В этот момент вошла мама Кэти.
- Я бы хотела, чтобы мистер и миссис Митчелл сначала привели себя в порядок и вернулись к себе домой, а до этого Саймон и Мод побудут здесь, - сказала она. - И надеюсь, все здесь это понимают.
- Мне очень жаль, мама, - извинилась Кэти через некоторое время.
- Уж думаю… вывалить все это на бедных детей.
- Лиззи? - Саймон постучал в дверь кухни. Сейчас он выглядел лучше, хотя до этого был просто в бешенстве. - Можно мы все же будем танцевать?
- Это невозможно, детка. Она этого не одобрит.
- Она нас еще не знает. Она не может нас ненавидеть.
- Она не может пойти против нас до того, как нас узнает, - заявила Мод.
- Да нет, мы говорили не о Марион. Мы говорили о вашей тете Ханне, правда, мама?
- Да, это так, Кэти, но не здесь, не так, не при… Не могла бы ты подождать, пока…
- Да все нормально, - остановил ее Саймон. - Мы все знаем про тетю Ханну и про то, как Кэти ее ненавидит.
- Да нет, - сказала Кэти. - Я ее не ненавижу. Например, сегодня мы вместе обедали.
- Да не было такого!
- Было. Мы ходили к «Квентину».
- Но зачем?
- Например, чтобы обсудить, как мне постричься.
- Да будь ты серьезной хоть на минуту!
Лиззи подала ей знак, что надо как-то избавиться от детей.
- Есть какое-то волшебное слово, которое может подействовать на этих детей? - прошептала она.
- Они никогда не обращают внимания на слова, - сказала Кэти, зная совершенно точно, что Саймон и Мод подслушивают за дверью. - Так вот, насчет Марион, - сказала Кэти. - Мне кажется, в любом случае она будет рада танцующим ребятишкам. Она вообще хочет, чтобы было все - фейерверки, жонглеры, тигры и львы.
Дети просияли.
Кэти снова вспомнила о своем желании быть более терпеливой с этими детьми.
- Я сегодня обедала с твоей мамой, - сообщила Кэти вечером, когда зашла в Уотервью.
- Замечательно, - ответил Нил, выглядывая из-за своих бумаг.
- Ты разве не удивлен?
Он продолжал читать, но, прислушавшись к ее тону, посмотрел на нее, заложив пальцем страницу, которую читал.
- Что? - спросил он.
- Это же не совсем обычно. Я думала, тебе будет интересно почему.
- Ну так почему?
- Да не знаю. - Кэти пожала плечами.
- Послушай, Кэти, ты же сказала, что сегодня будешь заниматься подготовкой меню для серебряной свадьбы, поэтому притащил сюда все это барахло.
- Какое барахло? Что-то по поводу Африки?
- Да нет, не по поводу Африки. Я же сказал, что не буду заниматься этим вопросом, пока мы с тобой серьезно не поговорим.
- И что?
- И… Ты же предупредила, что у тебя есть работа. А у меня есть две вещи, которые я могу делать здесь. Я сказал им, что получил эту бумагу от клерка.
- Извини…
- Но я так не…
- Извини, ты прав… Я действительно это говорила… Она упомянула об этом, когда они делились планами на вечер: сказала ему о чем-то важном, а он даже не заинтересовался. Его мама, которая вот уже четыре года вела с ней войну, пригласила ее к «Квентину». А Нил даже не обратил на это внимания.
- Извини, я был груб с тобой… Это не просто неудачливый парень из Нигерии. Это сложная и кровавая штука, и завтра нам предстоит суд. Я на стороне съемщика, который повредил спину, упав с лестницы, а хозяева сказали, что с их стороны все в порядке. Проблема в том, что парень выглядит как бандит, а хозяин кроткий и занятой человек… Все они ополчились против моего клиента… Я все записал…
Кэти подняла руки, словно сдаваясь.
- Я прогуляюсь. Пойду по магазинам. Вернусь через пару часов, и будем ужинать.
- Тебе необязательно это делать, - произнес он.
- Нет, я все же пойду, - сказала она и ушла.
Кэти вовсе не собиралась выходить. Она хотела принять ванну, проверить почту и почитать кое-какие рецепты из кулинарных книг, чтобы продумать меню на ближайшие мероприятия. Она хотела произвести хорошее впечатление на агентов недвижимости, которых пригласила Джеральдин. Фредди Флинн показался ей довольно приятным человеком, который сказал, что доверял им, но потом перестал. Она также подумывала о том, чтобы приготовить паэлью, потренироваться для организации испанского буфета, но настроение было ужасное. Нил действительно думает, что она будет просто убивать время, ожидая, пока он освободится? Нет уж! Лучше показать, что она тоже занята, и уйти. Но куда?
Она не могла пойти к Тому, потому что они с Марселлой собирались в театр. Кэти поехала в Гленстар и позвонила с мобильного Джеральдин. Сработал автоответчик. Кэти подумала, что глупо было бы приезжать без звонка. Она посмотрела на окна своей тети: окна не зашторены, но в комнате две фигуры. У Джеральдин был гость. Мужчина. Кэти уже хотела уехать со стоянки, но увидела, что кто-то ей машет. Это была Шона Бэрк из «Хейвордса».
- Я заметила твой фургон, - засмеялась Шона. - Может, попьем кофе?
Кэти осмотрелась, Шона достала кофе-машину, такую же, как на квартире ее тети, но не столь большую и не с таким количеством функций. В комнате было множество ярких пледов и диванных подушечек. Ни одной семейной фотографии на стенах, две полки книг по бизнесу и менеджменту, музыкальный центр, а вот телевизора не было. Кэти было интересно, что за тип людей представляет Шона, которая может позволить себе ипотеку или съемную квартиру. А квартира была недешевая. Конечно, у Шоны очень хорошая работа в «Хейвордсе». Скорее всего, она из богатых. Шона Бэрк никогда не говорила об этом. Она вообще была очень находчива и осторожна, когда рассказывала о себе.
- Эй, ты где-то далеко, - произнесла она, подсаживаясь к Кэти.
- Я думаю о Саймоне и Мод, - солгала та.
- А кто это?
- Племянники Нила. Мы усыновили их, моя мама и я.
Она немного зловеще рассмеялась, а потом рассказала все подробности. К ее удивлению, Шона не нашла это ни смешным, ни глупым, не удивлялась этой безнадежной затее и сказала, что другие на их месте поступили бы так же. Она выслушала все без тени раздражения на лице.
- Вот так, - закончила Кэти. - У Нила и его отца есть определенные накопления. Я не знаю точно, но это связано с доверительными вкладами. Что-то идет моим отцу и матери, а что-то, надеюсь, достанется и нам, если это будет необходимо.
- А как насчет их работы?
- Мама счастлива сейчас с детьми. Она знает, что они под хорошим присмотром. Лучшего ей и не нужно, и отец не убеждает ее в том, что следует вернуться на работу. Мы строим свою крепость.
