Меня рвало на части. Что-то правильно истолковать не получалось. Моя собственная пара глаз спасла меня из этого безжалостного водоворота. Моя пара глаз была ключом, так почему я нигде ее не видела?
Меня просто невыносимо тошнило, и казалось, я вот-вот сдамся…
В голове вдруг зазвучал шепот. Сначала так тихо, что я разбирала только отдельные обрывки, потом все громче и громче. Детская игра. Всего лишь легкая прелюдия.
И тут я увидела его перед собой. Черные, блестящие, зачесанные назад волосы. Другие образы терялись вдали, словно кто-то с силой отталкивал их назад. Волчок на руке. Странная татуировка Нийола.
Я упала так резко, что закричала бы, будь способна издать хоть один звук.
Свет уходил все дальше и дальше, пока не превратился в темноту. Мягкая грязная почва под ногами. Облегчение.
Но тут мой взгляд встретился в темноте с татуировкой Нийола, и я увидела тропинку, которая простиралась передо мной. Я оказалась в лесу? Воздух пах пряно, земля была такой же неровной, как во время ночной прогулки к водопаду. На мгновение я остановилась, отметила силу притяжения, исходящую от тропы, над которой парила татуировка, и посмотрела на другие тропы, ведущие во всех направлениях.
Сила стала непреодолимой. Я побежала.
В отличие от прошлого раза темнота уменьшалась с каждым шагом в том направлении, в котором толкала меня интуиция, пока я вдруг не оказалась вне тропы.
Что за…
Я стояла на своей старой кухне.
Я пришла в себя, когда в поле зрения появилась какая-то фигура. О боже, да это же я, в леггинсах и огромной рубашке. Мои пепельно-русые волосы были забраны в растрепанную косу, и на лице отчетливо виднелась испарина. Невольно я пригнулась и скользнула немного в сторону, прячась под знакомым столом. В прошлый раз меня тоже не обнаружили, но здесь слишкоми светло, и я не хотела рисковать.
– Так продолжаться не может, – услышала я свое бормотание. Даже отсюда, снизу, я видела, как дрожат мои руки. Еще до того, как вторая фигура вошла через коридор в кухню, я с неоспоримой уверенностью знала, что произойдет.
– Что? – дрогнувшим тоном отозвалась большая любовь моей лучшей подруги. – Что не может продолжаться?
При звуке его голоса я вздрогнула так сильно, что голова с негромким звоном ударилась о столешницу. На несколько секунд я застыла, пока не поняла, что ни мое второе я, ни Нийол не обратили на меня внимания.
Здесь это было не будущее. Это было мое прошлое. И я попала ровно в ту точку, которая все разрушила.
– С нами! – Мое прошлое «я» покачало головой, в то время как Нийол обхватил мои плечи и умоляюще посмотрел на меня. В его темно-карих глазах плескалось отчаяние.
– Ты больше не можешь писать мне, – продолжала светловолосая «я». Мне пришлось отвести взгляд, потому что воспоминания казались слишком тяжелыми. Я прекрасно знала, чего стоило каждое из этих слов. И хорошо помнила каково это стоять перед ним, когда он касался меня, и бояться собственных чувств.
– Ты не можешь смотреть на меня так, когда встречаешься с Софией, – продолжал мой дрожащий голос. – Это несправедливо ни по отношению к ней, ни по отношению ко мне. Тебе нужно поговорить с ней о своих проблемах. Ты больше не можешь втягивать меня в это.
Я зажмурилась и больше всего мне хотелось заткнуть уши, только чтобы еще раз не переживать даже малейшую деталь того, что сейчас произойдет.
Но когда я несколько секунд просидела так, гадая, как долго продлится поцелуй, мой голос снова прозвучал, на этот раз сердито.
– Нет! Нет, нам нельзя этого делать.
Я распахнула глаза и уставилась на сцену перед собой.
Мое второе «я» вытянуло руку, ладонь прижалась к груди Нийола, явно в попытке помешать ему приблизиться.
Удивление и сожаление отразились на его лице, прежде чем парень сдвинул темные брови и сделал шаг назад.
– Мне жаль, – пробормотал он. Резко повернувшись, он побежал из кухни к входной двери. С громким стуком она захлопнулась, и вот я уже слышу, как повернулся замок двери ванной.
Через минуту София стояла в комнате, в белом халате и с полотенцем на голове, из-под которого выбивались ее рыжие волосы.
Я обхватила себя руками. Боже, как я скучала по ней! Она так искренне и беззаботно улыбалась. Как бы мне хотелось повернуть время вспять и взять ее под руку…
Я медленно наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть другую версию своего «я».
Она дрожала, но выражение лица выглядело решительным.
София нахмурилась.
– Это был Нийол? – спросила она, махнув рукой в сторону только что захлопнувшейся двери.
Вторая «я» кивнула, потом расправила плечи и твердо посмотрела в глаза лучшей подруге.
– Мне нужно поговорить с тобой, София.
Дальнейшие события расплывались перед глазами, словно кто-то ускорял время, показывая их в быстрой перемотке. Внезапно внутри меня что-то сорвалось с места. Гонка со временем началась. Я не могла оставаться здесь вечно, как бы мне этого ни хотелось.
Не покидая своего убежища, я наблюдала за происходящим. Вот София смотрит на меня сначала растерянно, а затем все более озабоченно. Вот она садится рядом со мной за кухонный стол. Вот из меня потоком выплескиваются слова, и ее лицо становится известково-белым… А потом, пока вылезала из своего укрытия, уверенная, что они не увидят меня, смотрела на мокрое от слез лицо. Я во всем призналась ей.
Но София не стала плакать, как в моих воспоминаниях. После того как первый шок прошел, она потянулась через стол к моим рукам и обхватила их.
Я едва осмеливалась дышать.
В ужасе прикрыла веки. Сейчас она встанет, пойдет в свою комнату и начнет упаковывать вещи. Не помогло то, что я не позволила Нийолу поцеловать себя. Просто последствия моего предательства уже наступили. Прошлое нельзя изменить, как бы этого ни хотелось.
– Я пойду к нему. Спрошу что, черт возьми, это такое и как он смеет целовать мою лучшую подругу.
Медленно открыв глаза, я наблюдала, как София встает, а по ее лицу продолжают катиться слезы. Между тем все, казалось, снова происходило в реальном времени.
– Это не только его вина, – услышала я свой голос. – Мне следовало раньше сказать ему, чтобы перестал мне писать. Я должна была рассказать тебе правду.
Она покачала головой, так и не перестав плакать.
– Я понимаю тебя, ты жалела его… Но я думала, что он… я думала, что он любит меня, я так доверяла ему, Киа. Похоже, любовь на самом деле делает слепым.
Мое второе «я» тоже вскочило и заключило ее в объятия. И когда две фигуры крепко обнялись, тяга стала сильнее и тошнота вернулась.
Теперь тяга ощущалась не только в желудке, она обвилась вокруг всего тела и вынесла из нашей столь знакомой кухни обратно в темноту. За ноги протащила по тропе, похожей на предыдущую.
