Дети жались друг к другу; так им было спокойнее. Керри стоял в нескольких шагах позади.
Когда были пролиты последние капли святой воды и отзвучала последняя молитва, могильщики стали засыпать огромную черную яму, казавшуюся для Мэгги слишком большой.
Дети молча ждали, пока последний кусок торфа не лег на свое место. Потом собрали цветы и венки, положили их на могилу и наконец ушли.
Проходя мимо каменных кельтских и простых металлических крестов и мраморных плит, они вспоминали, сколько раз пытались прочитать надписи на кладбищенских памятниках. Ощупывали надпись на памятнике Уильяму Джеймсу Ферну, погибшему на холме Маджуба в Трансваале. Да, он был молод, но Мэгги была еще младше. И заброшенный памятник Джеймса Эдуарда Грея, который они пытались привести в порядок. Они решили снова пойти туда и поухаживать за местом последнего упокоения Джеймса Эдуарда Грея.
Мэгги бы это понравилось.
- Наверное, ты сочтешь варварством, если люди придут сюда и выпьют за упокой души Мэгги, - сказала Кейт.
- Нет. Я думаю, это их утешит, - ответила Рейчел. - Знаешь, я все больше и больше привыкаю к местным обычаям. Больше не смотрю на них со стороны.
- Я всегда говорила, что тебя подменили в родильном доме. Ты больше ирландка, чем мы сами, - сказала Кейт так, словно это было самым большим комплиментом.
- Когда я собиралась сюда, то не ожидала ничего подобного, - ответила Рейчел. - Надеялась, что Патрик быстро разочаруется и вернется в Нью-Йорк. И ни секунды не думала, что буду чувствовать себя здесь как дома.
Кейт посмотрела на нее с сочувствием. Хотя Рейчел хвалила Маунтферн, ее голос звучал грустно. Так, словно она чувствовала себя брошенной.
- Ты сама знаешь, как много для нас значишь.
- Да. Я в Маунтферне как дома. Тут очень спокойно. Зато Патрик должен быть разочарован. Он ждал очень многого, а я не ждала ничего. Наверное, по-другому и быть не могло.
- А чего ты ждешь теперь? - мягко спросила Кейт.
- Ничего. У меня нет ни надежды, ни долгосрочных планов. Живу одним днем.
Дара вела Леопольда на прогулку в рощу Койна.
Мэри Доннелли сказала, что недооценивать Леопольда не следует. Бывают времена, когда ни один человек не сделает для тебя то, что может сделать собака.
Дара взяла Леопольда, не столько надеясь на хорошую компанию, сколько стремясь угодить Мэри.
К ее удивлению, пес вел себя прекрасно. Раньше он бездумно бежал бы вперед или садился бы и выл, не желая идти следом за хозяйкой, но сегодня тактично останавливался у каждого поворота, пытаясь понять ее намерения.
Дара подозревала, что Мэри потихоньку дрессировала Леопольда. В последнее время пес и выглядел намного лучше. Казалось, его старательно расчесывали. Даре в голову не приходило, что с его шерстью можно было что-то сделать. Но сейчас шерсть Леопольда блестела, а глаза, обычно тусклые от страха или отчаяния, были яркими.
Она села на ствол поваленного дерева. Леопольд разнюхивал все вокруг, но внимательно присматривал за хозяйкой на случай, если та захочет встать и уйти. Однако Дара не двигалась. Она нанизывала головки маргариток на длинный стебель, делая браслет из цветов.
Дара сознательно избегала других. Томми Леонард был очень славный. Он говорил, что в такое время человеку нельзя оставаться в одиночестве; он должен быть вместе со всеми, нравится это ему или нет. Майкл сказал, что один пойдет вверх по реке и будет ловить рыбу. Пусть Дара не считает его грубым. Сестра сжала его руку. Она его прекрасно понимала. Люди всегда говорили, что близнецы ко всему относятся одинаково.
Она не ждала Керри. В этой части рощи, удаленной от главной аллеи и окруженной высокими кустами фуксии, они никогда не встречались. Но он неожиданно вышел из тени деревьев.
- Если ты хочешь побыть одна, я уйду, - сказал он.
На нем был тот же темно-серый костюм, который он надел на похороны. Керри расстегнул воротник рубашки и ослабил узел черного галстука. Дара еще никогда не видела его таким красивым.
Она улыбнулась:
- Нет, я рада тебя видеть.
Дара продолжала делать браслет; волосы падали на ее сосредоточенное лицо. Нарядное темно-синее платье с белым воротником, которое она надевала на похороны, сменилось простой белой тенниской и джинсовой юбкой. Она казалась маленькой и одинокой.
Керри присел на корточки и тоже начал делать браслет из маргариток. Какое-то время оба молчали.
Поняв, что происходит что-то важное, Леопольд перестал рыть землю. Он вежливо сел и склонил голову набок, ожидая начала разговора.
- Я хотел бы чем-нибудь помочь тебе, - сказал Керри.
- Я в порядке. Просто с Мэгги все вышло так ужасно…
- Она уснула вечным сном.
- Думаешь, она в чистилище? Ну, в том месте, где ожидают рая?
- Ох, Дара, конечно, нет! - Мысль об этом заставила Керри негромко рассмеяться.
- Тогда почему мы просили простить ей грехи и дать возможность увидеть Господа? Она ведь еще не там, правда?
- Где «там»?
- На небесах. Мэгги не могла сразу попасть в рай, потому что умерла без причастия.
Керри смутился.
- Дара, милая, я уже сказал, она уснула. Я видел свою мертвую мать. Она напоминала спящую. Грейс сказала, что вчера вечером видела лицо Мэгги. Ее глаза были закрыты. Вот и все.
- Ты уверен, что она не мучается в чистилище?
Керри протянул руку и привлек Дару к себе.
- Уверен. Абсолютно.
Дара уткнулась ему в грудь и заплакала.
- Ох, я так рада… Не могу думать, что Мэгги окажется в чистилище. Ей там будет страшно.
Сестра Лаура подозревала, что девочки еще не отошли от шока. Они были слишком спокойными. Ходили на протестантское кладбище ухаживать за могилой, посадили дерево у пешеходного мостика. Тщетно попросили миссис Дейли отдать им платье медного цвета, хотя сами не знали, что хотели с ним сделать.
Сестра Лаура не понимала, почему Дара, Грейс и Джасинта не захотели прийти в школу и вместе со всеми прочитать новену за упокой души Мэгги Дейли.
- Ее душа уже упокоилась, - сказала Дара, и девочки ушли.
Сестра Лаура была сбита с толку. Дара говорила серьезно. Так, словно получила послание с того света. И все остальные были с ней согласны.
Грейс и Майкл ходили ловить рыбу. Во всяком случае, так они говорили окружающим. Майкл вставал рано и возвращался поздно.
Никто не ждал, что игры и купание у моста будут продолжаться. Томми Леонард почти все время работал в магазине. А к Джасинте и Лайаму приехала из Дублина противная двоюродная сестра, и они должны были ее развлекать. Знакомить ее со своими друзьями Уайты не решились (и правильно сделали). Днем они уезжали на велосипедах в развалины старого аббатства, а вечером ходили в кино.
