Послышалась музыка, парень принялся шарить у себя по карманам, нашел телефон и отвернулся. Буркнул что-то невнятное и заторопился:
– Пошли, скоро ехать, – он взбежал на крыльцо и открыл дверь, – на Новый год теперь вернемся. Ларс, домой, быстро!
Щенок опасливо выглянул из-за укрытия и опрометью кинулся в приоткрытую дверь. Девушка вошла следом, парень шагнул через порог последним и закрыл дверь, стало тихо. Денис подхватил портфель и, зачем-то пригибаясь, перебежал улицу, точно под обстрелом, перевел дух уже за воротами. Первым делом сунул «калаш» под газеты на полке, в ванной включил горячую воду и сидел на бортике, пока от пара не стало нечем дышать. Зато отогрелся и рассмотрел себя в зеркало: левый висок заливает гематома, синева ползет по скуле вниз и под глаз, но кожа цела, крови нет. Голова еще гудит, но терпимо, надо полежать пару дней, и все пройдет. Но нету этих дней, даже пары часов нет. Денис включил свой мобильник, посыпались смс-ки, все о пропущенных от Иры. Денис отложил телефон и снова принялся за бумаги. Пашка мог позвонить в любой момент, времени оставалось в обрез. Примерно через час стало понятно, что у архива две части: финансовая, даже со своим балансом и отчетами, и историческая, что ли. В первой Денис знал почти всех фигурантов, так или иначе пересекался с ними по Костиным, а еще ранее Гончарова поручениям, и все они – все до единого! – платили Тарновскому дань. Попутно узнал стоимость «консультации», нашелся в бумагах и такой отчет. Тоже ФИО, дата и сумма, у всех одинаковая. И кратко тема встречи – Гаранина скрупулезно записывала все, что могло в будущем помочь извлечь из клиента деньги. Вот Евдокимов, к примеру, просил Тарновского помочь с выделением земли для постройки – сотого по счету – магазина. Правда, строить предполагалось на детской площадке, что ни Евдокимова, ни Тарновского не смущало – интересы бизнеса прежде всего. Вот некто Рыжиков, местный кондитер, заказал своего партнера по бизнесу, чтобы не делиться прибылью. Или вот еще Садовская Ю. А., по поводу смерти своего отца-коммерсанта, убитого в 1993 году группировкой Грачева К. В. Садовская? Группировка Грачева? Кости Грачева?
Показалось, что рассудок так пошутил, и вышло нечто из серии «смотрю в книгу – вижу фигу». Денис отложил бумаги, прошелся по кухне, потом по коридору, длинному и холодному, точно в морге, поглядел в торцевое окно. По дороге проехала темная машина, донесло обрывки рока. На заднем сиденье он заметил девушку, она держала за ошейник щенка. Тот взгромоздился передними лапами на спинку сиденья и тыкался носом водителю в затылок. Машина пропала в темноте, Денис продрог и вернулся в кухню.
В бумагах ничего не изменилось, строки, выведенные черным почерком, не исчезли: «Садовская Ю. А. по поводу Грачева К. В., отказ платить, умер 1993». И еще дата, только сейчас заметил, за несколько дней до ограбления у банка.
Зазвонил мобильник, определился Пашкин номер.
– Ты не поверишь, но он все вернул, – выдохнул тот, – до копеечки, в смысле, до цента. Портфель на крыльце оставили, подошел хрен какой-то, рожу спрятал, бросил и свалил. Пять лямов вечно зеленых денег!
– Костя как?
– Рад до смерти, – сообщил Пашка, – охранника чуть не взасос расцеловал. Кажется, будет премия за год. Главбух от него снова прячется, минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь, как говорится.
Фоном слышались голоса, смех, хлопали двери, заиграл мобильник, потом все стихло.
– Костя про тебя спрашивал, – негромко проговорил Пашка, – можно возвращаться.
– Завтра, – Денис старался говорить спокойно, – завтра утром, можешь приехать?
– Хреново тебе? – посочувствовал Пашка, – сотряс всегда гадость, проверено. Ладно, отлежись, утром заберу тебя. Или привезти что?
– Не надо.
Денис свернул разговор и вернулся к заваленному бумагами столу. Первым делом отложил «баланс», приход-расход, дебет-кредит, сведенный аккуратной Гараниной до единой копеечки. Отложил на подоконник лист «посещений» с фамилией Садовская и взялся за другую пачку. Начал с верхнего листа, прочел все до последней строчки, отложил, взялся за следующий. Прочел, бросил сначала на пол, потом принес из коридора заляпанное цементом ведро, скомкал и пихнул туда, отправил еще один, потом еще. Через полтора часа ведро до краев наполнилось скомканной бумагой и обрывками, несколько листков перекочевали на подоконник, на душе сделалось муторно, как после хорошей пьянки. Нет, и раньше было понятно, что город не сплошь ангелами населен, но сейчас изнанка бытия предстала вовсе уже неприглядной, точно приподнял сгнившую доску, а под ней полно белых жирных личинок. И все шевелятся, жрут трухлявую древесину, и друг друга тоже, кажется, жрут.
Денис вышел с ведром во двор, поджег бумагу. Та неохотно разгоралась, края скручивались, тлели и затухали, приходилось шевелить их палкой. Наконец, костер запылал, пламя за несколько минут уничтожило архив, на сердце немного полегчало. Раздался длинный нудный гудок, потом еще один, Денис прислушался и пошел наверх. Старый мобильник надрывался в портфеле, звонил Тарновский.
– Я выполнил свою часть, – бросил он и замолк. Было очень тихо, Денис перебирал оставшиеся листки. Тарновский молчал, Денис переложил телефон в другую руку, потом прижал к уху плечом.
– Что за «Жилгарант» такой?
– Проект областного правительства, – помедлив, сказал Тарновский, – на месте Еремино будет мусоросжигательный завод. Стройка начнется весной, деньги уже выделены из бюджета…
– А за участие надо заплатить, – оборвал его Денис, – сколько стоит вход в проект?
Тарновский помолчал, потом выдал так неохотно, точно под прицелом:
– По-разному, в зависимости от доли участия. Грачев захотел много, с него и спрос больше…
– А ты его чуть не обломал. Нехорошо, – укоризненно сказал Денис. Тарновский снова умолк, точно стыдно ему стало.
– Гаранина тоже захотела больше, и ты от нее избавился, так?
В ответ истинно гробовое молчание, даже показалось, что Тарновский просто отложил телефон и вышел, не желая продолжать разговор.
– Я выполнил свою часть, – сказал тот, – уговор есть уговор, не так ли? Нам здесь жить, ты верно заметил, и тебе, и твоей девушке, и твоему хозяину.
Браво, что еще. Все выяснил, обложился козырями и достает их по одному, точно волк клыки оскалил.
– Само собой, – сказал Денис, взглянул на лист-ведомость посещений, отложил, вышел в коридор. На холоде думалось лучше и соображалка работала быстрее.
– Садовская Юлия, она была у тебя десять дней назад. Она приходила насчет Грачева?
Это была просто догадка, никак по-другому связать два события Денис между собой не мог, бил наудачу, что называется. Снова тяжкое молчание, потом негромкий, откровенно наливавшийся злобой голос:
– Это мой бизнес, возвращать долги в том числе. Она пришла получить старый долг, заплатила, я все выполнил за свой обычный процент, мы с ней в расчете. Она получила свою часть, я свою…
