- Жавароначю, прыляцще,
Зямлю-матухну абудзще!
I дожджыкам напаще!
Каб травачю парасцша,
Каб волшау накармша...
- Фреша, знаешь что? - спросила Клиппи, когда я остановилась перевести дыхание. - Ты лучше не пой.
- Не твоё это, - согласился с ней Ингварчик.
Остальные присоединились напряжённым молчанием. Ни тебе, Машенька, рукоплесканий, ни хотя бы простого «спасибо». И как-то обидно стало. За что они так со мной?
Я-то себя знаю - так хорошо я никогда ещё не пела.
Внутри кто-то рассмеялся. Очень звонко. И это был не Акишико.
В груди растеклась радость.
Прослыть сумасшедшей - не самое большое зло. Особенно, когда видишь, как быстро и тихо расправляется с не успевшими опомниться стражниками белоснежный ларсен с льдистыми узорами на боках... То есть девять белоснежных ларсенов!
- Акишико-о-о!!!
- Урррра-а-а-а-а!
От облегчения я села на пол и заплакала. Но тут же взяла себя в руки. Не хватало ещё закатывать истерики при напуганных детях.
Отправив спать последнего, Акишико дохнул на решётку, и та растаяла. Кружевной белой торпедой в камеру тут же влетел зонтик.
Принялся кружиться вокруг, потираясь ручкой о щёки и плечи - просил прощения, что не уберёг.
«Идём, - сказал ларсен по нашей странной мысленной связи. - Нет времени. Скажи детям, чтобы сели на меня».
Пока я объясняла детям, что спасение близко, только надо и нам самим не сплоховать -сбежать от ледейшества, облегчив тем самым задачу нашим спасителям, ларсен опустился на пол, чтобы зверятам было удобней забраться.
- А куда мы? - спрашивали дети, пока неслись по коридору, мимо вереницы стражников без сознания. - Домой?
«До Эспады отсюда лететь неделю, - сказал Акишико. - Марк привёл армию через пространство. Очень много сил отдал. На поверхности настоящая битва!»
«Что же делать?»
«Я скрою вас в Колыбели Фей. Это недалеко отсюда и там безопасно».
- Мы спрячемся в Колыбели Фей, - сообщила я детям и по просиявшим мордашкам было видно, что похищение становится «зверятам» ну как-то очень в радость.
Ещё бы! Такое приключение!
- Не смерть, конечно, но тоже сгодится, - убил меня наповал Ингварчик.
Мальчик словно прочитал мои мысли!
Показалось вдруг, что я пойму что-то важное... жаль, некогда было пытаться схватить за хвост ускользающую мысль.
Глава 63 О том, как я стала попаданкой
На высокий пологий холм мы взобрались не с первой попытки. Лишь после того, как основательно вывалялись в грязи. Весна на севере только началась, снег таял, обнажая жирную плодородную почву, а потому было скользко.
Оказавшись наверху, бросила взгляд на долину, и в тот же миг в груди что-то дрогнуло. Как же скромна и прекрасна была северная весна! Она ласкала глаз щедрым, насыщенным зелёным - всеми самыми сочными и глубокими его оттенками, сочилась перед глазами лёгким покрывалом тумана, впечатляла синим предгрозовым небом. Она благоухала хвоей и прелой листвой, щекотала ноздри озоновой свежестью.
Сзади загрохотало, и идиллия тут же была нарушена.
За нашими спинами схлестнулись два войска - тёмных и ледяных.
«Садись на меня! - скомандовал Акишико. - Детей посади перед собой и держи, чтобы не кувыркнулись!»
Когда у чудного девятихвостого лиса вдруг появились огромные белоснежные крылья, мордашки детей стали такими счастливыми, что и не передать. Я тоже смотрела на это чудо, не отрывая глаз.
Даже жало было садиться на такую красоту. Еще и перемазанными по уши... К счастью, зонтик тут же заскакал вокруг, приводя в порядок нашу одежду. При этом очень суетился, хотел быть полезным.
«Быстрее!» - рявкнул Акишико, и я отозвала зонтик. Ничего не поделаешь, ларсен прав.
Лис приблизился к краю, оттолкнулся мускулистыми лапами. По сторонам от нас поднялись и опустились белоснежные крылья, мы оторвались от земли и полетели.
Дети запищали от восторга!
Да и, признаться честно, не только дети.
«Я сразу понял, что в тебе кровь снежных, - сказал по мыслесвязи Акишико, когда я немного привыкла к полёту и перестала вздрагивать и судорожно прижимать к себе детей каждый раз, когда мы проваливались в воздушную яму. - Ты меня слышала».
«Что? Это как это - кровь снежных? В смысле?»
То есть это не только темнейшество, да и все дарки - наполовину феи, но и я сама -наполовину дарк?! Шрявь побери!
«Как это вообще возможно?!» «Снежный дарк и королевская фея... - продолжил задумчиво размышлять Акишико, не обращая внимания на мои вопли. - Я понял, что ты и есть та самая, пропавшая девятнадцать лет назад дочь Фатаморганы».
Я как сидела, так чуть не рухнула.
Фатаморганы?
Королевы фей?
Матери наследников?!
Которые, выходят, мне. родные. брат и сестра?!
И у меня буквально слов нет.
Мысленное потрясение было таким сильным, что вся жизнь успела пронестись перед глазами. Вплоть до самого первого, детского воспоминания. Я этого не помнила раньше, точно знаю .
Впрочем, и правильно, что не помнила.
.Сжавшись в комок, прижимаю колени к груди. Я в каких-то развалинах. Мокро. Везде мокро. и с неба падает снег. Снежинки такие белые, такие красивые. Они чарующе медленно кружатся над головой. Снег приятно облепляет лицо, стекает за шиворот, щекочет и освежает, потому что не смотря на кружащий снег, мне жарко. Мне очень жарко. И сердце колотится, как бешенное. Я вдруг понимаю, что царящая тишина вокруг, не что иное, как адский, невообразимый шум, который минутой ранее оглушил меня. И сразу стало легче. Мир замедлился, даже остановился. Перестал быть опасным. Я разглядываю леденящие душу пасти тварей Бездны, разрывающие людей вокруг. Вот почему так мокро. Это кровь. Просто при свете луны она чёрная, а не красная.
Мимо проносится на протозавре мама - она перекинута через седло тёмного дарка.
Тёмные пришли на помощь! Взрослые очень ждали.
Мама брыкается, пытается спрыгнуть с седла, она ищет меня глазами, зовёт.
- Фре-е-ейя-я-я! - слышу я мамин голос и тотчас узнаю его.
Тот самый голос, что и из музыкальной шкатулки.
Вот почему он казался таким знакомым, таким родным.
Мама и мне пела в детстве колыбельную .
Я летаю для вас, мои крошки, мои детки...
Оглянитесь вокруг: я рядом всегда...
Слышу эту колыбельную, как наяву... И от этого становится так хорошо... Г олос мамы -лучше, чем тишина.
