К. Пришлось сбросить и эту кожу. В стране азиатской Революции нет места эстетам. Вот почему Сталин – в Кремле, а Троцкий – изгнанник. Да, у нового Мессии посредственный ум, зато невероятное честолюбие. Это честолюбие родило качества, которые для политика важнее ума, – мстительность, невероятную волю и хитрость, умение играть на самых низких свойствах натуры. Только такой беспринципный и страшный человек способен создать государство-крепость, из которого мы понесем знамена Революции по всему миру. И тогда вернем себе нашу родину!
ОНА. Это я услышала от тебя впервые. И лишь в тот миг поняла, зачем ты здесь.
К. У нас сегодня новый гость.
ОНА. Это был твой новый друг, прокурор республики товарищ Крыленко. Он альпинист, прекрасный лыжник и шахматист. Ты тоже обожал лыжи и шахматы.
Крыленко и К. играют в шахматы.
КРЫЛЕНКО. Давненько не брал я в руки шахматы.
К. Шутить изволите. Съедим вашего коня.
КРЫЛЕНКО. Давненько не брал я в руки шахматы… Прислали мне молодых прокуроров. Я объясняю сосункам: «Есть такой предрассудок, впитанный вами с молоком матери: судить надо, исходя из высшей справедливости. Запомните до гробовой доски: судить надо, исходя из указаний партии!». Теперь вам шах.
К. Шутить изволите. (Передвигает фигуру.)
КРЫЛЕНКО. Давненько не брал я в руки шахматы. «И если, исходя из партийной политической целесообразности, надо расстрелять – расстреливайте». Вам шах.
К. Знаем, знаем, как вы давно не играли.
КРЫЛЕНКО. Также интересен вопрос о правомерности пыток в пролетарском судопроизводстве. Великий вождь товарищ Сталин помог нам разобраться: «Желая добиться от подсудимых – представителей эксплуататорских классов важных признаний, можно и должно использовать пытки». Вам мат, товарищ!
ОНА. А все-таки Господь есть. И любит улыбаться. сквозь слезы о человечестве. Не пройдет и пяти лет, как верного большевика Крыленко «правомерными пытками» заставят признаться в том, что он шпион и предатель. Расстреляют. Мы окружены трупами.
К. Мы рубим капиталистический лес, и должны лететь щепки. Мне кажется, в последнее время ты немного помешалась на правде. Это бывает. Мне рассказывали, наш знаменитый писатель Гайдар, как и ты, помешался на правде. У него хватило остатков ума добровольно сесть в сумасшедший дом. Вышел излечившимся!
ОНА. Ты хотел отправить меня?..
К. Зачем так радикально? Просто тебе вредно работать в отделе информации.
ОНА. И уже вскоре меня вызвал товарищ Пятницкий.
Кабинет Пятницкого. Пятницкий и Она.
ПЯТНИЦКИЙ. Мы хотим предложить тебе, товарищ, ответственное задание. В Штатах – конфликтная ситуация. Финские рабочие-коммунисты образовали объединение внутри Компартии США. Но американцы против… Ты знаешь английский, разберись, в чем там дело.
ОНА. Как я догадываюсь, это не все задание?
ПЯТНИЦКИЙ. Приятно иметь дело с умным человеком. Ты должна будешь также вести пропаганду среди американских финнов. Пусть едут к нам, в нашу советскую карельскую автономию. Время для агитации благоприятное, у них кризис, безработица.
ОНА. Сколько приехавших исчезнут в лагерях в дни террора! Я себя проклинала потом. Но кто мог предположить тогда?! Кто мог!
ПЯТНИЦКИЙ. Но и это не главное. Ты получишь еще одно задание, секретного характера. Но, конечно, тебе следует все обсудить с мужем. Потому что если он против…
ОНА. Мне почему-то кажется, он будет «за». (Пятницкий улыбается.)
ОНА. Вечером я рассказала о предложении тебе.
К. Ну и что ты ответила Пятницкому?
ОНА. Что готова. Хочешь показать, что расстроен? А я думала, ты будешь плясать от радости. Я почему-то уверена, что ты сам устроил мне эту поездку. Так тебе легче жить без моих постоянных вопросов. И главное – трахаться. Дорогой муженек с вечно пылающим членом.
ОНА. Уже в Америке я прочла в коммунистической газете перепечатку из газеты «Правда»: «ЦК ВКП (б) с прискорбием доводит до сведения товарищей, что в ночь на 9 ноября скончалась активный и преданный член партии Надежда Сергеевна Аллилуева». Но в американских газетах писали: «Сталин во время ссоры убил свою жену».
ОНА. Я вернулась в СССР. В квартире было грязно. Наша уборщица Галя совсем…
К. (перебивает). У нас с завтрашнего дня будет убирать другая уборщица, потом объясню.
ОНА. Но так и не объяснил. На следующий день у меня был доклад в Коминтерне о поездке. И после доклада.
К. Вынужден сделать тебе замечание.
ОНА. Что не понравилось?
К. Отношение. Когда моя жена рассказывает о небоскребе, где находится финский рабочий союз, она должна не забывать добавить: «В этом небоскребе двадцать восемь этажей. Наши финны находятся на двадцать шестом. Догадайтесь, товарищи, что бывает, когда у них ломается лифт!»
ОНА. Ничего не бывает – они просто ездят на другом.
К. «Но если второй поломается, – рассказывает жена товарища К., – тогда им надо взбираться по лестнице на двадцать шестой этаж. И, как вы догадываетесь, порой немолодые финны не доходят».
ОНА. Какая чепуха! Они ездят на третьем или на четвертом. Там четыре лифта!
К. Но это необязательно знать твоим слушателям. У тебя должен быть особый взгляд.
ОНА (насмешливо). Что это такое, я забыла в дороге.
К. Я терпеливый, объясню. К примеру, два знаменитых советских писателя, товарищи Ильф и Петров, поездили по Америке. И в своей книге они не забывают объяснять читателям: «Да, у американцев есть все материальные блага, но нет ничего, что делает людей счастливыми».
ОНА. То ли дело у нас в Москве. Рядовой обыватель живет в коммуналке, встает чуть свет, занимает очередь пописать, а потом выскакивает на улицу. И ходу – ведь, по слухам, где-то дают сыр!.. Опоздал, зато узнал, где дают сахар! И с сахаром – счастливейший – на работу! Мы с тобой, правда, этого не знаем, мы в коммунизме!
К. По-прежнему не понимаешь, а жаль.
ОНА. Ты мне все-таки скажешь, почему не убирает наша уборщица?
К. Прогуляемся.
На улице.
К. Французская революция мечтала о царстве свободы, но одновременно с царством свободы основала царство палача. Здесь, в Азии, царство палача будет пострашнее. И я прошу тебя: во имя нашего будущего победоносного возвращения на родину – уйми свой язык!
ОНА. Я не могу унять разум. Я все время вспоминаю роман «Бесы» Достоевского. Бесы мечтают об обществе, где все равны… но находятся в подчинении вождям. Где все следят за всеми – и все доносят на всех. Причем в этом обществе все безумны. Но никогда люди не были так уверены в своей правоте и истине, как эти безумные!
