– Что, в таком случае, насчет ваших действий в Армении? – надавил султан.
– То же самое, Ваше Императорское Величество, – ответил премьер-министр. – Уверяю вас.
– Уверения, – повторил Вильгельм, приглаживая усы. – Мне бы не хотелось в один прекрасный день поднять голову и обнаружить над Балканами флот боевых дирижаблей, украшенных прекрасными русскими гербами, который прилетел помочь своим славянским кузенам. – Его тон стал острым, как клинок, чуть выдвинутый из ножен. – Было бы печально, если бы Германии пришлось помочь нашему другу султану и расстрелять этот флот. Даже такой прекрасный.
– Только если хотите увидеть миллион русских солдат, марширующих на Берлин, чтобы отомстить за родину! – оскалился Жилинский.
Взгляд Фатимы привлекло внезапное движение. Гоблин на плече кайзера зашевелился и проснулся. Он открыл тусклые желтые глаза и широко зевнул, обнажая острые клыки. Устроившись поудобнее, он повернулся к русскому генералу и скрипучим голосом заговорил:
– Гоблинский Двор не останется в стороне, мы не допустим подобного вторжения. В котором, без сомнения, будут участвовать грязные русалки и багинники наряду с жалкой деревенской магией. Ваши действия мы будем рассматривать как акт агрессии. – Он перевел злобный взгляд на французского президента. – Не думайте, что мы не знаем о ваших переговорах с этими отвратительными феями. В случае любого провокационного союза с этими вероломными существами наш Двор будет вынужден действовать.
– Ты смеешь нам угрожать? Гнусная тварь! – Лицо Пуанкаре побагровело.
После этих слов собрание взорвалось.
Оскалы превратились в крики. Стоявший неподалеку французский дипломат толкнул германского коллегу, и завязалась драка. Охранники короля оттащили его назад, пока он призывал послов к порядку. Вильгельм и Пуанкаре обменивались оскорблениями, стоя лицом к лицу, а Жилинский выглядел готовым броситься в бой.
Посреди всего этого хаоса Фатима изо всех сил старалась уследить за самозванцем. Она не сводила с него взгляда, несмотря на все усиливающийся накал дискуссий. Но теперь люди перемешались. Кто-то вцепился в одежду соседа. Другие пытались их разнять. Амина громко призывала успокоиться, в то время как Дженн выглядел готовым унести ее отсюда в любую секунду. Фатима растолкала людей, которые загораживали обзор, чтобы обнаружить, что самозванец исчез.
Она выругалась и закружила на месте, пытаясь его найти. Он не мог просто испариться. Он должен быть здесь! Ее отчаявшиеся глаза натолкнулись на самозванца, и она замерла в замешательстве. Человек в золотой маске стоял на другом конце сада, наблюдая за происходящим, словно сторонний зритель. Как он так быстро туда добрался? Это невозможно! Их взгляды встретились, затем он повернулся и двинулся прочь.
Фатима бросилась вслед, протискиваясь сквозь толпу, отпихивая послов. Когда она наконец вырвалась из столпотворения, то перешла на бег. Сады вокруг дворца были огромными. Ночные празднества проходили только в одном их секторе, и она видела, что он направился в неосвещенную часть – где пальмы и топиары сливались в густой лес. Фатима была уже на полпути, когда рядом с ней появился еще один человек.
– Я так думаю, куда бы ты ни торопилась, – сказала Сити, – мне туда тоже надо!
Фатима окинула подругу взглядом – та бежала, придерживая подол белого платья. Она надеялась на Хамида, Хадию или других агентов. Но на Сити всегда можно было положиться в бою.
– Он пошел в ту сторону! – пропыхтела следователь, указывая тростью.
Они добежали до деревьев, окунаясь в их тень, и принялись оглядываться. Сити втянула воздух, будто принюхиваясь. Затем указала подбородком: «Туда». Фатима не стала спорить, уже зная, что ее странностям можно доверять. Они перешли в бег, минуя топиары животных, образующих лабиринт, поворачивая в разные стороны, пока наконец не увидели своего врага.
– Стой! – выкрикнула Фатима.
Самозванец, не сбавляя шага, торопился под защиту деревьев. Направив револьвер в воздух, она нажала на спусковой крючок. Скоро на выстрел сбегутся охрана и солдаты. Хорошо. Кроме того, выстрел произвел желаемый эффект, заставив самозванца обернуться. Он уставился на них из-за своей золотой маски, а затем поднял руку, бросая в темноту нечто, похожее на песок. Нет, не песок. Пепел. В воздухе закружились хлопья, быстро собираясь в одинокую фигуру в маске и черной одежде. Пепельный гуль. Через мгновение их стало двое. Они зашагали вперед, пока хозяин остался в стороне, наблюдая.
Фатима не собиралась подпускать их ближе. Она прицелилась. Рядом с ней Сити с силой рванула подол – отрывая его напрочь. Под платьем открылись белые бриджи, заправленные в сапоги. К ее ногам были пристегнуты металлические детали, которые она сняла и начала собирать вместе. Фатима выждала, пока два пепельных гуля не подошли достаточно близко для выстрела в темноте – и нажала на курок.
В ту ночь на Кладбище она выяснила две вещи. Чем больше существо разделяется, тем слабее дубликаты. Кроме того, ранения одного из них влияли и на остальных. Пуля ударила в гуля слева, и он вскрикнул, истекая черным пеплом. Его доппельгангер дернулся, рассыпая пепел из идентичной раны. Она выстрелила вновь в того же гуля. Каждая пуля попадала в цель, замедляя их приближение.
– Готово! – Нубийка сделала шаг вперед. – Дай-ка мне попробовать.
Фатима повернула голову и обнаружила, что ее подруга держала в руках бландербасс с дулом-раструбом. Она все это время носила его разобранным под платьем? Оружие выстрелило с ужасающим грохотом, разрывая пепельного гуля на части, так что его конечности разлетелись в стороны. Сити шла вперед, перезаряжая и стреляя на ходу. После четырех выстрелов от гуля осталось только подергивающееся тело с двумя раздробленными ногами. Она взмахнула мушкетоном, как дубиной, сокрушая врага в пепел.
– Впечатляет, – сказал самозванец. – Но у нас незавершенное дело. – Он протянул правую руку и вытащил из пустоты гудящий клинок, направляя его на Сити. – Помнится, я всадил этот клинок тебе под ребро. И все же ты здесь. Как так получилось?
– У меня еще много сюрпризов. – Сити растянула губы в оскале.
– Мы знаем, что ты взял в хранилище. – Фатима тоже обнажила свой клинок.
– От меня ничто не укроется. – Самозванец издевательски взмахнул оружием.
– Зачем они тебе? Что ты задумал?
Он прижал палец к губам золотой маски, как бы призывая к тишине.
– Девять Владык спят, – прошептал он.
Фатима нахмурилась. Девять Владык? О чем он?
– Девять Владык спят, – нараспев продолжал самозванец. – Разве мы хотим их разбудить? Загляни им в глаза – и они выжгут твою душу!
Фатима стиснула зубы. Ну хоть раз могут злодеи не говорить загадками?
– Мы и дальше будем болтать или делом займемся? – прорычала Сити. Она надела свои когти и теперь чуть не пританцовывала в нетерпении.
– Давай! – выкрикнула Фатима и бросилась вперед.
