– Если ей нет восемнадцати, то по закону ее заберут в детский дом, – проигнорировав непривычную раздражительность и злость всегда прежде уравновешенного и здравомыслящего друга, спокойно рассудил Саша. – Может, у нее есть какие-то родственники, которые могут ее взять к себе?
– Ни-ко-го, – Влад отрицательно покачал головой и снова усмехнулся: – Только я! Она мне теперь официально практически сестра.
– А что с квартирой, где они жили? – поинтересовался Саша.
– Однушка где-то в Переделкино. Только, я думаю, органы опеки одну ее там не оставят, – развел руками Демидов, на секунду остановившись.
– Влад, ну тогда у тебя без вариантов, – заключил Воронов. – Придется ей помочь.
– А если не стану?! – ухмыльнулся Влад. – Что мне за это будет? Она мне вообще никто! И я не обязан…
– Твоя обида понятна – отец бросил тебя и заботился о ней. Только ведь это не ее вина и не ее заслуга. Просто так получилось в жизни, – все так же спокойно проговорил Саша. – Что ждет ее в детском доме? И что у нее есть в жизни? Потом, спустя годы, ты сам поймешь, что зря так с ней поступил, возможно, даже пожалеешь об этом.
– А ты, я смотрю, такой правильный стал, – опер хотел еще что-то добавить, но вдруг как-то сник, вновь опустился на стул, потер виски руками, затем посмотрел за окно на серое небо, которое с противным карканьем пересекала стая ворон. – Прости, Сань. Я так устал. Теперь еще это… Наверное, ты прав… Она действительно ни в чем передо мной не виновата. Я постараюсь пересилить себя. Ведь это всего два года… А дальше – не мои проблемы… Бли-ин, – неожиданно протянул он: – Еще неизвестно, как к этому отнесется Ленка.
***
Дверь открылась с первого же звонка, и на пороге возникла совсем юная девушка с темно-русыми волосами, заплетенными в причудливую косу, и огромными серыми, заплаканными глазами.
– Влад? – тихо спросила она, сразу же догадавшись, кто перед ней. Не дожидаясь ответа, чуть отошла в сторону, насколько это позволял метраж прихожей.
– Ну, привет, – выдавил он, входя в крошечный коридор однушки, расположенной на пятом этаже типичной «хрущевки». Не дожидаясь приглашения, прошелся в такую же малюсенькую кухоньку со старым гарнитуром и тусклыми обоями.
Девушка, которая до этого стояла, прижавшись к стене и сцепив руки за спиной, медленно прошла вслед за ним.
– Ну что ты так смотришь на меня? – раздраженно бросил Влад, отодвинув стул, который грозил развалиться в любую секунду, и, с опаской его оглядев, осторожно присел, откинувшись на спинку. – Рассчитываешь, что я тебя пожалею? – Он и сам не понимал, откуда в нем такая злость к ней. Как будто это лично она увела его отца из семьи.
– Нет, – тихо ответила девчонка, отведя взгляд в сторону.
– У меня совершенно нет никакого желания нянчиться с тобой и, если честно, мне вообще по барабану, что с тобой будет дальше, – отчеканил он заготовленные по дороге фразы и усмехнулся: – Как в дешевой мелодраме, блин… Полжизни ненавидел своего отца, смерти ему желал, а когда этот момент настал, то не смог отказать в последней просьбе, – Влад покачал головой. – В общем, так, эти два года будешь жить со мной, но давай договоримся сразу – постарайся сделать так, чтобы мы с тобой особо не пересекались!
– С тобой? – удивилась девушка, взглянув ему в глаза. – Я не собираюсь жить с тобой. У меня есть где жить. Я могу и сама…
– Органам опеки нет дела до того, можешь ты или нет, – раздраженно прервал он ее, не дав договорить. – Одной тебе жить никто не позволит. Или ты со мной, или отправишься прямиком в детдом. Выбирай.
Он замолчал, бросив взгляд на девушку, которая едва заметно кивнула. В ее глазах заблестели слезы. Владу на секунду даже стало неловко за эти слова и резкий тон. Он немного помолчал, разглядывая свои пальцы.
– Не понимаю, почему он так беспокоился за тебя, ты ведь даже не дочь ему! – искренне недоумевал он. – А моей жизнью, напротив, не интересовался, как и тем, что с нами стало после его ухода…
– Папа, – произнесенное ею слово больно резануло слух, – он всегда помнил о тебе, просто не знал, как наладить ваши отношения, – помолчав, все так же тихо произнесла девушка. – Он часто рассказывал о тебе… И я все ждала, когда ты придешь к нам. Я только позже все поняла…
– Что же ты поняла? – усмехнулся Влад, не глядя на нее.
– Что ты не придешь. И что ненавидишь меня, – честно ответила она.
– Я ненавидел твою мать! До тебя мне не было никакого дела, – покачал головой он, чувствуя, что злится на этот ее тихий голос, эти признания, ясный взгляд серых глаз, какую-то еще совсем детскую наивность.
– Я все равно всегда чувствовала себя виноватой, – грустно улыбнулась девушка. – Словно это я была всему виной, хотя… Как ты уже сказал, Дмитрий Андреевич не был моим отцом, но я звала его папой. Прости… Понимаю, что тебе неприятно это… но твой отец был хорошим человеком и даже после смерти мамы продолжал заботиться обо мне.
– Да, твоя мама довольно неплохо тогда устроилась, – зло усмехнулся Влад, взглянув ей прямо в глаза. – Увела отца из семьи, своего ребенка навязала!
Она слегка покраснела под его насмешливым взглядом, не зная, что ответить.
– Ладно, все произошло так, как произошло, – он махнул рукой куда-то в сторону. – Ты приобрела отца, я его потерял. Возможно, не случись этого, моя жизнь сложилась бы совсем иначе.
– Иначе? – эхом повторила девушка.
– Ты же не знаешь обо мне ровным счетом ни-че-го, – зло усмехнулся мужчина. – И откровенничать с тобой я не собираюсь. Мы с тобой на разных полюсах, детка! И не думай, что я вдруг проникнусь к тебе заботой и превращусь в старшего братца. Все, собирайся и поехали!
– Как? Прямо сейчас? – растерялась она.
– Нет, пришлю за тобой лимузин! – отрезал Влад, поднимаясь со стула и подбрасывая в руке ключи от машины.
– Но… мне нужно собрать вещи.
Смерив девушку взглядом, которым обычно смотрят на что-то мерзкое и отвратительное, он презрительно выдал: – Я не собираюсь ждать тебя. Мне еще похоронами заниматься. У тебя пятнадцать минут, – и быстро покинул квартиру, громко хлопнув входной дверью, даже не предполагая, что она сейчас чувствовала.
Оставшись одна, Ксения с трудом поборола желание разрыдаться и на автомате собрала самое необходимое, боясь заставлять его ждать хотя бы лишнюю минуту. Было что-то в его взгляде, от чего ей становилось не по себе. Вряд ли он когда-нибудь простит ее за то, что она дочь той, кто разрушила его семью. И эти два года, скорее всего, станут для нее адом.
Остановившись уже на пороге и обведя взглядом родные стены, она все-таки не сдержала слез. Слез, которые ничего не могли изменить. Через несколько минут черный Sportage, резко сорвавшись с места, увозил ее в совершенно другую жизнь, навсегда закрывая дверь в прошлое…
Глава 2
В машине Ксения прислонилась лбом к холодному стеклу и зажмурилась. Что она делает в автомобиле совершенно постороннего для нее мужика? И зачем она только согласилась? Она ничего о нем не знает, как, впрочем, и он о ней. Единственное, что ей известно, это то, что он родной сын ее приемного отца, и что он ее ненавидит. Где он живет? С кем? Как они будут уживаться вместе? Все эти вопросы роем проносились у нее в голове, когда она украдкой смотрела на отражающиеся в зеркале плотно сжатые губы, сурово сдвинутые брови и немигающий тяжелый взгляд.
