– Вы ко мне?
– Да. Хотелось бы с вами поговорить, если у вас есть время.
Речь выдавала в нем человека воспитанного и хорошо образованного.
– Пойдемте тогда ко мне в кабинет.
Рядом с моим кабинетом мы организовали небольшую «качалку». Как раз в тот момент, когда мы вошли, Игорь Анатольевич Барсуков с обнаженным торсом жал лежа штангу. Я увидел, как загорелись глаза моего посетителя.
– Меня тоже зовут Алексей, только Евгеньевич, – представился гость. – Я в этом году окончил Вологодский сельхозинститут и теперь ищу клинику, где бы я смог всему научиться и стать врачом.
– А в других клиниках вы уже были?
– Да, был. – По его реакции я понял, что сейчас Алексей не настроен говорить об этом.
– А что умеешь делать?
– Ровным счетом ничего.
– Хорошо. Только у меня есть свои требования к начинающим специалистам. Пошли, покажу и объясню.
Мы вышли в коридор, и я достал из подсобки швабру.
– Это швабра.
Затем мы прошли в конец коридора.
– Это кухня.
Ну кухне дым стоял коромыслом – мама Чоли готовила обед.
– Где мы спортом занимаемся, ты уже видел.
Глаза Алексея Евгеньевича говорили о том, что он никак не может сложить пазл из трех элементов.
– Врач начинается со швабры, а именно с чистоты. Я не понимаю врачей, которые могут брезгливо переступить через кучу дерьма, потому что уборка – «не царское это дело». Ты для начала будешь выполнять работу санитара – поддержание чистоты и порядка на приеме, а также в коридоре. Ольга не всегда успевает. Я сам с этого начинал. Теперь кухня – «доктор сыт, и больному легче». Поэтому по команде мамы Чоли идем обедать. Не лобстеры, конечно, но сытно. Завтрак и ужин на совести самих голодающих. Ну а «качалка»… В свободное время сколько угодно. Я только приветствую. Еще мы круглый год купаемся, так что милости просим в клуб моржей. Денег никаких я тебе платить не буду. Обучение нужно тебе, а не мне, но все чаевые твои. А самое главное твое дело – это учиться. Блокнот и ручка в кармане. Стоишь на приеме, помогаешь врачу в том объеме, в котором позволяет доктор, записываешь в блокнот все, что тебе интересно. После приема можешь мучить врача вопросами. О врачебной этике тебе расскажут доктора. Согласен на такие условия?
– Согласен.
– Тогда пошли дальше. Это процедурная, вот кабинет приема терапевта, а вот оперблок с предоперационной и операционной. В операционную вход без дежурного операционного фельдшера запрещен даже мне. Вот, пожалуй, и все. Начинать можешь в любой момент. Ходи сколько хочешь.
На следующий день утром Алексей Евгеньевич был на рабочем месте.
За то время, пока я возглавлял клинику Центра колопроктологии, у меня прошли практику много студентов. Кому-то это было явно не нужно и не интересно, кто-то честно отбывал практику и исчезал навсегда, и только два человека, которые пришли не по требованию деканата, а просто с улицы по собственному желанию стать врачами, остались с клиникой на долгие годы. Это Мария Федоровна Калачова и Алексей Евгеньевич Попков.
Мария Федоровна сейчас стала замечательным офтальмологом. Она со студенческой скамьи интересовалась болезнями глаз. Джим Шостер – мой друг, профессор офтальмологии Ветеринарной школы Университета штата Висконсин, частенько говорил мне:
– Как жалко, что Маша не знает английского. Я бы ее украл у тебя на четыре года, а потом вернул бы специалиста международного уровня.
– И где бы я нашел столько денег на ее обучение?
– Да ничего не надо. С ее талантом она бы получила все стипендии и гранты.
Ну а Алексей Евгеньевич стал не бандитом, а прекрасным врачом. Сейчас он выезжает на дом к больным животным. Я бы назвал его хорошими словами «семейный доктор». Именно так, потому что ему приходится часто лечить не только больных животных, но и волнующихся владельцев. Когда мне звонят друзья и просят порекомендовать доктора на дом, то я всегда даю телефон Алексея Евгеньевича… Или его сына Павла, который тоже стал ветеринарным врачом и уже во многом обогнал своего отца. Про себя я даже и не говорю.
Поэтому, когда я уезжал в Канаду, у меня ни на секунду не возникло сомнения, кого оставить во главе клиники. Это был Алексей Евгеньевич. Жизнь в клинике продолжалась, больные животные шли регулярно, но одна история, рассказанная Алексеем Евгеньевичем, была просто фантастической.
Лешку буквально достал до печени своими звонками репортер одной московской популярной молодежной газеты. Расскажи ему интересный случай да расскажи. По себе знаю, что репортеры и всякие там корреспонденты по наглости и приставучести сравнимы, пожалуй, с банковскими клерками, предлагающими взять кредит, который вам абсолютно не нужен, под какие-то специальные двадцать процентов годовых, с продавцами, вылавливающими вас сразу по приходе в магазин, ходящими за вами и нудно предлагающими свою помощь, ну и с Паниковским, который просил господина Корейко дать ему миллиончик. Отделаться от этих акул пера просто невозможно. И тут Евгеньевичу пришла в голову блестящая мысль. Он позвал пару врачей, и они дружно сочинили великолепный случай с эпиграфом «Умный поймет, дурак не догадается». И был этот «случай» таким.
Как-то вечером в клинику вошла семья – мама, папа и рыдающая девочка лет пяти. У них на поводке был десятимесячный щенок московской сторожевой, который по размерам уже напоминал теленка.
– У нас Малыш хомячка проглотил.
– Чего? – Алексей Евгеньевич уже привык, что животные глотают игрушки, носки, пробки, золотые украшения, но, чтобы живого хомячка…
– Ну да. И у нас такое впечатление, что он там еще живой.
– Как это произошло?
Дело было к вечеру, и маленькая хозяйка уже собиралась ложиться спать. Малыш же разыгрался, и так как на него никто не обращал внимания, он решил поиграть с хомяком. Хомяк тоже собирался спать, активные игры никак не входили в его планы на сон грядущий. Он всячески пытался спрятаться, но огромная лапа сторожевика всякий раз преграждала ему путь. В ход пошел огромный язык. Словом, Малышу было веселье, да и только. К счастью хомяка, в тот момент, когда лопата языка сгребла его в очередной раз, и без всякой злобы отправила в пасть, девочка повернулась.
На консилиум тут же собрались все врачи. Они просто отказывались верить в произошедшее. Кто-то начал уговаривать девочку, чтобы она взяла себе одну из белых мышек, которые жили в клинике. Но девочка рыдала и ничего не хотела слушать. Родители были на пределе.
Случай был явно неординарным, поэтому решили попробовать хоть что-то сделать. Делать решили бесплатно. Начали все с гастроскопии. Каково же было удивление врачей, когда, заведя в желудок эндоскоп, они увидели хомячка, который подавал признаки жизни.
