- Я не знала, что мы наденем платья сегодня. Думала приберечь их для какого-нибудь особого случая, - проворчала Дара.
- У нас здесь особых случаев не бывает, - отмахнулась Мэгги.
- Ты просто картинка, - сказал Майкл.
- Именно это я ей и сказала! - с жаром воскликнула Грейс.
- Ты еще ослепительнее, чем твоя старшая сестра, - одобрил Керри.
Дара почувствовала себя последней дурой.
Мама следила за ней, как ястреб: куда идешь, что делаешь, ты с Майклом или нет… От этого можно было сойти с ума. Перед самым уходом мама сказала, чтобы она не наряжалась как на бал, поэтому Дара надела полосатую рубашку и гладкую синюю юбку.
В этом наряде она выглядела, как матрос: клеши и тельняшка… Кто на нее посмотрит? Тем более в присутствии аккуратно причесанной Мэгги, напоминавшей Китти, с которой Керри встречался в Дублине.
Вечер потерял для Дары всякий интерес. Она засунула руки в карманы юбки и ушла. Все остальные так восхищались Мэгги, что ничего не заметили.
Дара брела в сторону Ривер-роуд. Здесь ей больше делать нечего; каждая лишняя минута будет напоминать ей о собственной серости. Она не умеет нырять, как Джасинта, не такая красавица, как Грейс или внезапно преобразившаяся Мэгги.
Просто скучная, старая Дара…
Девочка свернула на Ривер-роуд и почти добралась до мастерской Джека Койна, когда заметила, что за ней бежит Мэгги.
- Почему ты ушла?
- А тебе какое дело?
- Мы же развлекались, правда? - тревожно спросила Мэгги.
- Ох, Мэгги, до чего же ты глупая! - выпалила Дара. Мэгги смотрела на нее и хлопала глазами.
- Ты даже не понимаешь, что такое развлечение. Может, ты и развлекалась, а я нет. Вот я и ушла домой. Но, по крайней мере, я знаю. А ты никогда не знаешь.
- Чего я не знаю?
- Ничего! - торжествующе воскликнула Дара. - Ты не знаешь, любишь ли мороженое, не знаешь, хотелось бы тебе покататься в машине Керри, не знаешь, хочется ли тебе купаться или надеть резиновую шапочку. Ты не знаешь ничего!
- Что я тебе сделала? - проскулила бедная Мэгги, когда Дара повернулась к ней спиной.
Дара даже головы не повернула. Только бросила через плечо:
- Ничего. Ты никогда ничего не делаешь. В том-то и фокус. Мэгги застыла на берегу реки. Дара влетела в дом, бросилась на кровать и заплакала.
В дверь постучала Мэри.
- Тебя зовет мама. Хочет поговорить.
- Скажите ей, что я сплю.
- Дара, пожалуйста. Мать послала меня за тобой.
- Я сплю и спускаться не собираюсь!
- Она не может подняться к тебе.
Ответа не последовало.
- Дара, спустись, пожалуйста.
Дверь открылась, и Мэри увидела заплаканное лицо Дары.
- Это самый настоящий шантаж. Нечестно напоминать мне, что мама не может подняться по лестнице. Нечестно и жестоко! - Она пулей проскочила мимо Мэри и едва не выбила дверь комнаты матери.
Мэри вздохнула. Принципы не позволяли ей признать, что в этом возрасте с мальчиками ладить легче, чем с девочками. Просто девочки ‘более чувствительны, вот и все.
- Да? - Дара стояла у двери, которую только что чуть не сорвала с петель.
- Я подумала, что ты сможешь помочь мне.
- Чем?
- Придумать название для нашего кафе. Во-первых, нам нужно заказать вывеску. Во-вторых, написать это название на подносах и даже, может быть, вышить на передниках.
Дара смотрела на мать как на умалишенную.
- Мне безразлично, как вы его назовете, - сказала она.
- Тебе долго придется видеть это название.
- Не обязательно, - ответила девочка.
- Даже если ты собираешься покинуть дом, это не мешает тебе высказать свое мнение.
- Нет, мам, честное слово. Я не грублю. Просто мне все равно, какое название для кафе вы выберете.
- Может быть, «Дурацкое кафе Райана»? - промолвила Кейт. - «Дрянное кафе Райана», «Забегаловка Райана», кафе «Катастрофа»… - Она делала вид, что обдумывает каждое из них. Но Дара так и не смогла заставить себя улыбнуться.
- Может быть, сядешь и подумаешь?
- Нет, мам… Я лучше лягу.
- Еще и восьми нет. Ты сама сказала мне не далее как два часа назад, что заставлять людей возвращаться к десяти негуманно. Вспомнила?
- Да.
- Я могу тебе чем-нибудь помочь?
- Нет. Но все равно спасибо.
- Дара…
- Да?
- Я просила тебя спуститься, потому что люблю тебя, люблю всем сердцем и не хочу, чтобы ты была несчастна. Другой причины у меня не было. Я знаю, что сейчас тебе от моей любви никакого проку, но иногда это помогает. Запомни наш разговор, ладно? - Кейт улыбнулась ей и продолжила:
- Нет, конечно, тебе вовсе не обязательно сидеть здесь. Просто мне тоже одиноко, и я подумала, что если ты посидишь со мной, нам обеим будет легче. Но ничего не вышло. Ладно, ложись. Спокойной ночи, милая.
- Ты будешь придумывать название?
- Да. Я, ты и все остальные.
- А зачем оно нужно вообще?
- Не знаю, - ответила Кейт. - Рейчел считает, что так люди нас лучше запомнят. Сама знаешь, как им нравятся выражения «Изумрудный Остров» и «Страна Трилистника», А мы думаем то же самое о других странах. Говорим «Испания» и представляем себе кастаньеты.
- Можно было бы назвать кафе «Трилистник», - сказала Дара.
Кафе «Трилистник»… - медленно повторила Кейт. - Может быть.
- Спокойной ночи, мама.
- Спокойной ночи, милая.
Даре хотелось вернуться и броситься в объятия матери, по это обернулось бы новыми слезами и тщетными попытками объяснить, почему она плачет. Девочка справилась с собой, поднялась наверх, села на диван у окна и следила за закатом, пока не увидела безутешного Майкла, вернувшегося домой без пяти десять.
Мимо промелькнула маленькая красная машина, в которой сидела Грейс.
- Что, купались до самой темноты? - спросила Майкла Дара.
- Джасинта сказала, что ты обиделась и ушла. Это так?
- Конечно, нет, - солгала Дара. - Чем вы занимались?
- Если бы осталась, увидела бы сама, - ответил он, ушел в спальню мальчиков и закрыл за собой дверь.
Дара еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.
Она вспомнила, как мама сказала, что любит ее. Слышать такое приятно, но мама была права: сейчас ей, Даре, от этого никакого проку.
