- Идём! - он схватил меня за руку и повёл в сторону забора на задворках поместья.
- Куда?
- Сейчас сама всё увидишь. - Адем подтянул меня чуть вперёд и через узкую, неприметную калитку вывел в бескрайний сад, исчерченный стройными рядами цветущих мускатных деревьев.
- И сколько их тут? - нежданно-негаданно проснулось во мне любопытство.
- Чего?
- Деревьев... Ну, или рядов... - и опять я стушевалась, потому что тёплая, жилистая ладонь Адема властно стиснула мою.
- Больше пяти тысяч. - Коротко выдал он и потащил меня в сторону хозяйственных построек справа по курсу.
Как он сказал это "тысяч"... Меня уже давно покорил его акцент, но иногда я просто шла мурашками от того, как он произносил некоторые слова. Например, моё имя, когда злился или возбуждался...
- Пришли! - Объявлено так, словно случилось что-то грандиозное. Можно подумать, сейчас произойдёт редкое солнечное затмение. Или навстречу нам выбежит какой-нибудь редкий зверь, занесённый в красную книгу.
Запах сена и соломы непривычно защекотал ноздри. Я нырнула за Адемом в небольшое помещение и застыла от умиления.
Тут действительно был зверь - очаровательный, рыженький жеребёнок с белыми пятнами, большей частью в районе мордочки и попы.
- Адем... Какой он сладкий! Совсем кроха! - я коснулась гладкой, лоснящейся спинки малыша, но он пугливо отступил назад.
- Только не он, а она. Осиротевшая бедняжка...
- Подожди, так ты же сказал, что лошадь умерла!
- Умерла, а жеребёнок выжил, как видишь. - Адем потрепал малышку по шее и она благодарно ткнулась ему в бок. - Хочу, чтобы ты дала ей кличку.
- Я? Но я даже не знаю, как их называют... Как-то по-особенному, навер... Ай! Адем! - рассуждая, я задела отделанную деревом стену и всадила в сгиб указательного пальца здоровенную занозу.
- Что? Саша! Что случилось?
- Заноза! Смотри!
Он так нежно взял мою, пылающую в зоне укола руку в свои лапищи, что я и думать забыла о неприятном покалывании. Ласковое прикосновение его смуглых пальцев отдалось чувственной волной во всём теле. Адем склонился над моей ладонью, а я еле устояла перед соблазном запустить свободную пятерню в его густую, чёрную шевелюру.
- Вот и всё! - Весело заключил он, выпрямился и приблизил мою ладонь к своему лицу. - Ничего не осталось.
- Спасибо, - я перевела взгляд на жеребёнка и в этот самый момент моего пальца нежно коснулись тёплые губы братца.
- Сашка! Ну почему ты ничего не замечаешь? Я уже еле сдерживаюсь, весь день мечтаю остаться с тобой наедине, а ты как льдина. - Его губы мягко прикусывали то один, то другой мой палец. Эти, чувственные поцелуи воцаряли в моей голове самый настоящий туманный альбион.
- Еле выпроводил невесту, да? - я отдёрнула руку и засунула в задний карман джинсов. Для сохранности.
- Какую невесту, Саша?!
Вот это наглость!
- Дениз! Или у тебя их несколько, великий султан? - я недовольно хмыкнула и ритмично зашлёпала в сторону дома.
- Подожди! - Он схватил меня за талию и притянул к себе. Открытая спина коснулась тонкой трикотажной ткани на мужской груди и я чуть не задрожала от сладкого, дурманящего прикосновения его торса. Пусть даже и через футболку.
- Она мне не невеста!
- Правда? А к чему все эти разговоры, свадебные журнальчики? - пыхтела я от возмущения.
- Какие там разговоры? Не было официального предложения! Да, мы с Дениз встречались. Да, я задумывался сделать ей предложение, но потом понял, что вряд ли наш союз будет счастливым. А журнальчик пренадлежат Назлы. Она же у нас замуж выходит на следующих выходных. Или ты забыла? - Он положил подбородок мне на ключицу и ещё сильнее стиснул в каменных объятиях. - А с твоим появлением так вообще отбросил эти мысли. Я не люблю её. И не хочу. Она мне как сестра, Саша. А вот тебя я желаю до поросячьего визга.
- Пфф! До поросячьего визга только пьянеют, Адем!
- А кто сказал, что я не пьян? Я опьянён тобой, Сашка! Никогда так никого не хотел! Правда!
- Хватит мне тут лечить! Нашёл дурочку!
- Что лечить? Палец?
- А-ай! Адем! Ну и дундук! Я говорю: "Не парь мне мозги, братишка!" Слишком много сестёр развёл, не находишь? - я вырвалась из его объятий и выбежала на улицу. Прислонилась спиной к обшивке конюшни и скрестила руки на груди. Чёрт! Нужно как-то скрыть предательски напрягшиеся соски.
- Чего не нахожу?
- Если ты не перестанешь включать дурачка, я тебе съезжу по морде! - терпения осталось пару крупиц, размером меньше сахаринок.
- Съезжу, это что-то типа "ударю", да?
- Да! Да! Всё верно понимаешь!
Я нервным движением заправила за уши, упавшие на лицо пряди, а этот наглец тут же упёрся взглядом в мои возбуждённые соски.
- Присытился Дениз и теперь ко мне, да?
- Никем я не пресыщался. Я расстался с Дениз. Сегодня. Почти сразу после твоего приезда. Понял, что сила, с которой меня влечёт к тебе и тяга к Дениз... (точнее, её отсутствие) - небо и земля.
Адем за сотые доли секунды навис надо мной и сократил расстояние между нашими губами до минимума. - Я не спал с Дениз. Никогда. Не хотел. Да и она носится со своей девственностью, как курица с яйцом. Не будет свадьбы. Не будет Дениз. Я хочу, чтобы рядом со мной была ты, Сашка... Хочу, чтобы ты осталась здесь, а не уезжала завтра в Стамбул.
Пока я пыталась переварить этот неожиданный коктейль из откровенностей, Адем просунул между мной и стеной свою руку. Пробежался сильными пальцами вдоль позвоночника вверх и нырнул к губам жарким и голодным поцелуем.
Глава 30
Как он меня целовал! Жадно, страстно, будто вытягивая душу... Словно все последние сомнения и попытки сопротивляться вытаскивал наружу и расплющивал в пыль.
- Саша... - Адем запустил руку в мои волосы и, запрокинув шею, проложил дорожку влажных поцелуев от губ вниз по шее. - Я хочу тебя... Не смогу остановиться...
- Адем, Адем! - я тискала его торс через футболку. Глаза закатывались от удовольствия. Возбуждение налетело на меня вихрем и закружило в быстрой воронке, концентрируя эпицентр внизу живота. - Не останавливайся! Пожалуйста... - мелкая дрожь завладела всем телом. Туман в голове немного рассеялся, оставив после себя бардак мыслей, ощущений и осколки былых запретов.
Адем дёрнул завязки блузки на моей шее и широкая, розовая ткань соскользнула с плеч, оголив налившуюся от возбуждения грудь. Жарко вскрикнув что-то на турецком, он лизнул мой левый сосок и снова завязал тесёмки.
- Ч-что? - я размякла, как намокшая вата. Бесформенное, отяжелевшее вещество в его руках.
