Это было так отвратительно, что нам стало смешно. К счастью, мы никогда не отправлялись в дорогу без бутылки водки, которая частенько оказывалась жизненно необходимой. Маргарет отправила таксиста искать миксер, и он вернулся с большим кувшином свежего вишневого сока – самого восхитительного, какой мне только доводилось пробовать в жизни. Мы подперли дверь номера стулом, чтобы мужчины не ломились в нашу комнату, и напились до беспамятства под звяканье колокольчика и хлопанье дверей.
На следующий день мы приехали в заказанный отель – невероятно изысканный. Думаю, никто даже и предположить не мог, где мы провели прошлую ночь. Меня, как всегда, бросало из одной крайности в другую. Мы не могли сдержать смеха. Впрочем, я с детства привыкла ко всему неожиданному, шокирующему и странному.
Впрочем, большую часть времени я копаюсь в своем саду. До недавнего времени я с удовольствием ходила под парусом по речкам Бернем-Овери. А еще я помогаю управлять лодочной станцией. Самые большие мои радости – в Норфолке. Наши парусные клубы отмечают все победы адмирала Нельсона, а их было немало. В честь двухсотлетия победы при Трафальгаре на всех маленьких лодочках подняли белые штандарты, епископ Линна благословил нас, бросив свое кольцо в воду. И на всех речках было множество лодок с восторженными людьми в матросских шапочках.
Все, включая меня, с радостью отведали коктейль «Кровь Нельсона» – красное вино с бренди. Это традиционный напиток моряков: когда Нельсон умер, его тело доставили в Англию в бочке бренди, а впоследствии эта бочка была распита экипажем адмиральского корабля. Сохранилась фотография нашего праздника – чувствуется, что я веселилась от души, потому что рука моя довольно грубо опирается на чью-то голову, чтобы я не упала прямо перед фотографом. Другой рукой я энергично машу окружающим.
Я люблю не только плавать, но и просто гулять вдоль речек и по дюнам. Мысли мои всегда возвращаются к детским забавам. Когда-то здесь мы строили замки из песка и устраивали пикники с моими детьми. А потом я вспоминаю собственное детство, когда мы играли здесь с кузенами Огилви и принцессами Елизаветой и Маргарет. Пляж Холкема хорош, как всегда, и каждое лето сюда приезжают тысячи гостей. Неудивительно, что уже много лет его считают самым популярным пляжем Англии.
Королевская семья так любила Холкем, что мой отец построил для них специальный пляжный домик, хотя он мало похож на те сарайчики пастельных цветов, которые разбросаны по всему пляжу. Это скорее летний дом. Он находится на дальнем конце пляжа Холкем: большой зал, просторная веранда и небольшая кухня. Королева-мать любила приезжать сюда летом и гулять со своими корги по дюнам. А за домом в те времена и сейчас тоже располагается нудистский пляж.
Охрана королевы-матери таким соседством была очень недовольна. Я не раз слышала, как офицер говорит королеве-матери:
– Думаю, вам не стоит сегодня выходить на пляж, мэм, потому что там много нудистов. Это будет неудобно.
На что она всегда отвечала:
– Неудобно? Для кого? Я хочу их увидеть. Может, мои корги цапнут их за ягодицы.
И она отправлялась на пляж со своими собачками. Нудисты ее не замечали. Мужчины были заняты спортивными играми, а пышногрудые женщины сидели в дюнах и вязали. Офицерам охраны приходилось мириться, что королева-мать гуляет там, где захочет.
Нудистский пляж всегда вызывал всеобщий интерес. Несколько лет назад принц Чарльз и герцогиня Корнуольская пригласили меня в Сандрингем на цветочную выставку. Вечером был устроен ужин для гостей из мира культуры. Я прекрасно побеседовала с Дамой Джуди Денч
[51], и она сказала, что обожает плавать. Я пригласила ее на пляж. На следующий день герцогиня Корнуольская, Джуди Денч и наши друзья приехали на пляж. Хотя погода была пасмурной и ветреной, все натянули купальники и бросились в море. Я зашла только по колено, но Джуди Денч была неустрашима. С широкой улыбкой она рассекала довольно сильные волны.
Когда все вышли из воды, я рассказала о нудистском пляже – и о королеве-матери и ее корги. Ну и конечно же, все они, как и королева-мать, принялись всматриваться в туман. И в этот момент по дюнам прошел мужчина с рюкзаком, на котором из одежды было только полотенце. Он узнал герцогиню Корнуольскую и поздоровался. Герцогиня заговорила с ним. Оказалось, что он нудист (хотя в тот момент он все же был слегка одет), и все засыпали его вопросами. Он был рад поделиться своими впечатлениями. Он сказал, что нагота освобождает, что ему нравится чувствовать себя частью природы, ощущать на своем теле воздействие всех ее сил. В конце разговора герцогиня спросила, не живет ли он где-то поблизости.
– Ну конечно, – радостно ответил ее собеседник. – Я директор соседней школы.
Когда он скрылся, мы не смогли сдержать смеха. Директор школы и нудист – очень странное сочетание!
Холкем-холл до сих пор стоит на своем месте. В сером зимнем тумане он смотрится довольно мрачно, но в лучах солнца прекрасен. В 2015 году Эдди умер, и восьмым графом Лестером стал его сын, Томас. По традиции он, как и мой отец, после Итона поступил в Шотландскую гвардию и стал конюшим герцога Кентского. Он живет в Холкем-холле со своей женой Полли и четырьмя детьми. Они сохраняют и продолжают наследие Куков. Поместье процветает.
Поскольку дом открыт для посещения и там бывают тысячи людей, иногда туда прихожу и я. Я вижу, как гости со всех концов света любуются мраморной лестницей, на которой я когда-то стояла в платье из парашютного шелка, а в день своей свадьбы – в роскошном платье от Нормана Хартнелла. Они спешат дальше. Чаще всего они вспоминают фильм «Герцогиня» с Кирой Найтли и Ральфом Файнсом – многие сцены этого фильма снимались в Холкеме.
Но пока туристы рассматривают затянутые темно-красным шелком стены и роскошные золоченые расписные потолки, я вижу Томми Кинсмена и слышу звуки его ансамбля, который так нравился королеве-матери. Я вижу, как Билли Уоллес кружит в танце принцессу Маргарет. В парадных апартаментах я не просто восхищаюсь роскошной кроватью, но вспоминаю лорда Стейра, который всегда спал здесь. Проходя по коридорам, я вижу нас с принцессой Маргарет детьми – мы любили кататься здесь на трехколесных велосипедах и громко хохотали. Я вижу двери, из-за которых мы выпрыгивали, пугая лакеев. Туристы щелкают своими камерами, не представляя, что стоят на том самом месте, где в детстве стояла королева и сурово выговаривала нам с принцессой Маргарет за наши шалости.
Но больше всего я люблю быть в Холкеме, когда дом закрыт для туристов, а хозяева уехали. В такие моменты я чувствую, что этот дом становится частью меня. Я смотрю на среднее окно слева наверху – там находилась моя детская спальня. Я вспоминаю, как сидела за своим столом и писала письма подругам или любовалась парком и мечтала о Хитклиффе из «Грозового перевала» Эмили Бронте.
