– Берите с собой сопроводительный эскорт. Если есть возможность оплатить одноместное купе, то, значит, можно раскошелиться и на двуместное, и на подходящую для него попутчицу, которую не грех использовать в своё удовольствие во всех угодных вам смыслах и сколько душа пожелает.
– И лишиться столь уникального шанса встретиться с кем-то действительно интересным и… пробирающим до костного мозга своим непримиримым характером, пронизывающим взглядом и захватывающей близостью? С кем хочется не только разговаривать целую вечность (не важно о чём и о ком), но и оттягивать минуты завуалированного искушения на бесконечно долгие часы? Если только уверен, чем это должно в последствии закончиться. Иначе, какой смысл было начинать эту… захватывающую игру, не намереваясь направить её ход по желанному для тебя сценарию к нужному тебе завершению?
– И после этого хотите сказать, что вы не мистификатор и не шулер? – голос всё-таки слегка дрогнул, пусть Дэниз и пыталась замаскировать его «смешком» ироничной улыбки, но подавить в себе разбушевавшееся не на шутку волнение оказалось куда проблематичней. Не говоря о свихнувшемся сердце, бешеная аритмия которого, как ей тогда казалось, не смогла не задеть всевидящего взгляда попутчика в чёрном. Чтобы он не заметил её участившегося дыхания и мощных ударов пульса на её сонных артериях? Он же только и делал, что периодически скользил осязаемой лаской своего всеподмечающего взора по её лицу и шее, особенно во время своих проникновенных монологов, будто усиливая словами глубину ментального давления по всем существующим уязвимым точкам её воспалённого сознания и держащегося на честном слове ослабевшего тела.
А чего только стоили его последние фразы и намеренно пониженный голос? Казалось, они вибрировали уже везде, где только можно и нельзя, проникая своим смысловым контекстом под кожу и ещё сильнее растирая нервные окончания снаружи и изнутри. Если он коснётся её физически или просто заденет рукой… она же точно взорвётся, расщепится на молекулы/атомы всего в одно касание нежнейших пальцев. Он итак проник в её разум глубже, чем это вообще реально и допустимо, играясь на перетянутых струнах её шокированной души, как тот искусный маэстро-виртуоз; вынуждая реагировать на каждое его действие, подобно загнанной в ловушку жертве, прекрасно осознающей, что любая ошибка и неверное движение будет стоить ей жизни.
Но что она могла сейчас сделать в таком состоянии? Попросить его заткнуться и отвернуться? Поскольку сил на то, чтобы встать и уйти из купе у неё банально не осталось. Он же сам их все и вытянул из неё, и не исключено, что специально, накидывая слой за слоем всё более прочные сети своей ментальной паутины, по которой пускал более высокоимпульсные разряды чистейшего безумия – то ли своего, то ли обоюдного, буквально наэлектризовавшего окружающий воздух до ощутимого треска невидимых искр поверх тела и волос.
– Да и не слишком ли вы высокого мнения о себе самом и своих возможностях? Только не говорите, что вы никогда в жизни и ни при каких обстоятельствах не проигрывали.
– Ох, уж эти предрассудки, наслоенных в защитный панцирь детских комплексов и страхов. Представляю, сколько ты успела пережить за свою юную жизнь разочарований, связанных с определёнными людьми. – да неужели? И именно поэтому так ей улыбается, будто видит абсолютно все её мысли, чувства с желаниями, намеренно углубляя свой взгляд? – Даже не удивлюсь, если это и есть твой побег от того самого прошлого, которое так хотелось бы стереть из памяти, если бы это было возможно. Только вот в чём конкретном заключается твой обострённый негатив к обсуждаемой нами теме? Не слишком ли ты молода для столь консервативных взглядов на жизнь? Мне всегда казалось, что современная молодёжь куда ближе своим менталитетом к древнему мировоззрению и к некоторым вопросам об этике и нравственности.
– Вернее, к их полному отсутствию? И откуда такое поверхностное представление о представителях современной молодёжи? И с каких это пор духовное стало ниже физического?
– С тех самых, когда мы стали заложниками своей плоти, вот только красивые сказочки о высокодуховном сознании пытаются нас убедить в обратном. Представители древних народов знали об этом больше нашего, поскольку они не разделяли плоть от духа, в отличие от христианской церкви, которая довела Европу в средние века до повальной чумы и истреблению собственного населения на целую треть живущих тогда людей. А ведь она как раз делала акцент на чистоте духа, уничтожая попутно знахарок, истребляя кошек (поскольку те, якобы, являлись пособниками самого Дьявола) и загрязняя нечистотами собственные тела с улицами европейских городов. Разница в том, что в древности славили жизнь и её щедрые дары в момент пребывания человека на Земле, в то время, как дотянувшие до наших времён христианские догмы воспевают «жизнь» и её вечное блаженство после смерти, призывая всех страждущих принимать «ниспосланные» на них тяготы и невзгоды за божье испытание перед переходом в «заслуженное» ими царство божие.
– Так по-вашему, поклонение половым гениталиям, предавание разврату и оргиям – это та самая золотая середина, которой не хватает современному обществу?
– Я называю подобные высказывания – впадением в очередные крайности и искажением истинных представлений о тех понятиях, которые недоступны большинству зашоренных обывателей современности благодаря той же пропаганде нынешних представителей этической нравственности. Нам столько говорят о совершенстве и самосовершенствовании, забывая о неотложных априори по достижению данной цели, что в первую очередь нужно освободить свой разум от всех бренных предрассудков, навязанных нам окружающим миром. Раскрепоститься, очиститься от так называемых моральных оков нашего пуританского воспитания…
– Если бы я верила в существование Сатаны, то точно бы решила, что он пытается совратить нас вашими устами.
Практически провозглашённый Дьявол во плоти сдержанно рассмеялся над шуткой Дэниз, оценив её тем самым по достоинству со всей своей царской милостью.
– Если бы нас сызмальства не приучали прятать от чужих глаз свои сокровенные мысли и тайные желания, навязывая в довесок уничижающее чувство стыда, думаю, они бы не казались столь аморальными и не сковывали сознание вместе с телом психофизической парализацией. Ещё бы, ведь всё греховное надо делать тайно и в темноте, дабы никто ничего не увидел и не прознал. А ведь, если так подумать, разве нам не плевать на то, что о нас подумают незнакомые нам люди. Ты же никого не пытаешься здесь убедить в своей непорочности, как и саму себя. Так чего же ты тогда боишься? Стать собой? Поддаться своим первородным инстинктам, отпустить себя и быть может взлететь так высоко, как ты никогда ещё не поднималась над этим бренным миром и его удушливыми ограничениями? Как ещё никто не возвышал тебя над загнанным в тесные тиски ложных комплексов самосознанием, раскрывая, избавляя от неуместных страхов через оголённые желания и порывы освобождённого тела. Или предпочитаешь всю оставшуюся жизнь только фантазировать об этом, как миллионы подобных тебе жертв современного мира? Проще замкнуться в своём персональном мирке, где всё идеально, и никто не сможет сделать тебе больно, влюбляясь в совершенные образы придуманных героев, убеждая себя, что никто не способен заниматься с тобою сексом лучше тебя самой? А представь, как бы ты испугалась, если бы кто-то, например такой, как я, знал тебя столь же досконально, как и ты себя, все твои исключительные грани, самые чувствительные точки, слабости и особенности неповторимого тела. Сама подумай, какую бы я тогда имел над тобой безмерную власть, к которой бы ты сама постоянно тянулась всеми своими помыслами, каждую секунду осмысленного тобою существования. Люди понятия не имеют, когда говорят, что бог знает всё, поскольку знания и возвышают одного над другим, делая первого для второго тем самым всемогущим божеством, перед которым даже ты готова преклоняться, подчиняясь древнейшим инстинктам слабейшего. Стать мягким воском в руках того, кто способен тебя как с лёгкостью убить, так и сделать свободной, а то и защитить от всего мира. Ну же, милая. Сознайся себе хотя бы раз… ты ведь всегда этого хотела, просто никогда не верила, что в подобную верятность. Наверное, ждала каких-то неоспоримых доказательств. Только как можно что-то кому-то доказать, если ты банально боишься сделать шаг навстречу, намеренно загнав себя в ловушку собственных предрассудков? Поверь… это совсем не сложно. Достаточно лишь себя отпустить, «разжать пальцы»… Они ведь не побоялись этого сделать, и поверь мне на слово, для них это станет самым незабываемым днём на долгую память, я уже молчу о полученных впечатлениях и ощущениях…
