– Да, выхожу замуж…
– Кто ваш избранник?
– Конторский служащий в фирме Бабановых…
– Чудесный выбор. Как зовут жениха?
– Ардалеон Курдюмов, сын господина Курдюмова, управляющего фирмой. Вы познакомились с ним вчера вечером.
Пушкин согласно кивнул.
– Когда свадьба?
– Послезавтра… Венчаемся в церкви Николая Чудотворца в Кузнецком переулке, это в Пятницкой части… Церковь маленькая, гостей будет немного: моя маменька, конечно, господин Курдюмов и несколько друзей Ардалеона… Вас буду рада видеть, господин Пушкин. Загляните хоть на минутку перед собственной свадьбой, пожелайте нам счастья… Пригласить баронессу фон Шталь не смею и подумать… Хотя я и жених были бы счастливы ее пригласить…
– Приглашения на свадьбу печатали?
– Нет, у нас по-простому.
– Мадам Капустина нашла вам партию?
Василиса улыбнулась так, как улыбаются умные девушки.
– Обошлась без ее бесценных услуг… Думаю, эта дама теперь в доме не появится.
– Что случилось?
– Вчера после вашего ухода был страшный скандал между Авивой Капитоновной и мадам Капустиной… Кричали друг на друга так, как люди разрывают отношения…
– Свахе не понравилась смена женихов? – спросил Пушкин.
– Была в ярости… Заявила, что ноги ее не будет, плюнула на порог и, кажется, прокляла. – Василиса опомнилась, что позволила себе слишком много. – Простите, что занимаюсь сплетнями, это так некрасиво…
Пушкин был не в обиде: сплетни и слухи – ценный товар для сыска.
– Как же нашли себе жениха? – спросил он.
Вопрос явно пришелся по душе. Василиса гордилась собой:
– На Масленицу господин Курдюмов был приглашен с сыном на праздничный обед… Познакомились с Ардалеоном, вскоре он сделал мне предложение. Для такой бедной девушки лучшего желать нельзя…
– Состоите в кассе взаимопомощи невест мадам Бабановой?
Барышня презрительно скривила губы.
– Еще не хватало… Маменька сберегла небольшое приданое… Ардалеону неважны деньги, он любит меня.
Спрашивать, любит ли Василиса жениха, Пушкин не стал. Иногда это не имеет существенного значения. Тем более «стерпится – слюбится». Так ведь?
– Астра и Гая Федоровны приглашены?
– Незачем, – заявила Василиса с завидной решимостью. – Ходить на свадьбу прислуги у господ не принято.
– Кого-то из подруг по пансиону?
– У них своя жизнь, – ответила Василиса так, чтобы было ясно: барышни, выпорхнув из пансиона и выйдя замуж, избегают бывших подруг, которые служат компаньонками. Что поделать, такова жизнь…
– Останетесь служить здесь?
– И не подумаю… Когда попросила у мадам Бабановой расчет, она взяла счеты и вычла из моего жалованья пропавшую бутылку шампанского и два бокала… Только вообразите! – Василиса в гневе дернула головой, точь-в-точь как Гая Федоровна, недаром столько лет прожили вместе. – Сосчитала триста за бокалы и двадцать пять рублей за шампанское! На руки должна была получить тридцать рублей. Так осталась должна двести девяносто пять… Авива Капитоновна была так добра, что простила долг! Какая купеческая щедрость…
Василиса так разошлась, что швырнула коробку печенья. Пушкин еле успел поймать. Она приняла ее с извинениями.
– Простите… Такая обида незаслуженная… Ведь никогда ни в чем не отказывала… Любую просьбу исполняла… А она бокалы вычла… Простите, господин Пушкин, что позволила себе недозволительную горячность…
И она присела в книксене, как хорошо вышколенная прислуга.
– Василиса Ивановна, вы помните по пансиону мадемуазель Бутович?
– Как же не помнить, – сказала Василиса, поправляя невидимую прядь. – Только подругами не были. У Марины вздорный и дерзкий характер. Держала себя высокомерно. А почему вас это интересует?
– Мадемуазель Бутович сегодня должна выйти замуж за господина Гурлянда, друга графа Урсегова.
Василиса пожала плечами:
– Возможно… Мы с ней не общались…
– Астра Федоровна могла с ней списаться?
– Исключено, – уверенно сказала Василиса. – Они так поссорились, что возненавидели друг друга на всю жизнь… Но почему вы спрашиваете?
Пушкин ответил не сразу. Как будто отмерял, что можно сообщить, а что нет.
– Свадьбы не будет. Мадемуазель Бутович вчера убита в салоне мадам Вейриоль.
Коротко вскрикнув, Василиса зажала рот.
– Сыскная полиция без лишней огласки в газетах ведет расследование этого убийства, как и смерти мадемуазель Юстовой…
– Но чем я могу помочь вам? – заволновалась Василиса.
– Обнаруженные следы ведут в этот дом, – продолжил Пушкин, не обращая внимания на девичьи нервы. – Одного из членов семьи Бабановых…
Василиса отчаянно помотала головой.
– Нет… Нет… Невозможно… – прошептала она.
– К сожалению, факты слишком очевидны.
– Что же теперь будет? Астра Федоровна выходит за вас… Мадам за графа… Как же с этим быть?
– Все будет зависеть от результатов розыска, – ответил Пушкин. – Возможно, свадьбы придется отменить…
– Какой ужас… Бедная Астра…
– Почему решили, что виновной может быть Астра Федоровна?
Она замахала так отчаянно, будто тушила разгоравшийся пожар.
– Да что вы! И в мыслях не было… Невольно подумала, что если мадам отменит свадьбу, то мне ее не жалко… Астра будет очень страдать… Хоть она вас не любит, простите, господин Пушкин, за откровенность, но для девушки это тяжелый удар…
– Убийца должен быть найден, – ответил он. – Василиса Ивановна, видели когда-нибудь конторскую книгу кассы невест?
– Работаю с ней. Мадам просит меня проверить расчеты.
– Где хранится книга?
– У нее в кабинете, в верхнем ящике письменного стола… – Тут Василиса оглянулась, помня о странной особенности дома подслушивать, и перешла на шепот: – Желаете взглянуть? Мне же велено в кабинет коробку отнести…
Пушкин молча согласился с преступным замыслом.
– Ждите здесь, я мигом, – прошептали ему, и Василиса исчезла.
Вернулась она без печенья, но смущенная до крайности.
– Простите, господин Пушкин, но книги нет… Ничего не понимаю… Посмотрела во всех ящиках… Куда могла деться?
– Мадам Бабанова держит стол незапертым?
– Она вечно теряла ключи, пока не надоело вызывать плотника… Теперь запирает кабинет. – Василиса развела руками. – Ничем не могу помочь…
– Кроме мадам Бабановой, кому может понадобиться книга?
