– Надоедливый, конечно, смертный, – посетовал Лидер. – Но на него не похоже. Кто-то еще в доме лорда Уортингтона устроил эти перемены.
– Кто-то, кто явно презирал и лорда, и его Братство, – дополнил Диссонанс.
– Кто-то, имевший доступ к Сиве и списку, – присоединилась Гармония.
Фатима внимательно их слушала.
– И о ком же вы говорите?
Ангелы обменялись еще одним из своих раздражающих взглядов, после чего Лидер помотал головой в маске:
– Мы не следователи. На этот вопрос придется отвечать вам. Кем бы самозванец ни был, в его руках Печать Сулеймана – инструмент невероятной силы.
– Неизмеримой силы! – запричитала Гармония. – Слишком большой, чтобы смертный так своевольно ею распоряжался. Так часто. Даже Сулейман себе этого не позволял. Он заплатит за это – душой и телом!
– Вот почему мы позволили вас сюда привести, – сказал Диссонанс. – Почему поделились тем, во что вы не должны быть посвящены.
– Вы должны вернуть кольцо, агент. – В голосе Лидера звучала настойчивость. – Вы должны отнять его у самозванца до того, как будет нанесен еще больший ущерб, и вернуть его нам. Чтобы мы могли выполнить свой контракт.
Фатима не ответила сразу. Ангелы не знали, кто самозванец. Но у них явно имелись подозрения. Кто-то из семьи Уортингтонов. Все это время они с Хадией двигались по верному пути. Теперь они хотя бы получили подтверждение.
– Мы найдем кольцо, – наконец ответила она. – Но только при условии, что вы ответите еще на два вопроса и выполните два требования.
Лидеру не слишком понравилась эта сделка, но он опустил голову в знак согласия.
– Говорите. Мы ответим или исполним, в пределах разумного.
– Зачем самозванцу Часы Миров? – осторожно спросила Фатима.
Еще одно неловкое движение крыльев.
– Эту машину должны были уничтожить, – с досадой бросил Лидер.
Фатима говорила министерству то же самое, но безрезультатно.
– Да, но я спрашивала не об этом.
– Никто не знает, – вмешалась Творец. – У моего предшественника были нечестивые замыслы. Боюсь, самозванец недалеко от него ушел. Лидер прав, эту машину нужно было… демонтировать. – Последнее слово в ее устах прозвучало почти чужеродно.
– Второй вопрос, – начала Фатима. – Что вы знаете о Девяти Владыках?
– Суеверия джиннов, – отмахнулся Лидер. – Их вид склонен к подобным заблуждениям.
– Но самозванец смог бы ими управлять с помощью кольца?
– Это третий вопрос, – ответил Лидер. – Наша сделка предусматривала два.
Фатима перешла к требованиям:
– Во-первых, перестаньте похищать книготорговца. Либо усовершенствуйте магию, либо отмените ее совсем. Вы не так хорошо разбираетесь в людях, как вам кажется. У вас не получится утаить знание. Мы как-нибудь, но до него доберемся. Такие уж мы есть. Оставьте книготорговца в покое.
Повисла тишина, которую нарушил громыхающий голос: «По рукам».
Фатима удивленно посмотрела на Защитника. Остальные, казалось, признали его слово окончательным и выразили свое согласие.
– Во-вторых, освободите меня и Хадию от вашего заклинания. Мы будем работать быстрее без него на шее.
– О, этого мы сделать не можем, – ответил Лидер, качая головой.
– Почему нет? – спросила Хадия. – Это же ваша работа.
– Не только наша, – объяснила Творец. Она бросила взгляд на Лидера, который жестом разрешил продолжать. – В создании чар сокрытия Печати Сулеймана участвовали представители ангелов и других сил, за пределами этой реальности, в качестве молчаливых партнеров. Самовольно освободить вас от заклинания, значит – нарушить договор с ними. – Ее голос понизился до шепота. – Нельзя нарушать обязательства перед ними. Никогда.
Фатима понятия не имела, кем были эти «другие». Но тревожная непреклонность в голосе ангелов заставила ее сомневаться, что их удастся переубедить.
– Есть способ избежать дисбаланса, – предложила Гармония. – Спящий джинн.
– Спящий джинн, – задумчиво повторил Лидер. – Это не противоречит контракту.
– Но может нарушить дух соглашения, – предупредил Диссонанс.
– Наши партнеры не настолько придирчивы, чтобы начать кровавую вражду между мирами из-за формулировки, – возразила Гармония. – Во всяком случае, я на это надеюсь. – Она повернулась к Фатиме. – Наш контракт заключен с каждым представителем джиннов, само их существование договор воспринимал как согласие с его условиями. Единственное исключение – это любой джинн, на тот момент неспособный дать согласие по причине своего бестелесного инертного состояния. Поскольку они существовали вне контракта на момент его заключения, они не связаны его условиями, а значит, могут при желании пересмотреть, как и к кому применяется договор – если мы дадим согласие.
– Значит… – начала Хадия, медленно прокручивая слова Гармонии в голове. Ангелы могут утомлять своими юридическими клаузами. – Нас могут освободить от заклинания, не вызывая никаких… межпространственных конфликтов. Но кто этот спящий джинн?
При этом вопросе все ангелы повернулись к Фатиме. Она вздохнула, уже зная ответ.
– Очень неприятный марид. И я пообещала, что не буду его беспокоить.
Ангелы. Однажды они станут причиной ее смерти.
Глава двадцать третья
Фатима шагала мимо тюремных камер министерства во второй раз за последние два дня. Загрос все еще сидел здесь, но она пришла не к нему. Задача следователя была куда опаснее, чем допрос библиотекаря, – даже если он пытался ее убить. Теперь она понимала, что полудэв находился под контролем самозванца. Сегодня ей предстояло встретиться со значительно менее предсказуемым джинном.
– Вы притихли, – заметила она, глядя на идущую рядом Хадию.
– Визит к этим… предполагаемым ангелам. Заставил меня задуматься.
– Это сильное потрясение – даже зная, что они ненастоящие ангелы.
– Дело не в этом, – тряхнула головой Хадия. Она остановилась и посмотрела на Фатиму. – Ну не только в этом. Они изменили наше сознание. Залезли нам в головы. И мы понятия не имели. Что еще они могли изменить или спрятать? Наши тексты? Наши истории? Наши священные книги? Чего еще мы больше не знаем? Как мы можем быть хоть в чем-то уверены? – Ее глаза закрылись, и она глубоко вдохнула, прежде чем открыть их вновь. – Как вы справляетесь с этим сокрушительным грузом? Зная, что мы всего лишь люди, а в мире существуют силы, дергающие за ниточки, о которых мы можем даже не подозревать? Я должна помочь кузине спланировать свадьбу в следующем месяце. Но мои планы кажутся бессмысленными перед лицом всего этого. – Она нахмурилась. – Интересно, когда аль-Джахиз открыл Каф, люди чувствовали себя так же? Каково это – внезапно узнать, что мир, каким ты его знал, не так уж и реален? Я понимаю, что выбрала странное время для философствований. Может, у меня нервный срыв…
