— Совершенно невозможно!
— Опять станешь говорить про то, что я девушка, а ты мужчина?
— Вот именно, ты сама все понимаешь.
— И ты мне будешь говорить об этом после того, как мы уже дважды поцеловались?
Хармс сжал мою ладонь.
— Если лягу с тобой, не смогу сомкнуть глаз, — напряженно произнес он.
— Это еще почему? — недоумевала я. — Я буду лежать тихо, что ты меня не услышишь.
— Но смогу почувствовать, — голос его сел.
— Я понимаю, кровать рассчитана на одного, но я лягу с краю и отвернусь. Смотри.
И я уже хотела продемонстрировать, но Хармс остановил, прижал меня к постели двумя руками.
— Как ты не понимаешь! — вдруг горячо прошептал он. — Я здоровый полноценный мужчина, а если я не сдержусь?..
Я выкатила глаза. Так вот в чем причина!
Я не могла перестать глупо улыбаться.
Горгул прикусил губу, понимая, что сболтнул лишнего, и я почувствовала, что меня уже не держат за плечи.
Я грациозно поддалась вперед и обвила руками крепкую мужскую шею. Горгул совсем этого не ожидал.
— А если я скажу, что буду совершенно против, чтобы ты сдерживался? — открыто призналась я.
Глядя в потрясенное лицо Хармса, я изо всех сил пыталась сохранить покер фейс. Он впился в меня жгучим взглядом, пытаясь понять, насколько я серьезна.
Я с сожалением вздохнула.
— Ладно, сдаюсь, ты не можешь позволить мне спать на полу, но то же самое не могу позволить тебе и я, поэтому я вернусь на свое место. И пусть невыспанной окажусь я, в этом будет виновата лишь твоя несдержанность… — вновь печально вздохнула, развернулась и уже хотела подняться, как услышала в спину сдавленное:
— Можешь остаться.
— Что?
Молчание.
Я больше не стала дожидаться ответа. Быстренько легла, пока горгул не передумал, а уж когда устроилась на постели, фиг меня теперь сгонишь!
Динарк же отвернулся, скрестив руки на груди, лег у самого края и замер.
Я полежала на спине, поглядывая на горгула, прислушиваясь к его дыханию, и тоже повернулась на бок, спиной к нему, чтобы не смущать его и дать ему побольше места. Все же он вон какой большой, а я его на самый край согнала.
Поправив одеяло, я улыбнулась и устало прикрыла глаза. И тут же провалилась в глубокий и безмятежный сон.
Утром проснулась от того, что жарко. Высунула ногу, не открывая глаз, и закинула на возвышение. О, как удобно!
Пошевелилась, поменяла слегка положение головы и обняла подушку, но она была подозрительно теплой.
Я распахнула глаза и сначала встретилась с синими глазами горгула, а потом наши взгляды перешли на троих свидетелей: Буцика, Славки и вирены. И если учитывать все головы питомицы, то, можно сказать, что и пять.
Брат подозрительно довольно усмехался, коняка удивленно посматривал, а вот вирена, ревностно сузив глаза, застыла в позе «зю».
Реакция последовала незамедлительно.
Я тут же вскочила на ноги, все еще шатаясь ото сна. Вернее, хотела вскочить, но получилось не сразу. Вышло так, что наши хвосты с Хармсом переплелись во сне. Усилием я разорвала связь.
Хармс смущенно сел, опустив ноги.
— А вас не учили, что подглядывать нехорошо? — пошла я в наступление.
Я лихорадочно искала глазами одежду, а найдя, тут же стала натягивать.
— Вообще-то мы вас будили. И чем это вы занимались всю ночь, что ничего не слышали? — спросил ехидно Славка. — Даже представить не могу!
— А ты и не представляй, еще не дорос, — машинально ответила я.
Славка захихикал.
— Неужели, правда, обнимались всю ночь?
Я щелкнула его по лбу.
— Не придумывай! Сам знаешь, что с тобой спать невозможно. Иди лучше хвороста принеси, чтобы огонь разжечь.
— Уже сделал, пока вы тут бессовестно дрыхли! — не без удовольствия поддел брат.
— Тогда я займусь чаем, — произнес горгул, все еще чувствуя неловкость ситуации.
Он на меня даже взгляд не поднимал.
Эх, не понять мне этих иномирцев, ну приобняла во сне, ничего же не произошло? Просто спали. А он краснеет, как девица непорочная. Выходит, целовать можно, а вот спать в одной постели «ни-ни».
Мне стало жутко любопытно, а была ли у него когда-нибудь интимная связь с девушкой? Я вот ни разу и ни кем, но даже не краснею. Вот про значит земное просвещение.
А интересно, а горгульи это делают так же, как люди?
Судя по моему строению, то да, но ведь я полукровка. Но и Хармс ведь тоже!
Я задумчиво следила за горгулом, присматриваясь к его телу, а он, чувствуя на себе мой неоднозначный взгляд на местах, ниже пояса, еще больше краснел и становился рассеянным. Из рук его все валилось, что я решила, наконец, сжалиться над ним. Подошла и помогла.
Вирена с обидой уползла в свои пенаты, Буцик поскакал ее успокаивать, а я и Хармс молча пили чай, только Славка пребывал в отличном настроении, тарахтел без умолку.
Его болтовню прервало послание, которое упало перед Хармсом. Он с недоумением поднял его и развернул. Я видела, как все сильнее он хмурился по мере чтения.
— Плохо дело…
— Что? Что случилось? — одновременно произнесли я и Славка, склоняясь к горгулу.
— Неарг снова сбежал.
— Что?! Как же ему удалось сбежать из тюрьмы, из которой еще никому не удавалось выйти?
— А ты как думаешь? Какие звери способны пробить камень и прожечь решетки?
— Вирены! — снова вместе воскликнули я и брат.
Хармс молча подтвердил.
— У Неарга много сообщников, черные драконы притаились на время, но, боюсь, теперь для всего Алестериума наступят темные времена. Новой войны не миновать. Король Арианир призывает всех сильных магов в столицу.
— И тебя?
Хармс кивнул.
— Тогда и я лечу вместе с тобой.
— Исключено! Ты не представляешь, насколько сейчас там опасно.
— Обещаю: не влезать ни во что. Сидеть тут и ждать новостей я не хочу.
— Теа, ты не понимаешь…
— Очень даже понимаю. Я тебя одного не отпущу!
Тут Славка влез в разговор:
— И я с вами. Ты же не оставишь меня здесь одного? — и в его голосе вновь проскочили интонации «сиротинушки».
А ведь верно. Он же еще подросток, он же пропадет без присмотра в незнакомом для него мире. Придется взять и его.
Я обратилась к Хармсу:
