– Дрянь.
Больше сказать было нечего.
11 ГЛАВА
И всё-таки Зоя от неё такого не ждала. Отшатнулась, схватилась за щёку, и смотрела на Алёну. В шоке, но недавнего безумия в её глазах уже не было. Пусть на минуту, но все актёрские таланты младшую сестру покинули, и они с Алёной смотрели друг на друга, совершенно трезвыми и серьёзными взглядами, оценивали силы соперника. Алёна, признаться, в своих уверена не была. Просто потому, что до конца не понимала, что чувствует, и насколько сильно обескуражена. Она наблюдала за сестрой и понимала, что следующий шаг за ней. Вадим во всём этом действе даже не играл особой роли. Они столкнулись с Зоей один на один, лоб в лоб, после нескольких месяцев улыбок, хождений вокруг да около, и старательного обхождения острых углов. Алёна давно подсознательно понимала, что ситуация накаляется, как бы Зоя не кидалась ей на шею с радостными улыбками. И вот во что всё вылилось. И Алёна совсем не удивилась, когда спустя пять секунд после пощёчины, Зоя сделала шаг назад на ослабших ногах, опустилась на постель, продолжая держаться за щёку, и зарыдала в голос. А Вадим, наконец, ожил. Кинул на Алёну ошеломлённый взгляд, а к Зое поспешил придвинуться. Алёне же досталось изумлённое:
– Ты сдурела?!
Весьма странный вопрос, если вспомнить, что Алёна увидела несколько минут назад. От картины сего действа, с участием любимого человека и родной сестры, вполне можно и сдуреть, и ума лишиться, и разочароваться в жизни раз и навсегда. Но с ней ничего подобного не произошло. Она лишь сделала то, чего требовала её душа и гордость. И совершенно о содеянном не жалела. Поэтому отвечать на риторический вопрос не стала, просто развернулась и из спальни вышла. Ещё слышала рыдания Зои, та старалась вовсю, рыдала взахлёб, но это не имело значения. Как и не имело значения то, что сестра сейчас говорит Вадиму. Алёна знала всё наперёд. Она остановилась посреди гостиной, закрыла лицо руками и замерла так на некоторое время, притворяясь, что у неё это время есть, что она находится в темноте, тишине, и вокруг неё ничего не происходит. Нужна была минута, чтобы собраться с мыслями. Сил у неё не было, а вот умные, подходящие к моменту мысли совсем бы не помешали.
Так её и застал Вадим. Он выскочил из спальни, уже без одеяла, успел натянуть на себя домашние штаны, и, наверное, был возмущён и собирался что-то Алёне высказать по поводу её неадекватной реакции. Но увидел её, принял её позу за скорбную, и притормозил. Даже запнулся, уставился на неё, не зная, что сказать и как, вообще, начать.
Позвал:
– Алёна.
Она поняла, что время закончилось, отняла руки от лица, и к Вадиму повернулась. Посмотрела. Немножко, но пожалела, что переросла тягу к дешёвым актёрским трюкам, какими с удовольствием пользуется младшая сестра. Она же больше не льёт слёзы и не кидается к мужчинам в ноги, в поисках защиты и спасения. Даже любопытно, что сделал бы Вадим, если бы перед ним сейчас оказалось две женщины, бьющиеся в истерических рыданиях?
Её прямой взгляд Прохорова удержал на расстоянии. И пыл, и возмущение его заметно поубавил. Он только нелепо развёл руками.
– Я понимаю, как всё это выглядит… – проговорил он, и виновато поморщился.
– Это не выглядит, Вадим. Это так, как есть на самом деле. Ты спишь с моей младшей сестрой.
Вадим тяжело вздохнул, взъерошил и без того не слишком густую свою шевелюру.
– Алёна…
– Давно это продолжается?
Он вытаращил глаза. Головой замотал.
– Нет. Я тебе клянусь, это случилось совсем недавно… – И вдруг признался: – Помешательство какое-то.
Если бы Алёна могла, она бы после его слов рассмеялась. Потому что Вадим на самом деле выглядел растерянным и непонимающим. А вот она всё прекрасно понимала. Зоя вцепилась в доступную ей добычу зубами, и бороться с ней будет трудно. Ой, как трудно.
Не невозможно, нет. Алёна даже знала, как с сестрой справиться. Вопрос стоял иначе. Хочет ли она с этим справляться? Но с другой стороны, в эти минуты рушилась вся её налаженная жизнь. И всё из-за жадной, завистливой девчонки.
Но горячиться она не стала. Сделала глубокий вдох, вроде как набираясь сил и терпения, после чего нервно сцепила руки. Снова посмотрела на Вадима. Вздёрнула подбородок повыше и поджала губы, будто борясь с подступающими слезами. Задышала тяжело и бурно.
Вадим всё же сделал к ней осторожный шаг.
– Алёна.
– Перестань, перестань повторять моё имя, – процедила она. Слёзы всё-таки полились из глаз, а Алёна, к своему удивлению, вдруг осознала, что они вполне искренние. Как только заплакала, в груди словно что-то лопнуло, и стало больно и обидно от творившейся в этом мире несправедливости. По крайней мере, несправедливости по отношению лично к ней. Чем она её заслужила? Она несколько лет подарила этому мужчине. Она его если не любила, то искренне боготворила, заботилась о нём, ставила его интересы превыше своих, гордилась им, уважала и надеялась на счастливое совместное будущее. И ради этого будущего она готова была работать, стараться и всеми силами делать его счастливым. Но он не оценил. Даже этого не оценил. Тогда что нужно делать, чтобы мужчина тебя любил и принимал такой, какая ты есть? Чтобы уважал?
– Вадим, как ты мог? Она моя младшая сестра!
– Я знаю, знаю, – забормотал он. – Ты думаешь, я себя не ругал? Но так случилось!
– Что случилось? – разозлилась Алёна. – Ты увидел красивую задницу в своём доме, и решил, что имеешь право попользоваться?
– Зачем ты так говоришь? Ничего подобного не было!
– А что было? Скажешь, что эта малолетняя бестолочь тебя чем-то другим заинтересовала?
Прохоров словно испуганно взглянул на неё. И даже шикнул:
– Говори тише, она же услышит!
Алёна даже рассмеялась, правда, зло.
– Да какое мне дело, услышит она или нет? Или это не наш с тобой дом? Это уже её дом? Мне надо разрешение спрашивать, что в этих стенах говорить?
Вадим снова поморщился, даже зажмурился. Он не любил скандалы, не любил крики, а тем более всяческие неудобные ситуации, которые относились непосредственно к нему. А Алёна, чтобы жениха подзадорить, повторила, твёрдым, достаточно громким голосом:
– Вадим, она провинциалка до мозга костей, она никто, понимаешь? И что самое интересное, всегда будет никем. Она приспособленка, которая сама ничего делать не умеет, да и не хочет! – Не удержалась и добавила: – Она вся в мать! – Отвернулась от него, в сердцах всплеснула руками и продолжила, говоря уже самой себе: – И я ведь всё это видела, я всё понимала, что нужно гнать эту дрянь из своей жизни. Но она на первых порах и мне умудрилась голову заморочить, я тоже на эти огромные, невинные глаза повелась! Захотелось девочке помочь! Вот, – Алёна ткнула пальцем в открытую дверь спальни, – помогла! Потому что другого ничего не умеет, только ноги раздвигать!
