- Очень хорошо, - одобрила Кейт.
Лицо Джона было бесстрастным.
- Ты просила почитать стихи не для себя, а для публики, да?
- Да, - еле слышно ответила Кейт.
- И как?
- Замечательно. Ты сможешь это вынести?
- Конечно. Если понадобится.
- Понадобится.
Рейчел наотрез отказывалась позволять ему оставаться на ночь. Если Патрик хочет поддерживать видимость того, что ’они просто добрые друзья, то надо ее поддерживать. Ей не нравилась идея заниматься любовью в ее комнатах. Нет уж, большое спасибо, она порядочная женщина, остановившаяся у Лоретто, и не хочет рисковать своей репутацией. Поэтому Патрику всегда приходилось уходить рано.
Пару раз они занимались этим в роще Койна, на заднем сиденье машины или на коврике, у дальней излучины реки. Это было возбуждающе, но очень неудобно.
- Мне нужно будет на неделю слетать в Нью-Йорк. Поедем со мной, - в один прекрасный майский вечер внезапно сказал Патрик, когда они были в доме Лоретто.
- Зачем?
- Ну, во-первых, мы могли бы заняться любовью с удобствами, не боясь искривления позвоночника или того, что нас обнаружит половина города. - О'Нил подарил Рейчел ту самую улыбку, которую она любила, но очень давно не видела.
- Нет. У меня здесь много дел.
- Перестань морочить себе голову. Никаких дел у тебя здесь нет.
Рейчел вспыхнула:
- Тебе перечислить?
- Нет. Рейчел, не будь занудой. Мы оба знаем, почему ты здесь. Перестань делать вид, что это серьезная причина, которая мешает тебе на неделю слетать в Нью-Йорк.
Она еще никогда так не сердилась. Никогда.
Да, конечно, они оба знали, почему Рейчел здесь. Это было видно за милю, не правда ли?
Рейчел понимала, что должна сохранять спокойствие. Дать волю своему гневу и потерять все было бы непозволительной роскошью.
- И чем мы будем заниматься в Нью-Йорке? - серьезно спросила она.
- Не знаю, - лукаво улыбнулся Патрик. - Может быть, сходим в мировой суд и свяжем себя брачными узами. Возможно, тогда я перестану чувствовать себя как в студенческом общежитии, где нужно выметаться от девушки в десять вечера.
- Тебе нравится мысль о женитьбе? - Ее голос был совершенно спокойным.
- Нет. Какому мужчине может нравиться такая мысль? Черт побери, Рейчел, конечно, я не хочу жениться. Мы с тобой слишком старые, нам и так хорошо… Эй…
Ответа не последовало.
- Эй! Рейчел, не дуйся, ладно? Нам и так хорошо. Зачем все усложнять? Думаешь, я буду больше любить тебя, если ты привяжешь меня к себе листком бумаги?
Она смотрела на О'Нила и молчала.
- Ради бога, женщина, скажи что-нибудь. Неужели мои слова - это смертный грех? Ты спросила, нравится ли мне мысль о женитьбе, и я прямо ответил, что нет.
- Конечно, - сказала Рейчел.
- И что это значит?
- Ничего.
- Что такого ужасного я сказал?
- Что ужасного? Твоя уверенность в том, что листок бумаги будет привязывать только тебя, но не женщину, на которой ты женишься. Знаешь, брак - это не ловля мустанга с помощью лассо, а сделка, в которой участвуют двое.
- Твоя попытка оказалась не слишком удачной, - бросил Патрик.
- Твоя тоже. Ты не был слишком верен своей покойной супруге, - парировала она.
Патрик промолчал.
Рейчел сидела в кресле. Ее белый льняной костюм, к лацкану которого была приколота веточка красного вереска, идеально сочетался с убранством комнаты.
Она смотрела не на Патрика, а на солнце, стоявшее над Фернскортом. Ее лицо не было печальным; Рейчел полностью владела собой. «Вот и конец, - думала она. - Я шла по этой дороге много лет, оставила позади тысячи миль, а теперь она кончилась взаимными обвинениями, как большинство связей».
- Дело не в тебе. Я имею в виду, как к личности… - начал Патрик.
Рейчел ничего не говорила. Даже не слушала. Она всегда знала, чем это кончится. Прощанием.
- Я хочу быть с тобой. Мне не нужен никто, кроме тебя. Сама знаешь.
Рейчел смотрела на другой берег реки и видела, что люди продолжают трудиться в сумерках. Они работали сверхурочно, чтобы закончить в срок.
- Черт побери, Рейчел, зачем тебе нужно, чтобы мы поженились? Почему нельзя оставить все как есть?
Рейчел неохотно оторвала взгляд от людей, заканчивавших строить каменный забор вокруг переднего двора, и посмотрела на Патрика.
- Патрик, вопрос о браке подняла не я, а ты. Ты сказал, что в Нью-Йорке мы можем найти мировой суд и связать себя узами брака. Не передергивай.
Патрик слегка растерялся.
- Да, конечно, но ты сказала…
- Забудь об этом. Не превращай все в войну слов. «Ты сказала, я сказал…» Какая разница? Тем более что дело не во мне как личности.
Она встала и одернула юбку.
- Я провожу тебя.
- Ну…
- Спокойной ночи, Патрик. Я собираюсь на пару дней в Коннемару. Наверное, завтра уеду. Будем считать, что мы попрощались ладно?
О'Нил положил руки ей на плечи.
- Послушай…
- Да? - Ее большие темные глаза были спокойными и не пытались понять выражение лица Патрика.
- Послушай, Рейчел, я тебя не стою.
Она терпеливо улыбнулась ему, словно разговаривала с ребенком.
Патрик пытался найти нужные слова.
- Даже если бы я мог… даже если бы я чувствовал… возникло бы множество сложностей, за которые пришлось бы дорого заплатить. Ты не представляешь себе, как это трудно.
О'Нил смотрел на Рейчел умоляющим взглядом, прося понять, что против такого брака выступила бы не только католическая церковь, но и общество. Даже если бы он сам решил предложить ей руку и сердце.
Но Рейчел Файн еще сохранила остатки достоинства. Она предпочла не понять его.
- Патрик, завтра тебе предстоит трудный день. И мне тоже. - Рейчел поцеловала его в щеку.
- Но…
Она выпроводила его и оперлась спиной о дверь, как делали героини многих кинокартин'. «Но ни одна героиня не вела себя так глупо, - подумала Рейчел. - Только безнадежная идиотка могла так отпустить своего мужчину».
Она сама толкала его в объятия Мэриан Джонсон. Возможно, когда отель будет построен и Патрик почувствует одиночество, он женится на Мэриан. Церковь и общество против такого брака возражать не станут. Наоборот, обрадуются. А разведенной еврейке можно будет удалиться со сцены. Рейчел не плакала, потому что слез у нее не было. И не подходила к окну, чтобы посмотреть, как он уезжает.
