Подобная жизнь была странной, но она давала мне ощущение полной свободы, и мне это нравилось. Я чувствовала свою независимость, ответственность, удовлетворенность. Впервые в жизни меня воспринимали всерьез. Этот опыт научил меня твердо стоять на своих ногах и приспосабливаться к любым обстоятельствам. Мама отлично владела этим искусством – с торговцами она общалась так же свободно, как и с королевой.
Вместе с мамой мы ездили на торговые ярмарки в Блэкпул, где свои товары предлагали даже такие крупные компании, как «Веджвуд»
[13]. У каждой фирмы был свой стенд в фойе отеля. Мы не могли себе такого позволить, поэтому располагались на чердаке или где-то повыше. Мама твердо решила преодолеть такую незадачу. Она отправила нас с Кэри, чтобы мы приводили ей покупателей. Она говорила: «Используйте свое женское обаяние». Кэри это всегда удавалось. Мы с ней курсировали по фойе, ловили покупателей и поднимались с ними к нашему прилавку, а работники «Веджвуд» провожали нас разъяренными взглядами.
Наша компания развивалась довольно успешно. Со временем у нас появилось сто работников – мы стали крупнейшим предприятием легкой промышленности в Северном Норфолке. Но приближалась весна 1950 года – мой первый сезон. И на керамику времени у меня почти не осталось. В июле мне должно было исполниться восемнадцать, и мне пора было знакомиться с высшим светом – я официально достигла возраста готовности к браку. Давление было косвенным, но очевидным – вся моя жизнь была подготовкой к этому моменту.
Отец хотел, чтобы я вышла замуж за его лучшего друга, лорда Стайра. Лорд был ровесником отца. На Олимпийских играх 1928 года он участвовал в соревнованиях бобслеев-четверок. И это было за четыре года до моего рождения! Отцу он страшно нравился – ведь лорд Стайр был еще и замечательным охотником. Но меня это не интересовало. Я была юной девушкой, а лорду было уже за сорок.
– Но папа, – возмущалась я, – между нами нет вообще никаких чувств! Он хороший человек, но замуж за него я не пойду!
– Что ж, если он тебе не нравится, – ответил отец, – может, выберешь его младшего брата, Колина Далримпла?
Я неохотно согласилась выходить в свет с Колином. Отец достал нам билеты на королевскую регату Хэнли, и мы целый день провели вместе – но и младший брат не произвел на меня особого впечатления. Свидание явно не удалось. Отец был страшно разочарован и надеялся, что я все-таки изменю свое мнение.
Отклонив предложения отца, я погрузилась в светскую жизнь. Для девушек моего положения быть дебютанткой означало знакомиться с кругом холостяков и как можно быстрее выйти за кого-то из них замуж. У девушек не было возможности выбрать себе бойфренда и пожить вместе, чтобы проверить чувства. Дальше серьезного петтинга дело не шло. Я не могла рисковать беременностью, а противозачаточных таблеток тогда не было. Поэтому девушкам безопаснее было сохранять дистанцию.
Сезон был придуман именно для того, чтобы девушки могли найти «подходящих» мужчин. В течение года устраивались балы и разные вечеринки, на которых молодые аристократы могли знакомиться друг с другом. Весной и летом балы устраивались в Англии, а когда наступала зима, все отправлялись в Шотландию.
Для каждой девушки устраивали персональный бал или коктейль либо дома, либо в лондонском отеле. В Лондоне порой на один вечер назначались два или даже три бала, поэтому мне приходилось делать выбор – особенно, если бал устраивал кто-то из моих подруг.
В начале 50-х годов у нас была серьезная проблема: после войны мужчин было очень мало и найти мужа было нелегко. Мужчины моего поколения погибли на войне или все еще служили в армии. А если не выйти замуж до двадцати одного года, можно считать себя старой девой. Мама вышла замуж за отца, когда ей было девятнадцать. Хотя мне было всего восемнадцать, я очень остро чувствовала, что время уходит. Жизнь вдали от столицы не способствовала замужеству, поэтому меня отправили в Лондон, к бабушке по линии матери, Га. Я ее обожала! Урожденная Эллен Расселл, она приехала из Новой Зеландии и, как бабушка Бриджет, увлеклась «христианской наукой». И она, и ее сестры были очень красивы. В Англию они приехали, чтобы найти достойных мужей. Га вскоре вышла замуж за Чарли, восьмого графа Хардвика. В бытность свою виконтом Ройстоном он увлекался спортом и в особенности воздушными шарами. Он занимался исследовательской работой в Западной Австралии, а потом два года работал простым шахтером в США. Моя бабушка вместе с сэром Томасом Маккензи, Верховным комиссаром по делам Новой Зеландии, создали новую больницу для лечения новозеландских солдат, раненных во время Первой мировой войны. Новозеландский госпиталь открылся в Уолтоне-на-Темзе в 1915 году, и бабушка получила орден за помощь раненым в этой больнице. К сожалению, брак продлился недолго. Бабушка подала на развод.
Га нашла мне работу в магазине керамики на Слоун-стрит. Магазин принадлежал человеку, с которым она познакомилась благодаря «христианской науке». Работа там мне не нравилась – большую часть времени я тратила на то, чтобы держаться подальше от хозяина магазина, потому что он буквально терся об меня. Я рассказала об этом маме, но она только возмутилась:
– Энн, ради всего святого, неужели ты не можешь постоять за себя? Просто дай ему по рукам!
По вечерам я ходила на балы. Привыкнув к солидным завтракам во время разъездов, я стала довольно пухленькой, и мама заставляла меня худеть, потому что самое главное на любом балу – первые впечатления. Это чистая удача, и здесь нельзя оставаться незамеченной.
Отельные бальные залы по всему Лондону были заполнены девушками в вечерних платьях. Они увлеченно вальсировали на сверкающем паркете. До войны платья шили из шелка и атласа, но в условиях послевоенных карточек на платья пошли шторы и другие самые невероятные ткани. На свой первый бал я надела бледно-зеленое платье из парашютного шелка – мама сумела как-то получить его у американских офицеров с аэродрома близ Холкема.
На первый взгляд эти балы могли показаться чистой сказкой, фильмом о фантастическом творении Сесила Битона
[14]. Но при ближайшем рассмотрении сразу чувствовалось нервное предвосхищение и безумная тревога девушек и юношей, которые все это время жили отдельно друг от друга в школьных пансионах и неожиданно оказались вместе.
Сезон – это колоссальный всплеск гормонов и ожиданий, который объединяет аристократию. Внешне все выглядит невинно и романтично, но за этим фасадом скрывается острая необходимость в наследнике, какую испытывает каждая титулованная английская семья.
Идея бала заключается в том, чтобы каждый танец дебютантка танцевала с новым партнером. К концу вечера и уж точно к концу сезона кто-то непременно сделает тебе предложение, и ты войдешь в замужнюю жизнь. Это игра вероятностей. Дилемма возникает, когда у тебя не находится партнера. На таких балах свободные девушки собирались в туалетных комнатах, чтобы припудрить носики. Здесь велись долгие разговоры друг с другом и с местными работницами. Мы так увлекались, что порой забывали о главной цели бала. Работниц гардеробных и туалетных комнат мы знали прекрасно.
