— Что случилось? — не удержался я. Ее еще мне не хватало.
— Тем, прости, опять не те документы взяла, вот что же я за растяпа такая, — начала причитать она.
Я смотрю на нее и понимаю, что в ней изменилось. Раньше была вся собранная и целеустремленная, в глазах столько агрессии и желания победить мир, а теперь казалась спокойной и домашней, будто кроме тихой семейной жизни и мужа ей ничего не надо. Потухло то пламя, которым она разжигала меня, хотя сейчас она и выглядит женственной и красивой девушкой. Вся ухоженная (но это и было раньше в ней) и лощеная, накрашенная, и волосы уложены локон к локону — все это я заметил, пока разглядывал ее. Она, нисколько не смущаясь этого, смотрела прямо на меня, знает себе цену.
— Что? Изменилась? — не утерпела она первая, спросила.
— Изменилась, — кивнул я, — только вот не пойму, в какую сторону?
Я взял ее за руку. По коже не прошелся тот ток, которого я ожидал. Погладил ее бархатную кожу.
— Но знаешь, что? — я сделал паузу, почувствовал, как ее ладонь напряглась в моих руках, — Я и не хочу этого знать. Прости, но то, что было между нами, уже прошло, и я это уже пережил, и во мне все сгорело. Не будет у нас с тобой ничего хорошего, — с ноткой обреченности сказал я, хотел выпустить ее руку, но она накрыла ее своей.
— Это все из-за той девчонки? — с напором спросила она, и мне это не понравилось. — Так, Тема, ты посмотри, сколько ей лет! Она же еще ребенок, — она придвинулась ближе. — Может, конечно, и нет, — сказала с подтекстом, намек я понял и начал уже злиться, что она лезет не в свое дело. — Давай попробуем начать все с чистого листа. Я знаю, что была не права, но…
Я не дал ей договорить, требовательно вывернул руку из ее ладоней.
— Нет, — твердо сказал ей.
Виолетта округлила глаза.
— Не смогу простить тебя, понимаешь, не смогу, — я встал из-за столика. — Документы завтра придет заберет Сергей, — я посмотрел на нее внимательно. — Думаю, нам больше не стоит видеться.
Взял папку с меню, положил туда деньги и, не дожидаясь дальнейших разговоров, развернулся и вышел из здания.
В машине уже вспомнил, что обещал ее подвезти обратно к офису, но не могу ее видеть, почему-то отвратительна она мне стала. Я стукнул кулаком по рулю. Как у нее вообще хватило ума предложить начать все сначала? Разве можно начать что-то, если было столько дерьма до этого? Снова набрал телефон Виты, на этот раз абонент оказался отключен. Я готов был порвать любого, кто ко мне сейчас подойдет.
«Вита, Вита, что же ты делаешь?»
Стучало в голове. Пришла мысль съездить к ней домой. Но где она живет, я не знал. Так, позвонить нужно Серому, пусть поспрашивает у своих. Набрал нужный номер.
— Темыч, ну я еще в больничке, — вместо приветствия отчитался мне он.
— Да, я тебе звоню по другому поводу, — прервал я его объяснения. — Ты не мог бы узнать адрес Виталии? А то тут только что конфуз произошел. И… — я не закончил.
— Сейчас, погоди, перезвоню, — и он отключился.
Пока ждал его звонка, из кафе вышла Виолетта, кутаясь в тоненький плащик. На улице и правда похолодало. Она оглянулась по сторонам в поисках такси, но его не было. Потом ее взгляд замер на моей машине.
«Бл@ть, что же бабы так вызывают во мне это мерзкое чувства вины».
Я поморгал ей фарами, она, секунду поколебавшись, направилась в мою сторону. И вот еще одно отличие от той девушки, которую я когда-то любил. Если бы я ей сказал такое тогда, она бы меня в зону своей видимости не подпускала, пока я у нее на коленях бы не вымолил прощения. И конечно, без сто одной розы тоже бы не прокатило это прощение, а здесь она идет сама, и даже в глазах уже ни капли обиды. Видимо ей действительно не сладко жилось в замужестве.
Я открыл ей дверь.
— Давай, садись, отвезу тебя к машине.
Она молча села на пассажирское кресло. Ехали в тишине. Слов не было ни у меня, ни у нее. Да и разговаривать не хотелось совсем.
Молчание нарушил телефонный звонок.
— Да, Серег?
— Слушай, живет она в районе Москва-Сити, вот только там вход по пропускам, если ты гость, нужен дозвон от жильца квартиры. Территория там вся огорожена забором и охраняется.
Новость меня не порадовала.
— Автосалон, в котором она работает, ты знаешь, где он находится? — спросил он.
— Нет.
— Это на Кутузовском шоссе, там увидишь его, не ошибешься. Называется «Рай для автомобилистов», огромный комплекс.
— Спасибо, Серег. И это, — я взглянул на Виолетту, которая смотрела в другую сторону, — за документами тебе все же придется съездить завтра самому.
Девушка при моих последних словах напряглась, подобралась вся и сидела, выпрямившись в ровную струнку.
— Да не вопрос, Темыч, завтра я свободен, как ветер. Ладно, все, Темыч, мать идет.
— Давай, давай.
И он отключился.
Тем временем мы подъехали к стоянке, Виолетта вылезла и, обернувшись, сказала.
— Завтра документы будут готовы, — развернулась и пошла прочь.
А у меня вот даже ничего нигде не цепануло.
Как только она захлопнула дверь, я надавил на газ, и уже все мои мысли и чувства были с другой девушкой, которая не давала мне покоя вот уже целый месяц.
Я домчал до Москва-Сити меньше чем за час, объезжая пробки, как только возможно, и стоя перед закрытыми воротами, все набирал и набирал ее номер телефона, который мне снова и снова говорил о том, что номер абонента выключен.
В стекло постучал охранник.
Я его опустил.
— Молодой человек, — сказал мужик, годящийся мне в отцы, — вы кого-то ждете?
— Да, жду девушку, не могу ей дозвониться, вот переживаю, не могло ли с ней чего-либо случиться?
— А почему вы решили, что с ней что-то случилось? — не успокаивался охранник. — Позвоните ее близким.
Я понимаю, что это его работа, но сегодня реально, видимо, не мой день.
— Некому, у нее никого нет. Виталия Макар… — твою мать, забыл фамилию ее. Помню, что Маковец — это кликуха ее отца, а вот фамилию не могу вспомнить.
— Виталия Андреевна? Вы ее имеете в виду? — поинтересовался, уже с любопытством разглядывая меня, охранник.
— Да, ее.
— Так она, как уехала, еще не возвращалась домой, — сказал он и, развернувшись, пошел в сторону КПП.
Я откинулся на спинку сидения.
«Лишь бы без глупостей», — подумал.
Вот где она может быть? Сигнал подъехавшей машины заставил меня отодвинуться от ворот. Куда теперь ехать, я даже не знал, мысли растеряно блуждали в голове.
