Меня передернуло, когда я поняла, что здесь творилось. А жрец, по-отечески похлопав меня по колену, встал.
– Вот что, девочка, ты сейчас поспи пару часиков, а потом я тебе еще одно питье сделаю, чтоб ты подняться смогла. Хоть Бриан чересчур резко высказался, но он прав, нам не мешало бы к вечеру убраться отсюда.
С этими словами он вышел, я же, полежав чуток, решила все-таки не спать, а попытаться восстановить свои силы. Слабость была немалая: когда попыталась встать на ноги, меня повело в сторону. Но я все же смогла устоять и дотопала до стола. Опираясь на столешницу одной рукой, я залезла в баул, вытащила оттуда свои мешочки с травами, две плошки, коробку с ароматическими палочками и, пошатываясь, начала приготовления к ритуалу.
Я уже знала, что сила богов существенна, мне не стоило забывать об этом. И раз я служу Лемираен, то пусть она поможет. Заглянув внутрь себя, я убедилась, что крохотный огонек ее силы по-прежнему горит. Кое-как выбив искру кресалом, запалила свечку, а уже от нее подожгла ароматические палочки. Сыпанув в одну плошку взятую наугад щепоть трав, в другую налив воды из кувшина, я переставила все вниз и плюхнулась в ритуальную позу прямо на пол. Ну что ж, приступим:
– Пусть свет непрестанный светит, а солнце восходит всегда… – Обычная восхваляющая молитва далась мне без особого труда; слова, прочно осевшие почти за месяц зубрежки, без запинки текли рекой.
Судя по рассказу Морвида, боги весьма своенравные, если не сказать капризные товарищи. Так что для начала я решила возблагодарить богиню и только потом просить ее о помощи. Завершив первую часть, я заглянула внутрь себя и обнаружила, что огонек счастья разгорелся чуть-чуть ярче, значит, моя молитва была услышана. Ну что ж, теперь пора попросить немного для себя:
– Пресветлая мать, убереги просящего от бед и зла навеки…
Эти строки дались труднее, приходилось напрягать память, вспоминая отдельные слова… Молитва подходила к концу, палочки дотлевали, травы в плошке давно прогорели, а вода стояла себе спокойно без изменений. В каком-то порыве, уже произнося последнюю фразу, потянула руку к благовониям. Пальцы будто бы дернуло легким разрядом тока, а потом полился тоненький ручеек неземной легкости. Слова закончились, но я не убирала руки. Сила то текла, то сочилась по каплям, пока пальцы словно бы не оттолкнуло прочь. Что ж – хорошего помаленьку!
Теперь можно было нормально встать, убрать травы и прочее в сумку и, натянув штаны с сапогами, выйти из комнаты.
Открыв дверь, я поняла, что меня поместили в пристройке к дому. Н-да… Вот и отблагодарили спасителей – запихнули едва ли не в чулан. Тут же, буквально в трех шагах, начинались грядки с какими-то овощами, на которых копался сухой, как палка, дед и, подоткнув за пояс подол, такая же тощая деваха. Видно, с этих силушки вдоволь попили. Наверное, в деревне действительно никого не осталось, к кому бы неведомая тварь не присосалась.
Я постояла немного, наблюдая, как тощий зад в цветастой юбке удаляется от меня, а мосластый старческий в вытертых штанах приближается. Дед работал небольшой тяпочкой, взрыхляя и подгребая к корням растений землю, а деваха полола сорняки.
Чтобы обратить на себя внимание, я покашляла, а потом, не дождавшись ответа, спросила:
– Уважаемые, вы жреца бога Ярана Малеила не видели? Не знаете, где он?
Сначала обернулась девушка, на ее истошный крик и дед. Кот, что дремал на заборе, вздыбился и, выгнув спину, зашипел. А потом опрометью кинулся вниз, в загородку к курам. Те с кудахтаньем прыснули врассыпную. Во все стороны полетели перья.
Старик воинственно замахнулся инструментом и с неожиданной для возраста резвостью сиганул через насаждения, чтобы защитить визжащую девицу.
– Изыди, упырица! Прочь к Чернобогу! Заклинаю тебя именем Пресветлой Лемираен и Благословенного Отца!
Ничего себе реакция на вопрос! Нет, я, конечно, все понимаю, но чтобы та-ак! Деваха голосила на всю округу, как пожарная сирена, периодически переходя с визга на ультразвук. Кот, метавшийся в курятнике, добавлял переполоха.
Едва я шагнула вперед, девушка усилила звуковую волну еще на десяток децибел, заставив попятиться. Ну их! Неврастеники какие-то!
Осторожно глядя на парочку, судорожно сжавшуюся у забора, я боком прошла до калитки и там наткнулась на спешащего на шум Лорила – темно-синие ленты поддерживали безупречно заплетенные бледно-золотистые волосы; братьев я различала только по цвету лент. Квартерон, увидев меня, почему-то вздрогнул, а потом, ухватив за локоть, потащил обратно в пристройку.
– Ольна, ты бы пока на люди не выходила, – попросил он, закрывая дверь. – Население здесь и так пуганое, а тут ты еще – испытание для крепких духом.
Я обиделась.
– Знаешь Лорил, – принялась я выговаривать ему. – Я, конечно, не красавица, но и на чудовище не похожа, чтоб, завидев меня, люди орали как ненормальные! Не моя вина, что я теперь крупная и у меня шрам на лице…
На что квартерон, ни слова не говоря, отцепил с пояса кошелек и достал небольшое отполированное серебряное зеркальце. Я посмотрелась… Ох, мать моя женщина, роди меня обратно! Теперь ясно, чего деваха так заорала. То, что волосы, сбитые едва ли не в колтун, торчали дыбом – полбеды. А вот то, что я была бледная до синевы и с сиреневыми кругами вокруг глаз, словно месяц не жравший упырь, – это производило сильное впечатление! Картину довершали глаза, белки которых полностью залило алым, – сосуды от перенапряжения полопались. Кроваво-красный взгляд продирал до костей. А уж все вместе!..
Даже я, насмотревшаяся ужастиков по телевизору, увидев свое отражение, вздрогнула.
Вернув близнецу зеркало, холодно проговорила:
– Передай Бриану, что я на ногах, и мы к обеду можем покинуть деревню.
На мои слова Лорил лишь пожал плечами и вышел.
Когда я застегивала стегач, ко мне вбежал Морвид.
– Ольна, – начал он с порога, но я перебила его:
– Все в порядке. Мы можем ехать.
– Но…
– Богиня дала мне силу, так что…
– Но это временно! – рявкнул жрец. – На займе жить нельзя!
– Бриан сказал – надо ехать. И мы едем. Что-то не устраивает? – ответила я, затягивая завязки на рукаве.
– Много ты о богах знаешь! – взвился жрец, но, взглянув на меня, махнул рукой и вылетел вон со словами: – Твоя богиня – твои проблемы!.
Выехали через час. Я с трудом забралась на лошадь, и мы неспешной рысцой тронулись в путь. Провожать вышла половина деревни. Глядя на меня, большинство с опаской шушукались, кто посмелее – указывали пальцами. А с близнецами дело обстояло иначе: им махали руками. Девушки краснели и томно вздыхали, если кто из квартеронов смотрел в их сторону. Самая бойкая подскочила к Лиасу и, волнуясь, протянула ему букет полевых цветов. Тот с видом героя, овеянного славой, принял цветы и с благодарностью улыбнулся. Девица вспыхнула, как маков цвет, и, прижав ладошки к щекам, замерла у обочины. Барон и жрец ехали спокойно, им никто не досаждал знаками внимания. Интересно, за то время, пока я отлеживалась, сколько девичьих сердец лишь одним видом, не прилагая никаких усилий, удалось покорить близнецам? Впрочем, это не мое дело…
