Только я приехал и расположился в кабинете со всеми бумагами, как позвонила зональная врач из СЭС. Тетка она была незлобная и вороватая. К каждому церковно-приходскому (и не только) празднику она получала от меня увесистый «подарок», поэтому исправно делала все, что мне было надо. Вот и сейчас она всплеснула руками, покудахтала в трубку, и на этом все закончилось.
День с трудом завершился.
Утро следующего дня началось как обычно, но ближе к обеду ко мне в кабинет влетела, выпучив глаза, регистратор Ирка.
– Алексей Анатольевич, там две тетки очень нехорошего вида. Вас спрашивают.
Я вышел в коридор. Передо мной стояли две типичные «гражданки». От них за версту несло чиновничьим духом.
– Мы из СЭС. Приехали закрывать клинику, – начали они прямо, без предварительных ласк.
Я взбесился.
– Ну пойдем поговорим.
Мы расположились у меня в кабинете.
– И на основании чего же вы собираетесь меня закрыть?
– У вас в клинике зафиксирован случай бешенства. Мы вынуждены закрыть клинику на дезинфекцию.
– Про бешенство я раньше вас узнал, а дезинфекция уже проведена.
Я выложил на стол пачку актов. Противник пропустил первый удар и был дезориентирован.
– Скажите, – противник оправился и перешел в контрнаступление, – а врачи клиники привиты от бешенства?
Тут уже удар пропустил я.
– Нет.
– Вот видите! До того, как врачи пройдут вакцинацию, мы имеем право отстранить их от работы с животными, а это влечет за собой закрытие клиники. Завтра привезите нам список врачей, и мы составим план вакцинации.
Меня отправили в нокдаун.
Как только «гражданки» ушли, я бросился к телефону.
– Эль, что делать? – Я описал ситуацию.
– Как что, посылать их к соответствующей маме и продолжать работать. Это положение распространяется только на очаги бешенства, а у нас единичный случай.
На счете «восемь» я встал на ноги.
Наутро я спокойно пил чай на кухне и общался с Ольгой, когда зазвонил телефон.
– Здравствуйте, Алексей Анатольевич. А чего это вы не едете?
– А зачем?
– Как это зачем? – «Гражданки» явно жаждали крови.
– Послушайте, а разве у нас очаг бешенства? Если да, то объявляйте официально об этом, накладывайте карантин. А так что? И еще. Если это очаг, то почему ваш дежурный врач не знает плана своих действий в очаге? У меня на это телефонограмма есть.
На той стороне бросили трубку. Победа была за мной.
После этого случая на въезде в деревню Глухово, откуда была инфицированная собака, неделю стоял передвижной ветеринарный пункт. От бешенства вакцинировали всех, кто смог прийти и кого смогли отловить. Вот уж воистину – гром не грянет, мужик не перекрестится.
Треугольник счастья
Эту историю мне рассказал мой друг Владимир Иванович Бычков. Как-то ему позвонила одна дама, которая давно лечила у него своих животных. Дама работала адвокатом крупной газодобывающей компании, поэтому была очень обеспеченной. Опыт работы на Рублевке показал мне, что богатые успешные люди бывают жестоки по отношению к людям и крайне сентиментальны по отношению к животным. Они готовы подбирать больных собак и кошек на улице, тащить их в клинику и платить большие деньги за их лечение, а потом пристраивать добрым людям. При этом не трубя на каждом перекрестке о сделанном. Как говорится, правая рука не ведает, что делает левая.
Так было и на этот раз.
– Владимир Иванович, – услышал Вовка в трубке – мне нужна ваша помощь.
Надо понимать, что в нынешние времена врачу звонят, только когда нужна помощь. Почему-то позвонить и поздравить доктора с праздником теперь не принято. Ну да ладно, оставим это на совести владельцев животных.
– Что случилось? – спросил Бычков, опасаясь, что придется выбираться из дома на ночь глядя.
– Я, когда еду на работу и с работы, каждый день вижу кобеля, который живет на улице и очень страдает. Хочу отвезти его в приют.
– А я-то чем могу помочь вам?
– Дело в том, что кобель большой. Мало того что я его боюсь, так просто физически не смогу погрузить в машину.
Скрепя сердце доктор Бычков согласился на эту авантюру.
В назначенный день и час дама заехала за ним. Когда Вовка вышел из дома, то увидел джип таких размеров, что в него можно было погрузить не только кобеля, но еще и двух коров вместе с дояркой. Дело это было задолго до «ночи длинных ковшей»
[15], поэтому конечным пунктом их путешествия оказался пятачок, со всех сторон окруженный ларьками, киосками и прочими заведениями. Посередине этого пятачка лежал огромный кобель благородной дворянской породы.
Выходя из машины, Вовка думал увидеть изможденную собаку, у которой грудная клетка напоминает штакетник, живот ввалился, а ходить она не может от голода. Каково же было его удивление, когда он увидел вполне упитанное существо, живот которого слегка отвисал, ребра были покрыты хорошим слоем жира, а шерсть так и лоснилась. Кобель крепко спал, положив голову на добрый шмат свежего мяса, а перед носом у него лежал слегка обглоданный мосол. Толпа обтекала его с двух сторон. «Газели» доставки аккуратно объезжали и парковались так, чтобы выхлопные трубы были обращены в обратную от кобеля сторону, дабы не потревожить священный сон.
Когда «спасатели» собак приблизились к кобелю, тот открыл один глаз, лениво приподнял голову и спросил почти человеческим языком: «Чего надо?» Кобель явно не хотел никакого общения.
– Так, где несчастный?
– Вот.
Вовка оглянулся. На пятачке в непосредственной близости друг от друга располагались пельменная, шашлычная и ларек с шаурмой. Все стало понятно. Кобель держал тут «масть» и занимался пошлым рэкетом. Получив утренние отступные, он хорошо позавтракал и теперь спал крепким и здоровым сном. Следующим его обходом подконтрольной территории будет вечер, когда, поужинав, он так же томно ляжет и будет периодически погавкивать, не поднимая головы, и изображать надежную «крышу».
