Возможно, Ларкире захотелось немного отомстить за то, что он смеялся над ней, и она выдержала паузу, может быть, слишком мучительную, а затем улыбнулась.
– Конечно я люблю тебя, отчаявшийся безумец!
Бросившись к нему, она поцеловала Дариуса со всей настойчивостью, так долго сдерживаемой внутри, и он, казалось, был более чем готов подчиниться. Он поднял ее, их уста не отрывались друг от друга. Ларкира не могла насытиться его мягкими губами, прижатыми к ее собственным, или тем, как он обнимал ее, защищая от всего мира.
Любила ли она его? Силы потерянных богов, что за абсурдный вопрос.
Ларкира издала тихий смешок, все еще осыпая поцелуями его губы. Это случилось не тогда, когда он чуть не умер в Эсроме, и не в миг, когда она наблюдала, как он режет собственное лицо по приказу безумца, и не в момент, когда она увидела, как он тайком помогает своим людям. Нет, Ларкира знала, что ее сердце перестало принадлежать ей намного раньше, даже если до сих пор не могла признаться в этом даже самой себе. Она увидела хорошее в Дариусе еще до того, как он по-настоящему увидел ее, когда она была всего лишь грязной оборванкой в нижних кварталах Джабари.
– Рядом с тобой я чувствую себя всемогущей, – выдохнула она.
– Потому что так и есть. – Дариус осторожно опустил ее вниз, а затем переплел их пальцы. – Когда я смотрю на тебя, – сказал он, – чувства, которые при этом испытываю, что ты заставляешь меня чувствовать, это просто невероятно. Как в таком хрупком теле может скрываться такая сила, настойчивость и вместе с тем бесконечная доброта и нежность? – Он убрал одну руку, чтобы ласково провести ею по щеке Ларкиры. – Смотреть на тебя – все равно что смотреть на солнце, завернутое в одеяло, и все же оно почему-то не сжигает все вокруг.
– Дариус. – Ларкира на мгновение закрыла глаза, ее сердце и магия слились в единую пульсирующую точку.
– И теперь, когда мы все выяснили, – сказал он, словно дразня ее своей улыбкой, – я хочу спросить тебя кое о чем. И надеюсь, ты ответишь «да».
Силы моря Обаси. Ведь он не мог иметь в виду это, так ведь?
– Подожди. – Она отстранилась. – Прежде чем ты это сделаешь, я… мне нужно тебе кое-что сказать.
Дариус ждал.
– Это касается того дня, когда ты был в Джабари.
– Да? – Дариус с любопытством наклонил голову.
– Ты был в нижних кварталах, тебя хотели ограбить, но вмешалась девушка. Оборванка. Помнишь?
Его взгляд стал расфокусированным, как будто он увидел воспоминание, о котором она говорила.
– Я помню, – медленно произнес он. – Но откуда ты…
– Я была той девушкой!
Дариус удивленно посмотрел на нее.
– Это я была той девушкой, которая вывела тебя из кварталов. Той, с раненой рукой, у которой ты, по твоим словам, в долгу. – Ларкира подняла руку, пошевелив наполовину отсутствующим безымянным пальцем. – Несмотря на то, как я выглядела и, могу только предположить, пахла, ты говорил со мной, как с равной. Ты был добр ко мне.
Дариус какое-то время молчал. Он посмотрел вокруг, на свои возрожденные земли, прежде чем из него вырвался смех.
Он смеялся и смеялся, пока из уголка его глаза не вытекла слеза. Затем вытер ее.
– Конечно, это была ты, – сказал он, собираясь с мыслями.
– Ты не злишься?
– С чего бы мне злиться?
– Разве ты не хочешь знать, почему я была так одета?
– Ты – Бассетт. Полагаю, это все объясняет.
Ларкира нахмурилась от точности этого утверждения.
– И все же разве тебе не любопытно…
– Я оставлю любопытство тебе, любовь моя, потому что его более чем достаточно, чтобы втянуть нас обоих в неприятности.
– Не уверена, что это комплимент.
– Пока ты обдумываешь это, – Дариус снова взял ее руки в свои, – могу я задать тебе вопрос?
Ларкира переступила с ноги на ногу.
– Если хочешь.
– О, я хочу этого больше всего на свете.
– Ты начинаешь говорить как я.
– Я приму это за комплимент. – Он опустился на одно колено.
Глаза Ларкиры расширились, сердце бешено забилось, а пульс ускорился.
– Ларкира Бассетт, – начал он. – Певица Мусаи, оборванка из Джабари и женщина, я уверен, с множеством масок, каждую из которых я люблю. Ты лучше меня самого понимаешь мои желания и стремления. Рядом с тобой я чувствую себя всесильным. Благодаря тебе я мечтаю о большем, чем жизнь в этом мире, и хочу продолжать исследовать его рядом с тобой. Окажешь ли ты мне честь стать моей женой? – Из кармана пиджака Дариус вытащил кольцо с драгоценными камнями цвета неба. – Это кольцо мой отец подарил моей матери.
– О, Дариус. – Ларкира прикрыла рот ладонью. – Оно великолепно.
– Не понятно как, но Боланду удалось прятать его все эти годы.
– Я всегда считала его хорошим человеком.
В ответ Дариус ослепительно улыбнулся, пока надевал кольцо на укороченный палец Ларкиры, и она взмахнула рукой, любуясь блеском камней на солнце.
– Оно подходит к твоим глаза, – сказал Дариус.
Тем самым глазам, в которых стояли слезы.
– Ты уверен? – спросила Ларкира. – То, что ты видел в Королевстве Воров, наша связь там, это лишь малая толика того, что лежит на поверхности. И этих масок, их много. Некоторые из них не знаю даже я.
– С радостью изучу их все и буду надеяться, что каждая из них не помешает тебе любить меня.
Сердце Ларкиры быстро забилось в груди, магия слилась в единое целое с ее радостью. И все же ей нужно было убедиться…
– Ты женишься не только на мне.
Дариус огляделся по сторонам:
– Да? Не вижу здесь никакой другой женщины.
– Ты понимаешь, о чем я. Моя семья, – сказала она. – Они идут как аксессуар, хотя потерянные боги знают, я уже много лет стараюсь заложить их в ломбарде.
Дариус усмехнулся:
– Ларкира, я знаю, какие беру на себя обязательства. Всегда хотел иметь большую семью.
– Она больше, чем ты думаешь, и мой отец…
– Дал свое благословение.
Услышав это, Ларкира не смогла вымолвить не слова, они словно застряли у нее в горле.
– Да, я просил его одобрения, прежде чем спросить тебя. Я умнее, чем кажусь.
– Дариус… – Она запнулась, не знаю, почему этот поступок значил для нее больше, чем любой романтический жест.
– А теперь ты дашь мне ответ? – Дариус выдержал ее взгляд. – А то моему колену не очень удобно на этом камне.
Ларкира засмеялась и потянула его вверх.
– Да! – произнесла уверенно. – В каждом мире и комнате, скрытых внутри Яману, да.
