что без коучинга здесь не обошлось. С разрешения хозяйки квартиры она забрала с собой все буклеты, связанные с курсами личностного роста, и теперь напряженно просматривала их. Ян был отчасти с ней согласен, но с выводами не торопился. Кардинальное изменение личности — это больше к сектам, а не к курсам. А все трое подозреваемых на типичных жертв секты не тянули, не тот характер.
Беседовать об этом на лестнице не хотелось — потому что сам вид лестницы невольно заставлял вспомнить то, что осталось от Мити Семченко. Ян собирался обсудить все в машине, но его отвлек звонок мобильного телефона.
На экране высветился номер Алисы, и это было по меньшей мере неожиданно. Говорить им было не о чем, да и не хотелось ему — после всего, что было. Ян показал экран сестре, намекая, почему он не отвечает. Но Александра тут же возмутилась:
— Поговори с ней, что за детский сад!
— Понятия не имею, что она хочет.
— Так спроси, это один из древнейших и надежнейших способов получения информации. Я в машине подожду, да и с Кириллом уже пора бы списаться.
Ян только закатил глаза, спорить он не стал. Звонок продолжался, а значит, Алиса на разговоре настаивала. Он бросил сестре ключи, а сам пошел медленней, давая Александре шанс его обогнать.
Вообще-то, он был уверен, что их с Алисой общение завершено — как минимум на ближайшее время. И так уже слишком часто созваниваться стали! Сначала она позвонила ему сразу после драки, чтобы объявить: он псих и ненормальный садист, разбивающий носы приличным людям. Ян спорить не стал и выразил готовность нести ответственность за разбитый нос и его окрестности.
