– Ну… – я подумала. – Еще есть квартира.
– Люди, подобные Ползунову, не будут отнимать у женщины квартиру. У мужчины – могут. У женщины – нет.
– Почему?
– Потому что это последнее, что у нее есть. Для женщины квартира – символ благополучия и подтверждение, что она живет. Отними у нее это, и она тут же перегрызет горло. Мерзавцы, вроде Ползунова, забирают почти все, но всегда оставляют нечто, что останавливает жертву от решающего шага. Ваши долларовые счета и «Вольво» нажиты, скорее всего, с нарушением закона. Поэтому слишком громко вы кричать не будете. Но квартира – другое дело, – он закурил и посмотрел на меня внимательно. – Но все-таки есть у меня подозрение, что дело не в этом. Не припомните, где еще и в какой форме у вас припрятано имущество? Ну, сотня мешков пшеницы зарыта на огороде, или в любовном романе у вас есть карта нахождения судна «Атточи», которую вы используете как закладку?
– Что за судно такое?
– В нем золота, как у дурака фантиков в кармане.
– Нет, карты у меня нет. И мешков тоже.
– Тогда все странно. Кстати, а предложение поделиться машиной и счетом от Ползунова не поступало в ходе бесед?
– Нет! – решительно ответила я. – Точно помню – не поступало!
– Требование могло быть завуалировано, – заметил сосед.
– И такого не было. Кстати, как мне вас называть? Сосед – пошло. По имени-отчеству?
– Лучше по имени.
– Антон, стало быть?
– Верно.
– Я согласна. И с чего мы начнем?
Он крикнул «Федя!» и, когда тот появился, попросил его приблизиться. Я так поняла, Федя при Антоне – это Арчи при Ниро Вульфе. Выполняет самые разнообразные поручения от «привезти девушку» до «греческие счеты из пяти букв?».
– Федя, данные моей клиентки тебе известны. Меня интересует ее цена.
– Моя цена?.. – кажется, я порозовела. Я бесценна, мать вашу!..
– И положи это в известное место, – с этими словами Антон вынул из ящика пистолет и передал Феде.
Тот сунул его в карман и исчез так же быстро, как появился.
– А мы с вами прокатимся, – обратился ко мне Антон. Взяв со стола трубку городского телефона, он придвинул к себе справочник и долго его листал. Наконец нашел нужное и набрал номер. – Алло! Простите, это кабинет участкового Зайцева? А, вы Зайцев… Я живу на улице Вересаева, и у нас в подъезде происходят страшные безобразия. Куда подъехать?.. На опорный пункт? А адрес?.. Понятно, записал, – сказал Антон, хотя я видела, что он ничего не записывает. – А вы там когда будете? Хорошо, через полчаса я буду у вас!
– А кто это – Зайцев?
– Это избитый вами младший лейтенант милиции. Пойдемте. Чем дольше «Макаров» находится вне его кобуры, тем гуще над вами тучи.
Мы вышли на улицу, и Антон приоткрыл передо мной дверцу «Мерседеса». Машина не новая, с конвейера сошла лет пять назад. Но все равно – «пятисотый». Через полчаса, с замиранием сердца рассматривая знакомые приметы улицы, где ела мороженое, я вдруг испытала волнение и тревогу. А что, если этот сосед – одно из звеньев цепи? Удивляться уже ничему не приходилось! Но вдруг вспомнила слова Антона – «слишком сложная комбинация для такого дела». Вспомнила и немного успокоилась.
– Антон, что значит «моя цена»?
– Человек стоит столько, сколько у него денег. Абрамович стоит четырнадцать миллиардов долларов, Дерипаска – двадцать один миллиард. Я хочу знать, сколько стоите вы, чтобы оценить соответствие оказанного на вас давления вашей цене. Пока давление не соответствует имеющимся у вас средствам, и это меня тревожит… – он подал руку, чтобы я могла выйти из машины. – А сейчас сидите, молчите. Вы глухонемая, ясно?
Я кивнула, и мы направились к опорному пункту. Я прошла по тому месту на тротуаре, где вырвала у бедненького копа пистолет. Неприятно и стыдно… Хотя в масштабах происходящего это выглядит вроде нормально.
Мы зашли. В кабинете, убогом, как и фантазии его хозяина, на стене висел календарь с ментом, на груди которого висел какой-то орден. Мент был в чистой фуражке и смотрел за горизонт остекленевшим взглядом. «В борьбе за правопорядок!» – было написано на календаре. Под календарем сидел он. В очечках. Перед ним лежали какие-то документы – он боролся за правопорядок. Жаль, из-за стола не видно кобуры.
– Добрый день! – приветствовал его Антон.
Очкарик поднял голову, посмотрел на него, на меня, и лицо его стало багроветь, как будто в тощий его зад вошел черенок швабры.
Вскочив, младший лейтенант бросился не ко мне, а к стоящему на другом столе телефону. Но как только подбежал, рука Антона легла на аппарат.
– Что это значит?! – прокричал младший лейтенант Зайцев. – Вы понимаете, что делаете?!
– Сядь, – услышала я.
– Вы что себе позволяете?! – встрепенулся молодой человек.
– Сядь.
Поняв, что телефон недоступен, мент вернулся к столу.
– Я же сказал – сядь! – после этого я невольно посмотрела на Антона. Лицо каменное, губы плотно сжаты. Посмотри он так на меня в день моего рождения, я бы, наверное, описалась…
Младший лейтенант сел. Антон подошел к двери и запер ее перед носом какой-то старушки.
– Кажется, ты утратил свое табельное оружие?
Мент молчал.
– Я могу его вернуть тебе. – Вынув из кармана сигареты, сосед закурил. – Но как быть с ней? – и он посмотрел в мою сторону.
– От двух до пяти, – отчеканил обиженный мной борец за правопорядок. – И тебе столько же.
Я повернула голову к Антону.
– Ну что же, пусть будет по-твоему, – он поднялся и стал давить окурок в чистой пепельнице милиционера. – Завтра из твоего ствола пришьют вора в законе. Моей заботой будет лишь распространить информацию, что утрата твоего пистолета – миф. Через сутки во всех зонах России ворам донесут, что какой-то заморыш из райотдела, младший лейтенант, вступив в сговор с преступным сообществом, враждующим с сообществом этого вора, передал киллерам оружие для убийства. Еще через сутки тебя найдут мертвым. И обстановка будет свидетельствовать о том, что покойник не смог договориться с подельниками о разделе похищенного имущества. Похищенное имущество будет лежать рядом с трупом. Пока. Пойдемте, Лариса.
С легким головокружением я поднялась и направилась к двери.
– Хватит меня пугать! – услышала я в спину.
Антон открыл дверь.
– Где пистолет?!
Антон вышел из кабинета.
– Давай поговорим! – раздалось.
Мы вернулись.
– На выгодные предложения нужно реагировать сразу, – заметил сосед. – Итак, ты пишешь рапорт начальнику. В документе ты указываешь обстоятельства, при которых ты утратил оружие. А именно – положил пистолет под кровать и забыл. А наутро пригрезилось, что тебя обезоружила женщина. И только сейчас, взвесив все обстоятельства, ты заставил себя вспомнить. Пиши! – Антон показал пальцем на лист бумаги.
