Между тем жар от горящего изумрудным огнем артефакта становился только сильнее, свет пробивался сквозь ткань, а сила оглушала. Алекс хрипела и сипела, пытаясь сорвать с горла чужие пальцы, но не могла справиться с сильным даже после смерти детективом.
«Не может быть! Что делать? Что делать?» – мысли бились в голове.
Конечно, когда Алекс решила вернуть Джека, то не могла и подумать, что из этого что-то по-настоящему может выйти, просто она не готова была вот так отпустить Джека… Но то, что вместо него появится демон, она и представить себе не могла. Откуда тут взялся Сарим, а главное, как он смог забраться в тело детектива?! Хотя сейчас был вопрос гораздо важнее – как его оттуда выкинуть и самой не умереть?
Воздух заканчивался, грудь жгло уже не столько из-за артефакта верховной, сколько от недостатка кислорода в легких. Голова гудела и Алекс трясло, а руки ослабли до такой степени, что она уже не была способна цепляться за его пальцы в надежде ослабить хватку хоть немного. И вот в этот момент, кажется, перед самым концом, девушка поняла, что, кроме отчаяния, что-то еще поднимается из глубины ее сознания.
Голоса. Вначале тихие и неразличимые, они становились все громче, а их число росло. Казалось, прошло довольно много времени, прежде чем девушка начала разбирать слова, произносимые этим нестройным хором в ее многострадальной голове, но на самом деле не прошло и доли секунды.
«Прочь!» – кричали десятки или сотни давно ушедших ведьм.
«Прочь!» – гудело в ее голове.
– Пр-р…ч… – просипела она неразборчиво, так как язык распух и отказывался слушаться, как, впрочем, и все тело.
«Прочь», – присоединился внутренний голос Алекс Кинг к этому нестерпимому гулу.
Прочь…
Амулет раскалился так сильно, что будь девушка в полном сознании – кричала бы от боли, ибо жар, исходящий от него, был нестерпимым. Но она уже перешла ту грань, где сила могла сыграть злую шутку, прихватив на темную сторону и самого некроманта. А в следующую секунду ей показалось, что мир взорвался, напитывая помещение очищающим потоком жизни. Сила лилась из груди Алекс, заполняя все вокруг, каждую клеточку. Джек-Сарим закричал и рухнул на пол без чувств, как и сама некроведьма.
– Д…ш-ш-ш… – попыталась просипеть она, последними крохами сил цепляясь за ускользающее сознание, но не сумела.
«Джек!» – кричала мысленно, не осознавая до конца, пытается ли она все еще призвать его или просто это имя стало ее предсмертным наваждением.
Фрост неподвижно сидел у стены, куда его отбросило ударной волной, когда все закончилось, а в противоположном углу зашевелился инкуб. За стеной, словно стая шакалов, выли вампиры, издавая самые, кажется, жуткие звуки на свете. Во всяком случае ничего подобного за свою довольно длинную жизнь ведьмаку слышать еще не приходилось. И невзирая на страдания этих уже мертвых тварей, сам сенатор чувствовал себя отлично.
Он видел все, что произошло. Видел, как Алекс призвала этого чертова детектива и как вместо него появился кто-то другой. Вот в тот момент он по-настоящему испугался. Фрост был достаточно стар, хотя выглядел довольно молодо, и все еще помнил страшные сказки, коими дед развлекал мальчика холодными зимними вечерами. Только было это настолько давно, что Себастьян не мог вспомнить, изобрел ли к тому времени старик Вернье свой штангенциркуль или до этого момента должны были пройти еще сотни лет.
Ведьмак чувствовал, как сила некроманта наполняет все вокруг, как ярость и злоба, исходящие волнами от детектива, смешиваются с этим потоком. Чувствовал он и пробуждение верховной. Все это жуткой, но потрясающей смесью клубилось вокруг сцепившихся в неравной борьбе того, кто не так давно был Джеком Солье, и Алекс Кинг.
Он мог только смотреть и ожидать безусловного проигрыша девчонки. Сколь бы сильным некромантом она ни была, но выстоять в одиночку против демона, а судя по всему, именно он и занял пустующее место в теле детектива, та была неспособна.
А потом все изменилось. Амулет вступил в игру, словно ждал подходящего момента, и неистово засиял, а мощь возрастающей силы верховной вырвалась на свободу. Солье взвыл и, выпустив шею блондинки, рухнул на пол, за ним и сама некроведьма обмякла и повалилась на бок. И хотя ведьмак находился достаточно далеко от девушки, он мог поклясться, что видел, как бездонная чернота испарилась из ее глаз буквально за мгновение до того, как она смежила веки.
Гробовая гнетущая тишина опустилась на дом Фроста и придавила своим безмолвным весом, а его сердце, наоборот, забилось сильнее и громче. Спустя мгновение ведьмак услышал хрипы из коридора, а следом и тот самый жуткий вой, что подняли кровососы, ощутившие на себе выброс силы Кинг. Еще спустя пару ударов сердца в углу зашевелился инкуб. И наконец сам Себастьян Фрост услышал вздох и испытал невероятное. Невозможное. Но ошибки быть не могло, и он, древний двуликий, ведьмак, ощутил, как забилось сердце другого двуликого, а Джек Солье, укушенный ищейкой, умерший и «прогулявший» призыв собственной души, сделал первый вдох в своей новой жизни.
18
Алекс Кинг поправила белый халат, полученный у одной из медсестричек на ресепшене первого этажа, и, прикрыв на мгновение веки, решилась.
Все что произошло неделю назад еще горело в ее сознании ярким воспоминанием, не давая спать по ночам. Хотя тут можно было поспорить что, а точнее, кто не давал ей спать, заставляя выпутываться из липкого, но такого родного и дарящего живительные силы омута некромантского сна. Она просыпалась от громкого стука в дверь своей квартиры со стоном, на грани сна и яви, вновь переживая смерть и возвращение Джека.
Алекс с трудом помнила, как в доме сенатора появилась полиция и прокурора, уже не способного к сопротивлению или возмущению, погрузили в темно-синий фургон. Как отправили в специальное отделение городской больницы Святого Патрика находящегося на краю сознания Джека. Алекс рвалась поехать с ним, но обессиленную девушку очень настойчиво попросили вместо этого проследовать в отделение полиции, а потом просто затолкали неспособную сопротивляться Кинг на заднее сиденье служебного автомобиля.
Она думала, что отправится в камеру, но шэф Реймс лично отвез некроманта в участок и, заперев в кабинете, оставил на какое-то время одну. Перед уходом правда предложил отдохнуть немного на его небольшом и жутко неудобном диване, а потому она молча накрылась найденным тут же помятым и дурно пахнущим мужским потом плащом и уснула.
После возвращения Мейсона Реймса ей наконец дали умыться в туалете на первом этаже и долго расспрашивали обо всем произошедшем. Казалось, что время остановилось, а Алекс вновь и вновь озвучивала одно и то же, каждый раз опуская подробности, связанные с тайными тоннелями, Вэлмаром и Фреей. Она как могла выстраивала свой рассказ, стараясь не сказать лишнего, утаить то, что и сам Джек постарался бы скрыть, но видела по глазам шефа и его подчиненных, то и дело появлявшихся в кабинете, что ей не верят. Они видели ее ложь и понимали больше, чем Алекс показывала. Но при этом терпеливо продолжали вести допрос в стиле «добрых дружеских посиделок».
