Но, согласно записке, ни о каком при этом ограничении власти самодержца не могло быть и речи. «Возможность при самодержавии учреждений не строго совещательного характера, а даже распорядительного, лучше всего доказывается сорокалетним плодотворным существованием земства», — оправдывались предводители уже на своем апрельском съезде. Помимо этого, невозможно себе представить, рассуждали авторы записки, чтобы царь, стоявший над разнообразными интересами всевозможных групп и классов, оказался бы на стороне злоупотребляющего властью правительства, а не на стороне представительного собрания, отражающего мнение всего народа. Следовательно, мнение самодержца будет всегда совпадать с мнением представителей. Таким образом, записка губернских предводителей сводилась «к ограничению не власти царя, а власти правительства».
По существу, речь шла о типичном славянофильском построении. Во-первых, авторы записки исходили из необходимости сохранить незыблемым самодержавие. Вместе с тем они настаивали на проведении коренных реформ всего государственного устройства. Выдвигая проект серьезной институциональной реформы, они были уверены, что наносят удар по бюрократии, являвшейся главной бедой страны, а вовсе не по власти самодержца. Иначе говоря, основную идею записки можно выразить так: надо спасти самодержавие и во имя этого ограничить власть бюрократии. 25 апреля 1905 года на заседании съезда губернских предводителей дворянства был рассмотрен вопрос об отношении дворянских собраний к составленной записке. Абсолютное большинство выступавших говорило о полной поддержке этого документа дворянскими собраниями их губерний. Итог подвел председатель собрания, предводитель московского дворянства П. Н. Трубецкой. По его сведениям, 15 губернских совещаний присоединилось к записке, в трех губерниях отклонили, в 31 губернии отношение к записке пока не выяснилось. Так что можно констатировать: обращение предводителей нашло заметную поддержку на местах.
Ядро объединения составили завсегдатаи салона К. Ф. Головина: А. А. Нарышкин, А. П. Струков, Н. А. Хвостов, С. С. Бехтеев, А. А. Киреев и сам К. Ф. Головин. По всей видимости, и первое заседание, проходившее 14 апреля 1905 года, состоялось на квартире Головина. «Основоположения [нового объединения]: самодержавие, совещательный Земский собор, борьба с конституционализмом», — записал в дневнике Киреев. Помимо того, что были определены ключевые положения политической платформы, на первом же заседании были также решены организационные вопросы. В частности, председателем бюро был избран А. А. Бобринский. В дальнейшем заседания проходили в его столичном особняке на Галерной улице. Это объединение стало известно как Отечественный союз. Оно стало центром притяжения сторонников политических реформ при сохранении основ существующего строя. Анкеты, заполнявшиеся вступавшими в объединение, говорят о чрезвычайно представительном составе Отечественного союза. Так, в него вошел 41 предводитель дворянства (из них 8 губернских и 33 уездных). Членами объединения стали и некоторые государственные мужи: один из организаторов Отечественного союза начальник земского отдела МВД В. И. Гурко, начальник канцелярии МВД Д. Н. Любимов, директор канцелярии МВД по делам дворянства Н. Л. Мордвинов, директор Департамента личного состава и хозяйственных дел МИД К. К. Буксгеведен, бывший товарищ министра внутренних дел А. С. Стишинский. В это объединение вошли 8 сенаторов, 15 военных в звании генерала. К этому еще стоит добавить, что среди немногих членов Отечественного союза (судя по анкетам, их было чуть более трехсот пятидесяти человек) — 35 представителей титулованной знати. Отечественный союз нашел весомую поддержку своей программы среди аристократии и высшей бюрократии. «Очевидно, как люди средних, умеренных, центральных мыслей, идущие по равнодействующей, мы никому не угодим, ни правой, ни левой, но в конце концов Россия несомненно пойдет по равнодействующей», — записал Киреев в дневнике 4 июня 1905 года, в день, когда съездом Отечественного союза была утверждена программа объединения.
И в Санкт-Петербурге, и в Москве были центры, вокруг которых сплачивались сторонники преобразований в славянофильском духе: это кружки Ф. Д. Самарина, графа П. С. Шереметева и Н. А. Хомякова. Кружок Ф. Д. Самарина стоял особняком. Самарин был предан прежним идеалам и не мечтал о представительном собрании, пусть даже законосовещательном. На совместных собраниях правых организаций Самарин занимал крайние позиции, и его речи шли вразрез с общим тоном выступлений собравшихся. Даже участники «Кружка москвичей», как впоследствии именовалось объединение Ф. Д. Самарина, зачастую не соглашались с его ортодоксальными взглядами и, будучи членами других организаций славянофильского толка, выступали в пользу скорейшего созыва Земского собора. Позиция Самарина отпугивала людей, по сути дела, идеологически близких. «Повиновение власти — наша первая обязанность, и быть по французской пословице „консервативнее короля“ — не ведет ни к чему», — в письме от 30 июля 1905 года упрекал Самарина К. Ф. Головин. «Хотя я ближе (по сердцу) с Дмитрием Хомяковым и Самариным, но ввиду того, что они не идут ни на какие уступки явной необходимости (исторической), я присоединяюсь к группе Николая Хомякова, а не Шереметева (разница между ними не велика)», — объяснял А. А. Киреев Л. А. Тихомирову весной 1905 года.
В феврале 1905 года граф П. С. Шереметев опубликовал статью «Объединение сил», в которой доказывалась необходимость массовой организации, способной консолидировать сторонников проведения в жизнь положений рескрипта 18 февраля. Однако прошел месяц между возникновением замысла и созданием новой организации. 5 апреля 1905 года в здании Благородного собрания прошло первое ее заседание. Председателем стал П. С. Шереметев. Судя по сохранившимся журналам заседаний, идеологом кружка на первых порах был С. Ф. Шарапов. Уже на втором заседании, 10 апреля, он произнес программную речь «Самодержавие и самоуправление», в которой отстаивал идею формирования земско-самодержавного строя. 23 апреля объединение получило официальное название: Союз русских людей. И с этим именем организация просуществовала вплоть до 1908 года.
Меньше известно о «Кружке 18 февраля», возглавляемом Н. А. Хомяковым. По словам Шарапова, в Москве в биржевом зале собиралось многолюдное собрание и обсуждались способы реализации рескрипта 18 февраля. Вопрос, более всего волновавший участников совещаний, — система выборов в будущее представительство. Члены кружка критически относились как к всеобщему, равному, тайному голосованию, так и к выборам по сословиям: они отдавали предпочтение системе многоступенчатых выборов при участии общественных, земских и городских учреждений. «Избрание этим путем дает не представителей интересов, а представителей общественного разума, истолкователей общественной нужды. Такой порядок выдвинет не борцов за те или иные частные интересы, а работников на пользу общества», — писал Н. А. Хомяков в газете Шарапова «Русское дело». Эти выводы естественным образом вытекали из общих построений славянофилов.
В основу государственного строя должно быть поставлено начало «нравственное», а не начало «правовое»… народное представительство должно вытекать не из права каждого гражданина на долю власти, а из обязанности каждого заботиться о нуждах общих, —
