В Лондоне было рано судить, каково состояние Кристофера, но он хотя бы был на британской земле. Как я была благодарна тому агенту, который уговорил меня купить страховку! За 150 фунтов я выиграла в лотерее: в конце концов страховая компания выплатила нам больше миллиона фунтов.
Тогда я понимала, что Генри почти наверняка умрет, будущее Чарли очень туманно, а Кристофер на грани смерти. Как с нами могло такое случиться? Спасти Генри и Чарли я не могла, но я твердо решила сделать для Кристофера все, что в моих силах.
Глава пятнадцатая
Кошмар и чудо
После аварии Кристофера все изменилось. Моя жизнь была целиком посвящена ему. Я твердо решила, что он поправится, а если все мое внимание будет сосредоточено на нем, то все будет хорошо. Я на время отказалась от обязанностей фрейлины и все время проводила у его постели.
Сначала он лежал в палате интенсивной терапии частной больницы Веллингтон, расположенной рядом с крикетным стадионом Лордс в северной части Лондона. Он был подключен к ИВЛ и другим аппаратам. Мы с Колином сидели рядом с ним каждый день, не зная, что готовит нам будущее.
Хотя, пока дети были маленькими, Колин не был с ними очень близок, но с возрастом их отношения улучшались. Кристофер был единственным из детей, на кого Колин никогда не срывался. Я часто слышала, как они хохотали вместе. Кристофер постоянно говорил, как он нас любит, и от этого видеть его в таком беспомощном состоянии было еще мучительнее.
Двойняшки его обожали. Им было тяжелее всего – а кроме того, им еще нужно было сдавать экзамены. Когда они наконец увидели его, они пораженно замолчали. Трубка, торчащая из горла, привела их в ужас, и успокоить их было очень трудно. Я могла лишь попросить их немного пообщаться с братом.
– Поцелуйте его, чтобы он знал, что вы рядом, – сказала я, надеясь, что это действительно так.
Чарли и Генри тоже навещали Кристофера. Все хотели, чтобы он очнулся, но ничего не помогало. Состояние здоровья Генри постоянно улучшалось, он оказался очень сильным человеком. Он постоянно твердил, чтобы я занималась Кристофером, что он нуждается во мне больше. Я разрывалась, но Генри хотя бы мог ходить и говорить, Кристофер же лежал неподвижно.
Через несколько недель врачи сказали нам, что Кристофер не умрет, но никто не знает, сколько он пробудет в коме – несколько недель или несколько месяцев. Его состояние было стабильным. Колин с большой неохотой вернулся на Мюстик – за это время там накопилось немало неотложных дел.
Я все свое время проводила рядом с Кристофером, но он никак не реагировал. Я вспоминала, каким живым и активным он был, а теперь вся его жизнь зависела от аппаратов, и от постоянного лежания на его теле образовывались пролежни. Друзья не забывали его, но все они поступили в университеты, а Кристофер остался прикованным к кровати.
Мы приглашали самых разных специалистов, но ни один не дал нам надежды. Все было неопределенно и оттого мучительно. Прошло несколько недель – никаких перемен. Стресс стал брать свое. Я начала сдаваться, начала сомневаться, что излечение возможно. Хотя я оставалась верной христианкой и каждое воскресенье ходила в церковь, связи с Богом я не ощущала. Но в этот период я молилась особенно истово. Я молилась, молилась и молилась. И в тот момент, когда надежда уже покидала меня, я обрела помощь.
Мне рассказали о христианской целительнице миссис Блэк. Она жила в Шотландии. Излечив нескольких лошадей, она поняла, что обладает целительной силой. В обычной ситуации я восприняла бы это скептически, но я отчаялась спасти сына. И я связалась с ней. Она согласилась попытаться помочь Кристоферу, сказав, что будет работать по телефону. Даже сейчас это звучит странно и смешно, но каким-то чудом это помогало. После каждого сеанса, когда миссис Блэк направляла всю свою энергию на излечение Кристофера и молилась, чтобы Христос исцелил его, я замечала признаки улучшения – мелкие движения, признаки реакции. Сигналы эти были очень мелкими, и посторонний их не заметил бы, но я неотрывно следила за сыном целый месяц и замечала все. Я так надеялась на эти сеансы!
Раз в месяц миссис Блэк приезжала для более интенсивных сеансов. Во время одного из них я почувствовала, что ее руки буквально пышут жаром – словно энергия действительно перетекала из них в тело Кристофера. Миссис Блэк звонила мне узнать, как у Кристофера дела. Однажды я была настолько измучена, что не могла говорить. И тогда миссис Блэк сказала:
– Энн, я вам помогу. Завтра утром в десять часов сядьте в удобное кресло и ни о чем не думайте. Я сосредоточусь на вас, и вы почувствуете себя лучше.
Я согласилась, но оставалась Фомой неверующим. В десять утра я села в кресло в сотнях миль от миссис Блэк. Мне казалось, я сошла с ума. Но, к моему изумлению, я неожиданно почувствовала, что по моим венам будто течет шампанское. Я была полна сил. Такое случилось со мной лишь раз в жизни. Объяснить это я могла только одним способом – меня навестил Христос. Он возложил на меня руки и наполнил энергией, надеждой и силой – Его силой, надеюсь.
Это волшебное ощущение пришло вовремя, потому что сразу после мне предстояла встреча с очередным доктором. Мы беседовали в пустой операционной. Я неловко примостилась на краю операционного стола.
– Я лечил многих пациентов в коме, – сказал врач, – и могу точно сказать, что Кристофер обречен быть овощем. Надежды на выздоровление нет. – Он помолчал, посмотрел на меня и продолжал абсолютно уверенным тоном, то ли не сознавая тяжести своих слов, то ли уже привыкнув сообщать подобные известия родным пациентов: – На вашем месте я оставил бы надежды на его выздоровление и продолжал жить собственной жизнью.
Для кого-то эти слова стали бы облегчением – разрешением опустить руки, избавиться от мучительной неопределенности. Если бы я не ощутила перед этим волшебной целительной силы, то последовала бы совету врача. Но теперь мое отношение изменилось. Я твердо решила не верить этому. С Божьей помощью и с помощью всех, кто хочет вернуть Кристофера к жизни, мы добьемся иных результатов.
Я вышла из больницы с еще большей уверенностью, чем прежде. Я твердо знала, что нужно работать, сохранять сосредоточенность и вести Кристофера к выздоровлению. В этот момент мне позвонила Барбара Барнс.
– Я освобожу следующие шесть месяцев, – сказала она, – и сделаю все, что в моих силах.
Когда двойняшки уехали в школу, Барбара ушла от нас. Чтобы помочь Кристоферу, она отказалась от места няни у принцев Уильяма и Гарри. Кристофер был первым ее питомцем, и она обожала его как родная мать. Я была счастлива. Вместе мы начали это невероятное путешествие.
Я разработала план по выводу Кристофера из комы. Я нашла врача, сын которого находился в коме. Он неоднократно подчеркивал важность семейной работы с пациентом. Он объяснил, что чувство беспомощности не помогает никому, а ведет лишь к страданиям семьи.
