— Так говори, я слушаю.
Взяла прямо тут и приготовилась. Во все глаза уставилась.
— Погоди ты, мы же к клумбе шли. Для совещания момент не настал. Только начнем говорить, нас могут отвлечь.
И только я сказал…
— Ами, Ами, я тебе такое покажу! Ты себе даже не представляешь!!!
В окно заорала сестра на всю улицу.
На нее моя сообщница реагировала проще. Махала бодро, улыбалась открыто, и я видел, что уже бы помчалась, не будь меня рядом. Только меня одного сторонится, я ее смущаю, гад такой. На вечеринке с цыпочками вообще бы не возникло проблем. Ну кроме того, чтобы выбрать с какой зажигать, а лишних отгонять от себя. Но я продолжаю стоять с ней, оставаясь здесь ради нее, и в своем же дворе несу всякую чушь, как будто мне снова пятнадцать. Виновата во всем она, синеглазая милая девочка.
— Сама убедилась, — показал на окно, когда сестра спряталась. — Нам для совещания нужно специальное место.
— И где оно?
— На последнем этаже. На моей территории.
— Арина говорила, там у тебя спальня, — ошарашенно моргнула сообщница.
— Помимо спальни, там еще несколько комнат и студия. Весь этаж мой. И вообще, что вы там обсуждали?
Посмотри на них, говорили-говорили, а сообщница только спальню запомнила.
— Ничего, о тебе ни словечка, — очень подозрительно начала отнекиваться. — Если надо для расследования, то я приду. Это же в моих интересах, понимаю.
Договорился с ней на вечер. И сразу полегчало. Сам сижу и голову ломаю, где носит Амелию, а так она придет, будет на виду, и я лучше смогу вникнуть в суть дела.
Глава 22
Амелия
Дверь оказалась открыта, но я постучалась.
— Привет. Ты на тайное совещание явилась? — Плат меня встретил, посмеиваясь, в отличном расположении духа.
Сам выдумал наши словечки, сам же и смеется.
— Ну не на свидание же!
Подчеркнула. Пусть знает.
— Упаси боже! — вскинул руки кверху, — Чего бы я у твоего «настоящего» парня из будущего забирал свидание? Вдруг узнает и побьет меня. Не, я так рисковать не хочу.
Да-да, тот самый случай. Такого бугая двухметрового еще попробуй побить.
И где я найду такого? Подумалось лишь в сравнении, но припомнила, что давно не фантазировала про своего будущего парня. Брюнетистый нахал, он же обаятельный до ужаса сообщник, вымыл мои светлые мысли о принце. А так ведь хорошо мечталось. Теперь и этого нет. Только и стучит по мозгам: а что Плат скажет, а я ему что, увижу его или нет, и когда увижу, ну где его носит, нахала. В итоге не его, а меня к нему принесло в самое Воронье царство.
— Проходи, располагайся, — барским жестом пригласил пройти в большую комнату, по виду как зал, но закругленной формы.
— У тебя тут необычно, — садиться не спешила, хотелось рассмотреть.
Стильный ремонт, минимум мебели и техники, что создает такой простор, хоть гуляй тут колесом. У Арины меньше территория для жилья, почти всю часть занимает спортзал, а у Плата увидела бильярдные столы. Наверное, с братьями и другом играют.
— Можешь походить и порассматривать, мне не жалко, — Плат развалился в кресле-мешке и тыкал пальцами по клавишам ноутбука с сосредоточенным видом.
Ну раз можно, тогда хоть одним глазком загляну. Любопытство у меня побеждает, как правило, скромность. Ничего с собой поделать не могу.
Заглянула еще в две комнаты поменьше, отдельное помещение для вещей, но там как у холостого парня, был сплошной беспорядок и вещи валялись. Что-то типа кухни с барной стойкой прошла и за поворотом еще одна дверь приманила.
Приоткрыла и посмотрела, что же там.
Ой, это и есть спальня. Взгляд сам по себе упал на кровать, а мысли злобно зашипели, что водил сюда, наверное, табуны своих подружек. Понимание, что меня не касается, не снижало злости. Бесит ветреный красавчик, а его девушки втройне. Захлопнула раздраженно дверь. Стоп! Снова открыла.
В последнюю секунду после кровати заметила там еще одну девушку, только из гипса, стоявшую на столе.
— Что? Сама же не хотела в спальню.
Вот умеет он незаметно подкрадываться.
— Там… там у тебя Афродита!
Я подбежала к столу и схватила бюст. Наконец-то мы встретились! Даже обняла ее и прижала к себе.
— Видишь? В целости и сохранности. Тебя дожидалась, — близко не подходил, поздравил на расстоянии.
— Историк очень обрадуется. А ты мог и раньше вернуть, — смахнула пыль с головы бюста и повернула рассмотреть. — Плат? Ухо где? И почему у бюста зрачки стали синими?!
Только был здесь и испарился.
Прибежала в нашу комнату для переговоров вместе с Афродитой.
— Ты меня звала, Амелия? — прозвучало удивленно, вроде нас тут не двое.
— Что ты сделал с бюстом? Зачем его испортил?
— Сообщница, если не знаешь, то не обвиняй.
Нате вам, я у него еще и крайняя.
— Хорошо, просто скажи, что поржать захотелось, потом выкинуть забыл. Ну а мне врал, я поверю и все.
— Значит, если скажу, что выкинуть мог сто раз, но не сделал этого, а когда смотрел на бюст, то не ржал, а вспоминал о тебе — будет неправдой? Окей, я самый обычный вредитель ваших античных вещичек.
Проще верить в мой вариант, но глядя в разукрашенные синим маркером глаза Афродиты, так и тянуло поверить в другое. Неужели вспоминал? Неужели обо мне, а не просто сундук и меня, как следствие причастности к краже…
— Я не буду думать ни над каким вариантом, — наврала ему, не себе. Фигушки забуду синеглазую Афродиту, еще и сфоткаю и Уле покажу. — Заберу у тебя бюст и отдам дяде, он у меня реставратор, сделает лучше чем было.
— Чего?! Ты раньше не могла сказать? — выпучил глазища офигевшие.
— Но ты не просил ничего. Так бы давно уже починили, — так и не поняла я, чего он взбесился.
Но зато мне быстро напомнили, что к дяде без главного в нашей паре сообщника никто не отпустит. До конца расследования — за воротами дома Сомовых — я с ним. То есть, почти постоянно и везде. Засада полнейшая.
И для Пашки тоже, только похуже. Отец Сомовых со мной отдельно поговорил и попросил набраться терпения. ФСБ взяло под свое крыло расследование, Пашу перевели в комфортные условия. В интересах следствия и его безопасности, пока оставили без доступа к общению с любыми знакомыми. Преступник в первую очередь захочет брата устранить. А через меня могут наводки делать на брата. Так считает Михаил Юрьевич, глава детективного агентства и папа невыносимого парня, которого мне выдержать сложно.
Мы обсуждали с Платом дальше каждого из сузившегося круга знакомых. Я просила его брать меня везде с собой. Он убеждал, что не готов мной рисковать. Говорю же, невыносимый. Командует. Дразнит. Цепляет за душу.
