Пелена застелила глаза Иммануэль. Она пыталась оставаться в сознании, держась за него из последних оставшихся сил, как за соломинку. Оскалившись, она выдернула лезвие из плеча Лилит и занесла его высоко над головой.
На этот раз ее удар пришелся точно в цель.
Клинок вонзился в грудь Лилит по самую рукоять. Ведьма потеряла равновесие, повалилась на ближайшую скамью и осела на пол. Но, к ужасу Иммануэль, едва она упала, как тут же снова оказалась на ногах. Она оперлась на скамью, обхватила рукоятку ножа, выдернула его из груди и швырнула в проход.
На мгновение они обе застыли друг напротив друга в центральном проходе собора. Обе истекали кровью и были ранены, обе едва держались на ногах. Тогда Иммануэль поняла, что конец настал, и только одна из них сегодня покинет этот собор.
Лилит подняла руки в воздух.
Деревянные полы задрожали и вздыбились; из-под фундамента собора вырвались корни и по-змеиному заскользили по его проходам. Сквозь половицы пробивались молодые саженцы, за считаные мгновения созревая во взрослое дерево, застревавшее ветвями в стропилах. Ползучие корни обвились вокруг лодыжек Иммануэль, скручиваясь так туго, что она закричала от боли. Она попыталась пошевелить ногой, чтобы освободиться, но у нее ничего не получалось.
Сигил, вырезанный на предплечье, пылал, как свежее клеймо. Она зажмурилась от боли, погружаясь в глубины своего я, и высвободила все, что в ней было.
Корни соскользнули с ее лодыжек, уползая обратно к трещинам в полу, из которых они появились. Деревья, раскинувшиеся над головой, согнулись пополам от вдруг налетевшего призрачного ветра, который пронесся по собору, словно предвещая первые летние грозы.
Лилит пятилась, пока не уперлась в алтарь, а могучий ветер бушевал вокруг нее с таким неистовством, что на ее вытянутой руке начала облезать кожа, оголяя мускулы, а потом и мускулы, оголяя кости. Ведьма закричала и атаковала.
Мощь удара Лилит сбила Иммануэль с ног. Она пролетела по воздуху и с грохотом приземлилась на груду раскуроченных корней и половиц. Ее ребра тошнотворно хрустнули при столкновении, и она стала ловить ртом воздух, изо всех сил стараясь не потерять сознание.
Ветер стих и лишь тихо посвистывал, когда Лилит оттолкнулась от алтаря и направилась к Иммануэль, переступая через корни деревьев точно так, как в ту ночь, когда они впервые встретились. Только теперь в ее глазницах зажегся свет – две мерцающие крупицы, которые двигались, как зрачки, и они смотрели на Иммануэль. Гнев Лилит был осязаем – от него леденел воздух и дрожали деревья. От каждого шага ведьмы собор, казалось, сотрясался до самых полуразрушенных камней его основания.
Иммануэль пыталась отступить, но не сумела: Лилит была слишком быстра. Ведьма лишь раз ударила ее наотмашь по лицу тыльной стороной ладони, и Иммануэль снова упала на пол. Огоньки в глазах Лилит начали танцевать и множиться, рассеиваясь в черноте ее глазниц, как искры раздуваемого ветром костра. Она больно ударила Иммануэль в ребра, и та вскричала от боли, царапая ногтями пол.
Раздался тихий щелчок, звук пули, попадающей в патронник. И голос Эзры:
– Не трогай ее.
Ведьма отвлеклась от Иммануэль и повернулась к Эзре. Он стоял в просвете между двух сосен, целясь в Лилит из ружья и держа палец на спусковом крючке.
Лилит подняла руку и двинулась к нему.
Пол под ногами Эзры заходил ходуном, деревья и корни проросли сквозь щели в сломанных половицах и свились вокруг его ног, как в тот день у пруда. Он начал стрелять в Лилит, но из-за корней, оплетающих его руки, ни одна пуля не попала в цель.
Как ни в чем не бывало, ведьма продолжала двигаться к нему. Когда она приблизилась почти вплотную, одно из корневищ обвилось вокруг шеи Эзры и дернуло его назад, так что затылком он почти касался позвоночника. Эзра попытался выстрелить еще раз, но ружье оплела лиана и откинула на пол.
Иммануэль попробовала встать. Нож лежал всего в нескольких футах от нее. Если бы она сумела до него дотянуться, то смогла бы покончить с ведьмой и разделаться с этим раз и навсегда.
– Иммануэль… беги… – с трудом проговорил Эзра.
Со спины к нему крался волк с костлявой мордой, тот самый, что набросился на Абрама – клыки все еще блестели от его крови. Он подбирался к Эзре, разинув пасть, уже готовый наброситься, когда Иммануэль выпростала вперед руку.
Земля под волком разверзлась: половицы прогнулись, и груда обломков оползнем сошла в образовавшийся провал. Волк заскулил, поскользнулся, царапая когтями половицы, и провалился в пустоту.
Иммануэль поднялась на ноги. Каждый вздох отзывался острой болью в ребрах, но она все равно сумела сказать:
– Отпустите его.
По ее команде лианы вокруг Эзры распутались, и он полу-отполз, полуотскочил от края провала, хватаясь за ружье. Он поднял оружие к плечу и еще раз выстрелил в Лилит, ровно в тот момент, когда та повернулась к Иммануэль. Пуля пробила ей ключицу насквозь. Лилит остановилась… и вдруг завалилась на ближайшее дерево. Колени у нее подогнулись.
– Иммануэль!
Посередине прохода стояла Вера, держа в руке ритуальный нож. Она сделала шаг, прихрамывая, похоже, на сломанную ногу, и бросила нож ей.
Нож пролетел по воздуху, описав дугу у них над головами и успев несколько раз перевернуться в полете. Иммануэль бросилась вперед и поймала рукоять ножа за долю секунды до того, как он упал на пол. Затем, вскрикнув, она повернулась к Лилит и нанесла удар.
Лезвие вонзилось по самую рукоять ровно в центр черепа ведьмы. Широкая трещина расколола кость надвое, и тогда, издав тишайший стон, королева-ведьма пала.
Иммануэль бессильно рухнула на пол рядом с ней, еле дыша и истекая кровью. Она так ослабла, что ей казалось, она никогда больше не сможет встать на ноги. Из последних сил она положила руку на голову ведьмы, размазывая свою кровь по ее костям.
Лилит смотрела на нее, тяжело дыша. Темнота тонкими щупальцами поднималась из трещин в ее черепе, повисая в воздухе, как дым. Один ее рог отломился и упал на пол. В конце концов, после судороги, сотрясшей весь собор, ведьма умерла.
Резня.
Глава 40
И в день, когда отступит тьма и в небе снова взойдет солнце, грехи нечестивых станут видны ясно как день, и истина выйдет из тени.
Последнее пророчество Дэвида Форда
Когда Иммануэль проснулась, на ее лице играл солнечный свет. Она открыла глаза и села, ошеломленно щурясь, пытаясь осмыслить представшую перед ней картину.
Собор лежал в руинах. Половина крыши обвалилась, пол был усеян упавшими стропилами и прочими обломками. Из огромных трещин в фундаменте росли деревья, их ветви слегка покачивались на ветру. Уцелевшие бродили среди обломков опрокинутых скамей и выбитых окон в поисках раненых и тех, кто попал под завалы. В руинах лежали трупы животных, стражников и прихожан. Среди них было и безжизненное тело Лилит, лежащее в тени алтаря.
