Родившийся в России Коминтерн устами советского вождя Ленина обратился к угнетенным народам Востока с призывом совместно бороться против мирового империализма. И не только обратился: Коминтерн стал обдумывать и рождать планы более тесных связей с Китаем. В Поднебесную зачастили эмиссары исполкома Коминтерна – сначала это было зондирование обстановки и настроений в стране, потом сюда повезли оружие, деньги и золото для образования революционных кружков и реальной борьбы с империализмом.
Неудивительно, что большая часть советских эмиссаров выбрала для своих опорных баз именно Шанхай, размышлял Агасфер. Многомиллионный «восточный Париж» был весьма удобен и для конспиративной работы, и для прикрытия, и для связей с внешним миром. Здесь, как грибы, стали появляться всевозможные советские конторы, представительства, фирмы. Часть из них не скрывала своей просоветской ориентации, часть маскировалась под международные синдикаты, европейские конторы и представительства.
Советское генеральное консульство размещалось сразу же за мостом, при впадении реки Сучжоу-крик в Вампу, в четырехэтажном здании внушительной архитектуры, выстроенном еще царским правительством в 1914 г. и расположенном рядом с японским консульством, напротив отеля «Астор Хауз». Агасфер помнил, что до революции в российском генеральном консульстве в Шанхае работали люди, с которыми он контачил – консул Гроссе, вице-консул Мецлер, консульский судья Иванов и еще два русских чиновника. После переворота эти люди, разумеется, исчезли, контакты были потеряны, а внушительное здание опустело. Позже китайское правительство, признав, в конце концов, советскую Россию, передало здание ее консульским представителям.
В нем размещалось не только консульство. На первом этаже, окна которого были забраны массивными железными решетками, находилась контора Совторгфлота, а несколько комнат занимало шанхайское отделение торгпредства СССР в Китае. На этом же этаже размещалась канцелярия консульства. Кабинет генконсула располагался на втором этаже, там же была его квартира, комната и небольшой зал для дипломатических приемов, в которых проводились также различные собрания. Зал этот одновременно служил и столовой для сотрудников. На третьем этаже находились кабинеты вице-консулов, квартиры и служебные комнаты других консульских работников. Четвертый этаж был также занят квартирами. Где-то в этом здании гнездилось и местное отделение Коминтерна.
Агасфер не сомневался, что нынче в Шанхае полным-полно и других коминтерновских «гнезд». И в одном из них наверняка нынче работал Осама-младший… А куда еще могла послать японская разведка своего человека?
Агасфер вздохнул: парнишку, несмотря на его апломб, было по-человечески жалко. Агасфер знал, что коминтерновцы не стесняются в средствах достижения своих целей. Жесткий курс на откровенное насилие как в Советской России, так и во внешнем мире делал коммунистических вождей слепыми и глухими к любым преградам морального характера. Значит, Масао надо непременно найти и, скорее всего, спасать. Это было бы нелишним и в видах дальнейшей лояльности к Агасферу отца Масао. Но как? Путей было несколько.
Докурив сигару, Агасфер направился во флигелек в углу сада, где по-прежнему обитали Безухий и Линь. Там он их и застал: китайцы потихоньку переговаривались, а Линь между разговорами «колдовал» над котелком, кипящем на крохотным камельке.
– Есть дело, господа хорошие, – без обиняков начал Агасфер. – Ху, возьми квитанции: нынче по ним надо получить в таможне груз, который привез Осама. Машину, к сожалению, дать не могу: вряд ли в нее поместится бурильная тренога и двигатель для нее. Отвезешь все это добро в мастерскую, где нам делают тарантасы. Только предупреди, чтобы без механика сами ничего не монтировали. Осама привез механика, но не успел сказать – где его найти. С этим будем разбираться завтра.
Безухий молча кивнул, спрятал квитанции под циновку.
– Линь, у тебя дело посложнее: надо найти одного человека. Помнишь сына старого Осамы?
– Да, хозяин…
– Пойдем сейчас со мной, я дам тебе его фотографию. Только учти: Осама-старший сообщил, что сейчас у него на щеке свежий шрам. С утра пораньше размножишь фотографию где-нибудь в ателье – и вперед.
– Шанхай большой, Берг, – вступился за своего «крестника» Безухий. – Где он может быть скорее всего?
Агасфер присел на лежанку рядом с Безухим, кивнул на котелок:
– Что там у вас?
– Китайский похлебка, хозяин. Хочешь покушать? – с готовностью предложил Линь.
– Я понимаю, что похлебка. Но из чего? Я ведь все-таки христианин, – усмехнулся Агасфер. – Китайцы, знаю, едят все, что движется, но у меня-то желудок европейца!
– Не бойся, Берг: это всего-навсего водяная черепаха, – успокоил Безухий. И честно добавил. – Ну, и еще кое-что для запаха. Окажи нам уважение, раздели с нами трапезу – не отравишься!
Стараясь не нюхать то, что Линь проворно подал в миске, Агасфер проглотил несколько ложек обжигающей нёбо похлебки и одобрительно кивнул. Ритуал был соблюден, и он, с облегчением отставив миску, продолжил разговор:
– Нынче в Шанхай приехало много русских. В основном эмигранты, но есть и такие, которые хотят сделать в Китае такую же революцию, как у себя в России. Иначе говоря, разведчики. Это беспокоит других разведчиков – китайцев, англичан, немцев. Конкуренты им не нужны. Я думаю, что младший Осама пытается войти в контакт с русскими революционерами, чтобы выяснить, насколько они опасны для Японии? А это может быть опасно прежде всего для него: нынешние русские сначала стреляют, потом думают.
Ху с важностью кивнул, но тут же нахмурился:
– А какое тебе дело до молокососа Осамы, Берг? Если о нем беспокоится этот старый пьяница – пусть он его и ищет.
– Он нужен мне, Ху! – оборвал Агасфер. – Полагаю, для начала надо поговорить с людьми и выяснить адреса всех контор и иностранных представительств, появившихся недавно. Надо обойти хорошие отели – русский Коминтерн предпочитает селиться в солидных заведениях: их меньше проверяет полиция.
– Одному Линю не справиться! – возразил Безухий. – Если позволишь, я ему помогу…
– Не возражаю. Но сначала таможня, – кивнул Агасфер. – Наймите людей для поиска, раздайте фотографии. Только помните сами и предупредите своих людей: младший Осама не должен знать, что его ищут! Он разведчик, и для него это будет потерей лица, понимаете? Надо выяснить, где он, и доложить мне, понятно?
– Сделаем, Берг! – уверил Безухий. – Раз это нужно тебе, Шанхай не будет таким большим для меня!.. Съешь еще похлебки?
Однако Агасфер твердо отказался: у него и от нескольких ложек китайского варева желудок начал бунтовать.
Глава восьмая
Спасительный журавль
(Шанхай, 1921 год)
С утра Агасфер отправил Безухого и Линя по делам и разбудил-таки Осаму-старшего. Тот, всклоченный и слегка опухший после вчерашнего «возлияния», был неразговорчив. Выпив три чашки крепкого кофе, он засобирался по своим делам и лишь на выходе – разведчик всегда разведчик – вспомнил об упомянутой вчера Агасфером проверке и поинтересовался подробностями.
