- Он и вправду дешевый. Но совсем не маленький, - усмехнулся граф, - прочти название земель.
- Алинель, стоп, это что – лес самоубийц?
- Он самый, а участочек не простой, почти в самом центре. Стоит он столько, потому как добраться до туда живым удастся единицам. Но по размерам он будет не меньше пары гектаров. А главное, - не удержавшись, старик хохотнул, - если ты туда доберешься и предъявишь бумаги, ни одна разумная душа не посмеет тебя тронуть. Хоть что ты делай. Даже больше, проживи там полгода – и станешь подданным королевы Леса тысячи кошмаров. Так что и эту недвижимость продавать я тебе категорически не советую.
- Понятно, - кивнул я, - а что с двумя оставшимися? Тоже в стратегически важных местах?
- Эти то? – усмехнулся Рейнхард, - отнюдь. Они самые обыкновенные, дешевые. Но тебе могут пригодится, оба у Уратакоты. Там можно дом построить или просто лагерь сделать. У тебя говорят войска появились?
- Все верно, - не стал юлить я, - сорок семь бойцов из дружины Хикента.
- Хорошее дело, хотя на то, чтобы отвоевать крепость нужно минимум пять сотен. Это не считая магов, тяжелых воинов и всадников. Да и осадные машины не помешают.
- Пять сотен, - мрачно проговорил я, - тяжело такую армаду собрать. Тем более вооружить. Но пара идей у меня есть.
- Слышал, - постукивая ногтем по столу, сказал Рейнхард, - ты собираешься сделать лотерею?
- Да, но Вейшенг затребовал себе половину дохода. Но если повезет сотни три-четыре удастся выручить.
- Баснословная сумма, - помедлив, поделился мыслями граф, - пожалуй стоит написать паре моих старых знакомых охочих до золота и крови. Не смотри на меня так, я про наемников. Профессиональные ребята, отлично себя показали в многих стычках.
- Дайте угадаю, отец, вы должны им денег? И сколько?
- Ну, если так подумать, - старик почесал бороду, - да, пожалуй, многовато. На новый найм не хватит. Но тут важно, чтобы они не узнали, что у меня появились деньги раньше. Вернее, у тебя, конечно.
- Хорошо, - кивнул я, делая еще одну зарубку в памяти. Значит, граф не только кровожадный мудак, совершенно не контролирующий собственные порывы ярости и не платящий по долгам. Он ко всему прочему еще и не разделяет собственность. Что ж, пожалуй, это еще один жирный довод в пользу того, чтобы отдать его на растерзание. – Прошу прощения, но мне пора. Я обязался сегодня прибыть в кузню а я свое слово держу.
- Пусть так, - посерьезнев, кивнул Рейнхард, - до встречи, сын.
Выйдя из замка, я уже привычным движением набросил на плечи плотный плащ. Пряча как герб графства, так и приличную одежду. За спиной у меня болталась небольшая котомка с вещами. Надо приучать себя к тому, что я не простой кузнец, у меня должны быть слуги и сопровождающие, но обременять себя ими я крайне не хотел.
Спустившись от крепости, я зашел ненадолго в таверну, переоделся в рабочее, а оттуда продолжил путь уже более открыто. Двадцать минут под вечной моросью Уратакоты и я у мануфактуры Краса, работающей день и ночь без перерывов и выходных.
- Торопыга, здорова! – крикнул от печи Бохай, - таки пришел потрудиться?
- И вам здоровья, старший мастер, - улыбнулся я в ответ простому по характеру дварфу, - хочу начать одну вещь делать, но не знаю с чего начать.
- Так в чем проблема – спроси. Коли знаю, пособлю.
- Я недавно начал фехтовать кинжалами и короткими мечами. Решил уйти от двуручника. Но мне не хватает оружия под меня, - начал объяснять я, - достаточно компактного, чтобы можно было спрятать под одеждой, и в то же время надежного и длинного.
- Кинжал говоришь, - задумчиво проговорил кузнец, - а какая главная цель? Нападать в неожиданных ситуациях?
- Скорее всегда иметь оружие для самообороны. Достаточно надежное, чтобы встретить удар меча в случае необходимости. Но так чтобы его можно было выхватить, не наклоняясь.
- Тяжелый случай, - заметил Бохай, - есть всего три места для крепления. Самый простой – сзади на поясе или на спине. Но там больше двадцати сантиметров с рукоятью не сделать. А те, которые раскладываются я даже не рассматриваю – никакой серьезный удар принять они не смогут. Второй, чуть более длинный вариант – предплечье с заходом на нижнюю часть запястья. Такой клинок будет равен сантиметрам двадцати пяти – тридцати. Обычный, в общем, кинжал, даже гарду можно нормальную сделать.
- А третий?
- Хэх, - дварф улыбнулся, - третий самый сложный в исполнении. Шпага – ремень. Был слух, что если сделать металл достаточно гибким, то можно обернуть его вокруг пояса.
- Нет, мне наоборот жесткость нужна, а не гибкость. Решено, делаем на руку.
Глава 44
Вначале мы сделали эскиз, сразу стало понятно, что рукоять получается слишком тонкой и плоской, как и у того кинжала, что был у меня. Это же было и основное мое к нему недовольство. Но сделай мы хорошую рукоять – и было его уже не спрятать. А здесь, все же, главным была незаметность.
Пусть каждый маг сам по себе оружие, я таковым пока не стал. Так что будем надеяться на собственные руки. Ну, и голову. В последнее время соображать становилось все легче, а количество вариантов, которые удавалось рассмотреть и проанализировать, стремительно росло. В общем, увеличения опыта и интеллекта чувствовалось даже мной.
Но, к сожалению, пусть и говорят, что словом можно не только ранить, но и убить, я пока до такого уровня не дошел. И рассчитывать мог только на оружие и собственные руки. А учитывая, что драться я пока не умел ни тем не другим и делал все исключительно на рефлексах и небогатом опыте – лучше полоска стали чем кулак.
Вес кинжала в данном случае был немаловажен. Тяжелым оружием проще блокировать удары. Легким – наносить. От тяжелого оружия раны получаются глубже. Сильнее кровоточат. Легким и тонким клинком удобнее наносить колющие удары, пробивать кольчугу и бить в сочленение доспехов. Всегда есть свои плюсы и минусы.
Так что я решил делать не один, а два клинка. Если уж совсем быть точным - то три. Две длинные четырехгранные спицы, с упором для пальцев. И широкий клинок. В сумме весили они одинаково, грамм по триста. И должны были не сильно усложнять движения. В основании одного из стилетов я сделал дырку для крепления веревки. Уж очень мне понравился вариант метательного ножа что возвращался по мановению руки.
Жар печи я перестал чувствовать уже через два часа. К реву молотов и шипению закаляемого железа приспособился ещё через два. Все окружающее слилось в одну картину, а для меня осталась только моя работа. Печь, наковальня да три куска металла, которые я постепенно превращал в смертоносное оружие.
- Эй, торопыга, - окликнул меня Бохай, выдергивая из мира жара и пара, - у тебя дел-то завтра нет совсем?
- Как нет, - отозвался я, - полный день забот.
