Глава 7
Два гладиуса пронеслись над взлетным полем и взвились в небо.
– «Семерка», держись следом.
– Понял, лейтенант.
Один из истребителей резко свалился на крыло и стал падать к земле, второй через мгновение последовал за ним. Выравнявшись у самой земли, машины со свистом пронеслись над тайгой и вновь ушли ввысь.
– Хорошо держишься, Кир, – раздался в шлемофоне голос Лаймалин.
Кирилл усмехнулся и, пристроив свою машину рядом с гладиусом девушки, помахал ей рукой сквозь прозрачный колпак кабины.
– Ладно, давай еще крутанем разочек.
Машина Лайм нырнула, чтобы через пару мгновений уйти в мертвую петлю и сразу же сорваться в плоский штопор, некогда бывший смертельным для атмосферных аппаратов. Сейчас же это было обычное упражнение, почему-то прозванное «кленовым листом». Кир послал ручку управления вперед.
Вообще сенсор-кресло модифицировалось в больших пределах, позволяя подстроить под себя приборы управления. Лайм, например, предпочитала управлять одними пальцами рук, и оттого после нее подлокотники кресла украшали мерцающие датчиками выемки, имевшие вид отпечатка рук девушки. Каждый палец у нее задавался на определенное действие. Кир как-то попробовал такое управление, но быстро сбился и едва не впечатал машину в дерево, хорошо хоть, тогда был полет на тренажере. После этого он зарекся проводить подобные эксперименты и каждый раз терпеливо подстраивал управление под себя. Справа – ручка-джойстик управления с выведенными на ее верхушку сенсорами огня, слева – п-образная ручка контроля двигателей, чуть впереди нее панель управления защитными полями.
Выйдя из «кленового листа» у самой земли, Кир направил свою машину вверх и крутанул мертвую петлю вокруг зависшего гладиуса девушки, наблюдавшей за его полетом.
– А ты выделываешься, кадет, – раздался в наушниках насмешливый голосок инструкторши. – Может, пошалим?
– В смысле?
– Устроим небольшой воздушный бой. А то ты вон какой шустрый, хочу тебя остудить маленько.
– Я не против.
– Тогда расходимся.
Машина девушки резко ушла вправо. Кир потянул ручку на себя, одновременно переводя системы в боевое состояние и переключая оружие в тренировочный режим. При таком положении работали все пушки корабля, но энергетические импульсы, посылаемые фазерами, были слишком слабы, чтобы нанести какой-либо вред. Кирилл уже провел пару подобных боев с другими курсантами и оба раза вышел победителем, но сейчас ему придется драться с Лайм, а это уже совсем другое дело.
Радар предупредительно пискнул, и Кир, не думая, бросил корабль вверх, краем глаза заметив голубой росчерк фазерного луча, прошедшего чуть левее. Его гладиус, встав почти вертикально, застыл на месте, а потом, повернувшись вокруг горизонтальной оси, ринулся вниз, на преследователя. Однако Лаймалин свалила свой корабль на левое крыло, уходя со снижением из-под выстрелов пушек гладиуса Кира.
Минут пятнадцать они носились над тайгой, выписывая фигуры высшего пилотажа, но ни один из них так и не смог нанести серьезных повреждений противнику. И все же Лаймалин его подловила. Лишь на мгновение Кир упустил ее из виду, и тут же пронзительно заверещал бортовой компьютер, сообщая о критическом попадании.
– Ты сбит, кадет, – раздалось в наушниках.
Корабль девушки вынырнул откуда-то из-под машины Кира и пристроился чуть впереди.
– Тебе просто повезло, инструктор.
– Может быть, – не стала спорить девушка. – Ладно, давай на посадку.
Кирилл спустился из кабины по приставленной киборгом лестнице и, сняв шлем, ласково похлопал корабль по теплой броне.
– Ты ему еще сена накоси, – подковырнула его подошедшая Лайм.
– Не, он сено не очень. Только чистый овес жрет – привередливый.
Девушка рассмеялась и, сунув шлемофон подкатившему к ней киборгу, направилась к выходу из ангара. Кир, несколько мгновений полюбовавшись на фигуру Лаймалин, затянутую в облегающий комбинезон, зашагал следом. Выйдя из ангара, они столкнулись с Луниным.
– А вот и наши голубки. – Инструктор, скрестив руки на груди, несколько секунд пристально разглядывал остановившихся пилотов. – Ну, спрашивается, и что за шоу вы сегодня нам устроили?
– Почему шоу? – фыркнула Лаймалин. – Просто поставила одного зарвавшегося кадета на место.
– Поставила, – Лунин усмехнулся. – Да он же тебя чуть сам не поставил.
– «Чуть» не считается.
– Ага, значит, так, – Павел Николаевич покивал. – Теперь я буду вынужден поставить на место одну зарвавшуюся парочку пилотов. Завтра никаких полетов. Да, да, Лайм, это и тебя касается.
Девушка удивленно посмотрела на инструктора.
– Не делай невинные глазки. Пока вся группа будет летать, вы будете сидеть в аудитории и под моим личным присмотром зубрить лекции по безопасности полетов.
– Я уже не курсант! – попробовала возмутиться Лайм.
– А ума не больше, – парировал Лунин. – Так что повторить давно пройденное не помешает, и, пожалуйста, без возражений.
Тайлер откинулся на спинку кресла и уставился в иллюминатор челнока на приближающуюся тушу межзвездного лайнера. Ему все еще не верилось, что жизнь его сына теперь вне опасности. Он вспомнил, как несколько дней назад метался по больничному холлу, каждую минуту ожидая услышать ужасную новость. Как долго не мог поверить, когда вышедший из операционной доктор сказал, что все прошло хорошо и на следующий день он сможет навестить сына. Он не верил до того момента, пока не увидел Майкла, погруженного по горло в странную синеватую жидкость, но весело улыбающегося. А когда сын сказал ему, что чувствует себя хорошо и, несмотря на слабость, впервые за многие годы ощущает, что у него есть руки и ноги, Генсер расплакался.
Вечером к нему пришла его знакомая незнакомка, и он понял, что пришло время выполнять свою часть сделки. На следующее утро он уже был в космопорте и покупал билет на ближайший рейс до Альянса.
Тайлер вспомнил свой последний разговор с Ириной, так представилась ему женщина.
– Надеюсь, теперь вы нам доверяете, господин Тайлер?
– Да, – кивнул Генсер. – Хотя до сих пор не верю, что мой сын здоров. Мне всегда говорили, что это невозможно, и максимум, что можно сделать, это лишь частично снять паралич рук. А тут…
– Я же говорила, что для нашей медицины это не проблема.
– Но как такое возможно? – Тайлер нервно прошелся по комнате. – Ваша планета находится на окраине Анклава, вы же маленький отсталый мирок.
– Вы сами-то себе верите? – усмехнулась Ирина.
– Нет… Но почему такие технологии не используются в Альянсе?
– Ну, этот вопрос не по адресу, – пожала плечами та. – Спросите у кого-нибудь там.
