Я чувствую, как ты кончаешь, пытаясь как-то скрыть это от меня, но, естественно, не можешь. Я всегда знал и ощущал, когда ты на пределе, и когда теряешь контроль над своим телом. Вот и сейчас намеренно усиливаю толчки, выбивая из тебя задыхающиеся крики, в ожидании твоего нового оргазма. Поскольку это нереальный кайф – считывать всё, что через тебя проходит. То, как ты напрягаешься, как сжимаешь мышцы влагалища или как резко их расслабляешь, вжимаясь лбом в постель и поскуливая при мощных накатах очередной охватившей тебя эйфории. А я всё не останавливаюсь. Долблю и долблю, пока со лба и носа не начинают капать густые капли пота, норовя затечь в глаза и выжечь без того их полуослепшую сетчатку.
Только на третьем подходе я позволяю себе себя отпустить. Срываю стоп-кран и с хриплым рычанием спускаю раз за разом накопившийся за последнее время «токсин», которым мечтаю выжечь тебя изнутри, будто серной кислотой. И ты словно действительно его чувствуешь, кончая со мной одновременно и не зная, как остановить всё это безумие. Как остановить меня.
Никак, милая. Меня уже не остановишь, если не чем-то существенным. Например, выстрелом в упор. Но в том-то и проблема. Кэвина здесь нет, и он понятия не имеет, где я и что делаю с его любимой невестой. Так что, увы. Никто не успеет спасти напуганную до смерти героиню от большого, злого, серого волка.
* * *
Как это ни парадоксально, но в такие моменты лучше не останавливаться. Иначе, обязательно что-то пойдёт не так и тебя потянет не в ту степь. Например, как меня на последнем выжимающем ударе, когда слабостью подрезает немереной. Сердце бухает во всём теле бешеными переборами, а… твой запах и твоё дрожащее подо мной тело доводят всё это состояние до убийственного наркотического опьянения. Из-за чего невольно поддаёшься этому грёбаному угару и едва не на последних мгновениях сдерживаешься, чтобы не обнять тебя со всей дури и не зарыться лицом в твои волосы, позволяя данной слабости взять над собою верх.
Слава богу, хватает лишь несколько глубоких вздохов, чтобы выбить эту дурь из головы и приподняться над тобой на вытянутых руках.
– Ну, что, милая? Что и требовалось доказать, да? – я ненадолго снова нагибаюсь над твоим затылком и произношу свой вердикт севшим голосом. – Никаких неожиданных открытий с сюрпризами?
Я даже специально неспешно вышел из тебя, будто смакуя данную издёвку до самой последней секунды, почти с сожалением теряя ощущение тесного тепла твоего пульсирующего лона и с тем самым преодолевая собственную физическую слабость. После чего прицокнул языком, рассматривая результаты своих последних деяний.
– Ох, какая же ты грязнуля. А нам ещё так долго придётся добираться до главного пункта назначения.
– Ч-что… – ты попыталась пошевелиться и, видимо, хоть как-то прийти в себя, но я тебя ненамного опередил.
– Так уж и быть. Данную неприятность я ещё как-то переживу. По-крайней мере, ты будешь пахнуть всю дорогу мною. Так что, в ванную, по этому случаю, мы не пойдём, а от излишних потёков избавимся старым проверенным способом. К тому же, я всё равно не собирался оставлять тебя в одежде.
Ты всё же вскрикнула, но, скорее, от неверия и шока, когда я ухватился за пояс твоих пижамных шортиков и, вместо того, чтобы стянуть их полностью с ног, разорвал по среднему шву без каких-либо физических и моральных усилий. После чего перешёл на подол халата и проделал то же самое, но теперь «распарывая» эту тугую шёлковую тряпку по твоей спине.
– Хватит! Крис! Остановись! Прекрати! Сейчас же!
Все твои последующие попытки до меня докричаться, как и выкрутиться, развернуться закончились попросту ничем. Да, я перевернул тебя лицом к себе и даже позволил пару раз ударить себя немощными и трясущимися кулачками, но ты и без того прекрасно знала, насколько твои шансы были неравны против такого, как я, исполина.
– Я буду кричать! Звать на помощь! – ты и так уже начала это делать, пытаясь вцепиться в моё лицо ногтями и продемонстрировать свои тщетные потуги причинить мне хоть какой-то вред с физической болью. – Ты совсем рехнулся?
Само собой, мне не стоило никаких усилий перехватить твои руки и прижать их над твоей головой мёртвой хваткой всего одной ладони. Ненадолго нагибаясь над твоим лицом и зачитывая в глаза свои доходчивые пояснения.
– Да, милая. Ты можешь кричать, вырываться, извиваться, но это не изменит моего решения касательного того, что я намереваюсь сделать с тобой в ближайшее время. А я обязательно это сделаю. И, если потребуется, заткну твой очаровательный ротик кляпом, а твои руки и ноги свяжу подручным материалом. Ты ведь этого сейчас добиваешься, я так понимаю?
– О чём ты вообще говоришь! Крис, бога ради, перестань! Ты же всё это несерьёзно, да?
Какая же эта услада для всех моих ноющих ран – смотреть в твои неподдельно напуганные глазища и понимать, насколько ты ещё далека от того кошмара, который ждал тебя в самом ближайшем будущем. Хотя ты уже явно начинала это чувствовать. То, что так явственно проступало в моём хищном взгляде, то, что уже так долго рвалось из меня на волю и то, что вскоре накроет тебя с головой, как чёрным саваном – моей ненасытной Тьмой.
– Нет, Марго. Я предельно серьёзен. Я пришёл сюда за тобой! И уйду отсюда С ТОБОЙ! Хочешь ты того или нет. Но мне уже осточертели эти идиотские игры в беспечных мотыльков, живущих лишь днём сегодняшним. Поэтому, извини, но больше никаких поблажек.
– Боже, Крис! Нет! Ну, хватит уже!
Я опять не выдержал и опять слегка прилёг на тебя, будто наслаждаясь в «последний» раз твоей ангельской беспомощностью и каждой сбежавшей из твоих глаз слезинкой с очень близкого расстояния. Ласково обхватывая свободной ладонью нежное, почти невинное личико и касаясь дрожащих губок лёгким скольжением большого пальца. Знала бы ты, как у меня перехватывало от тебя дух, как с новой силой начинало зудеть в яйцах и насколько бесценными казались для меня все эти мимолётные мгновения.
– Я, вообще-то, ещё ничего такого не начинал. Хотя, да. Ты уже можешь использовать все свои силы к сопротивлению. И чем больше ты будешь сопротивляться, тем сильней меня это будет заводить.
– Хватит меня пугать! Зачем ты это всё делаешь?
– Затем, что иначе не могу. – не просто сказал, а практически заставил тебя прочувствовать в каждом произнесённом слове всё то, что мне так не терпелось до тебя донести.
После чего приподнялся и рывком за руки подтянул тебя на себя.
– Пора собираться к долгому путешествию.
– Я… я никуда с тобой не поеду!
– Поедешь, милая. Ещё как поедешь.
– Нет! Отпусти! Не смей! Ненавижу! Не трогай меня, ублюдок!
– Уф, как неосторожно, Марго. Моей мамочке было бы очень обидно услышать такое.
Естественно, мне ничего не стоило тебя скрутить и даже временно придавить коленом, чтобы в более-менее удобной для себя позе затянуть на твоих запястьях за спиной пару восьмёрок из шёлковой «верёвки» от половины твоего же халата. И конечно же ты принялась визжать, делая бессмысленные попытка вытащить из-под меня ноги или одну, чтобы лягнуть меня со всей дури или хоть как-то чем-то ударить.
