– Отлично, – продолжила она. – Итак, хотя со стороны Дариуса было любезно затянуть болт на вашем колесе, что скажет вам этот мистер Берган, или… – она понизила голос, словно рассказывала секрет, – возможно, и нет, если он мошенник, – Ларкира подмигнула Генри, и тот улыбнулся, – вам нужно заменить все спицы на колесе, а не только ту, которая недавно сломалась.
– Откуда вы узнали, что одна недавно сломалась? – спросил Генри.
– Вот эта, здесь. – Ларкира указала на спицу. – Она немного тоньше остальных, не говоря уже о другом типе дерева. Из-за нее неправильно распределяется вес, к тому же стираются ступичные подшипники. Ремонт будет стоит дороже, но это лучшее вложение, потому что вы, в буквальном смысле этого слова, перестанете так часто застревать в грязи.
Оба мужчины хранили молчание, затем Генри по-доброму усмехнулся.
– Что ж, так и сделаю, – сказал он, хлопнув по колесу. – В этом есть смысл. С тех пор как мой сын повредил старушку, когда возвращался домой с базара, с ней постоянно что-то случается. Спасибо вам, Ларкира.
– Всегда пожалуйста. – Она широко улыбнулась. – Если хотите, с радостью поеду с вами в город и навещу этого мистера Бергана. Хочу убедиться, что он не обманет вас.
– Боюсь, я попрошу вас вернуться в замок, – сказал Дариус, перебивая Генри, все еще пристально глядя на Ларкиру. – И уверен, у Генри есть дела, которые необходимо сделать до того, как он отправится к каретнику.
– Но вы только что сами велели ему отправиться прямо в мастерскую, – возразила Ларкира.
– Ага, вы так и сделали, сэр.
– Ну, тогда чего же ты ждешь? Залезай, Генри. – Дариус практически поднял старика на место, от внезапно потяжелевшей ноши осел перестал лениво жевать листья. – Почини колесо, и я приду проведать тебя во время моего следующего визита. – Лорд Мекенна хлопнул осла по заду, и тот с визгом потащил повозку вперед.
– Это было ужасно грубо, – сказала Ларкира, наблюдая, как силуэт Генри исчезает на уходящей вниз дороге. – Я даже не успела попрощаться.
– Что вы здесь делаете? – Дариус развернул ее лицом к себе.
Ларкира взглянула на его руку на своей руке, тепло этого прикосновения почти мгновенно просочилось сквозь ее накидку, и ее сердце затрепетало, как и скрытая внутри магия.
Дариус проследил за ее взглядом и тут же отдернул руку.
– Я хотела прогуляться, – объяснила Ларкира спустя мгновение, потраченное на то, чтобы немного успокоиться.
– Прогуляться?
– Да, ну, знаете, неторопливо ставить одну ногу вперед, затем другую. Говорят, это полезно для здоровья.
– Но как вы дошли сюда пешком? Как вы выбрались с острова?
«Опять этот вопрос», – нахмурившись, подумала Ларкира.
– Мне не разрешено покидать остров?
– Нет. То есть да. Я имею в виду… – Дариус запнулся, нахмурившись, когда посмотрел на дорогу позади нее. – Где ваша сопровождающая?
– А у вас сегодня много вопросов, милорд. На днях во время чая вы были не столь многословны.
Дариус снова взглянул на нее:
– Я думал, теперь я Дариус.
Сие замечание вызвало у Ларкиры улыбку.
– Безусловно, Дариус, так и есть.
Они смотрели друг другу в глаза, низкий барабанный стук дождя словно укутывал их в своего рода пузырь тишины и спокойствия. Под серыми дождливыми облаками волосы Дариуса поблекли, став цвета жженой умбры, в то время как веснушки, наоборот, сияли ярче, резко выделяясь на щеках и носу. Даже через рубашку от его кожи исходил легкий пар, смешиваясь с прохладным воздухом. Рука Ларкиры дернулась, так ей хотелось снять перчатки и почувствовать тепло, которое он скрывал внутри.
– Тем утром я не мог добавить к разговору ничего важного, – в конце концов сказал Дариус.
– Тогда чудесно, что мы нашли друг друга. Потому что так вы сможете доказать, что вам действительно есть что рассказать, пока мы идем в город.
– Мы не пойдем в город.
– Может, вы и не пойдете, но я направляюсь именно туда.
– Больше нет.
– Боже мой. – Ларкира отступила. – Вы всегда такой строгий?
– Только когда идет дождь. – Дариус схватил пустую сумку, которая лежала на земле, и перекинул ее через плечо.
– Вы что, только что пошутили? – с радостным удивлением воскликнул Ларкира.
– А если и так? – спросил он, поднимаясь по окруженной деревьями тропинке в том направлении, откуда только что пришла Ларкира.
– Тогда я была бы рада, – сказала она, следуя за ним. – Ведь уже стала бояться, что улыбчивый шутник, с которым я танцевала на своем празднике, лишь плод моего воображения.
Дариус не ответил, просто продолжал идти, неотрывно смотря на дорогу.
Но Ларкира была полна решимости. Теперь, увидев маленькую трещинку в его суровой маске, ей захотелось вызволить на свет мужчину, которого, как она знала, он скрывал где-то под ней. Того, кого она встретила на улицах Джабари, того, кого увидела здесь с Генри до момента, когда сообщила о своем присутствии. Мягкого и нежного Дариуса, который умел улыбаться.
Почему он вел себя так дружелюбно с теми, кто ниже его по положению, и в то же время был так сдержан с людьми того же сословия? Ларкира едва ли не встала как вкопанная, когда ее осенило. «Он нам не доверяет, – подумала она. – Должно быть, что-то в нас пугает его».
Мы с ложью довольно хорошо знакомы.
В памяти Ларкиры всплыли слова Дариуса, сказанные в тот момент, когда она была всего лишь оборванкой.
«Ложь», – снова подумала она, переводя взгляд на Дариуса. У его отчима имелось много тайн, и совершенно ясно, что молодой лорд боялся его. Именно из-за этого Дариус замыкался в себе, находясь рядом с другими людьми такого же социального класса?
– Дариус, – начала она, – надеюсь, вы знаете, что мы можем быть друзьями. Я здесь не для того, чтобы доставлять вам неприятности.
– Если бы это было правдой, – сказал Дариус, все еще не глядя в ее сторону, – вы бы изначально не приняли предложения приехать сюда.
Услышанное поразило ее, он словно ударил ее кулаком в живот.
Ларкира остановилась, и Дариус взглянул на нее через плечо. Выражение его лица смягчилось, когда он увидел потрясение, написанное на ее лице. Смиренный вздох сорвался с его губ.
– Простите, – сказал он, поворачиваясь к ней. – Я не имел в виду, что…
– Нет, имели.
Он покачал головой:
– Нет…
– Да, – настаивала Ларкира. – Вы сказали то, что сказали. И хотя подобные слова неприятны, я, по крайней мере, рада, что вы сказали правду.
Дариус нахмурился:
– Рады?
