- Понимаете, у нее есть все. Жизнь, здравый смысл, быстрый ум, которым я не обладаю, и… о, много всего. Но вы правы, это что-то вроде любви, а не настоящая любовь. Я не хочу увести ее у Джона, не хочу лечь с ней в постель. Наверное, в каком-то смысле я избегаю близости с людьми, а чувство, которое я испытываю к Кейт, является заменой. На самом деле все очень глупо.
- Фергус, я должна сказать вам сию кое-что. Решайте сами, что делать дальше. Если вы хотите получить рекордную сумму компенсации в истории Ирландии, то беритесь за дело. Меня здесь не будет. Я возвращаюсь домой.
-- Разве ваш лом не здесь?
- Я думала, что здесь, но ошиблась.
- Нам будет не хватить вас. Мне не хочется, чтобы вы уезжали.
Эдди Райан тщательно избегал Джека Койна. Но избежать неприятностей не смог. Он так привык играть возле автомастерской, что машины что завораживали.
У мистера Уильямса был побитый «универсал». Викарий оставил его у ворот кладбища, где ухаживал за могилами. Эдди иго не видел. Трава на кладбище была высокой, а мистер Уильямс нагнулся.
Эдди посмотрел по сторонам и забрался на сиденье водителя. Он доедет до копна дорог и, где стоит деревенский дом с двумя воротами, въедет в одни, выедет через другие и вернется обратно. Он не учел стадо коров, которые выходили в ворота, торопясь вернуться на пастбище после дойки. Они облепили «универсал» со всех сторон, а Эдди водил машину далеко не так хорошо, как ему казалось.
Короны обрадовались нарушению обычного порядка и были готовы стоять, пережёвывая свою слюнявую жвачку, до скончания дней. В этот момент из-за угла выехал трактор. Объяснить, что Эдди делает в «универсале» викария, было бы трудно, если вообще возможно. Поняв это, мальчик быстро выпрыгнул из машины и прошмыгнул мимо глазевших на его коров. Он слышал, как трактор наткнулся на «универсал», но продолжил бежать, пока не добрался до Бридж-стрит.
Когда в пабе Райана узнали, что стало с машиной бедного мистера Уильямса, с коровами бедной Бригид Кенни и ехавшим на тракторе бедным сыном Бригид Кенни, которого обвинили в случившемся, Эдди состроил невинную физиономию.
Но тут пришла миссис Уилан с почты и сказала его отцу и матери, что Бригид Кенни видела, как Эдди бежал от фермы. Мальчик был потрясен и возмущен. Надо же, миссис Уилан! А казалась такой симпатичной…
Отец Эдди был вне себя.
Эдди попросили выйти на задний двор.
Это могло означать только одно.
Кейт тоже была вне себя. Опасность, глупость, пренебрежение к человеческой жизни…
- Уж кому-кому, а тебе следовало знать, что бывает с человеком, который попадает под машину! - напустилась она на Эдди, когда тот вернулся в дом после жестокой порки, которую получил на заднем дворе. Мальчик выглядел несчастным и униженным, и в ее душе загорелась искра сочувствия к сыну.
- Ну почему ты такой ужасный? - с искренним любопытством спросила Кейт. Эдди тут же почувствовал, что ее тон изменился.
- Никакого ужаса у меня внутри нет, - со слезами на глазах ответил он. С теми самыми слезами, которые не хотели течь во время порки.
- А что у тебя внутри?
- Скука, - честно ответил Эдди. - Мне хотелось бы оказаться в каком-нибудь другом месте. Там, где я был бы важным человеком и люди бы обо мне говорили.
- Сегодня вечером о тебе говорили.
Кейт пыталась быть строгой, чтобы мальчишка не подумал, что его простили. Ей предстояло множество неприятных вещей. Нужно было извиниться перед мистером Уильямсом, попросить Джека Койна определить стоимость ремонта «универсала» и попытаться объяснить Бригид Кенни (весьма неприятной особе) и ее сыну (умственно отсталому даже по меркам семьи Кенни), что делал на их участке охваченный безумной страстью Эдди Райан.
- Наверное, мне хотелось бы быть важным, - просто ответил он.
Кейт посмотрела па пего, и Эдди страшно изумился, увидев в ее глазах слезы.
Ты очень важен. Для меня.
Только для того, чтобы выходить к людям и говорить, что тебе за меня стыдно, Он не жаловался. Просто излагал факты.
Почему ты так думаешь?
Ну, когда я спросил, что мне надеть на открытие отеля, все засмеялись. Никому и в голову нс пришло, что я буду на открытии. По-твоему, это значит быть важным?
Эдди, я понимаю, что ты имеешь в виду. Обидно, когда тебя считают недостаточно важным человеком, чтобы ехать в Дублин покупать тебе новый наряд. Я бы с удовольствием прошлась по магазинам на Графтон-стрит и Уиклоу-стрит. Нет, не для того, чтобы делать покупки; вещи там слишком дорогие. Потом я пошла бы на Джордж-стрит и купила там что-нибудь. Посетила другие магазины, в которых продают то, что тебе показалось бы скучным. Хозяйственные товары. Потом зашла бы в книжный магазин и купила подарок твоему папе. Если бы осталось время, я прогулялась бы с пакетами по набережной и села на поезд. А твой отец встретил бы меня в городе и отвез домой. После возвращения я примерила бы покупки, покрутилась на двух здоровых ногах и продемонстрировала наряды, а вы сказали бы, что о них думаете. Потом вышла бы на улицу, люди бы меня заметили, и я снова стала бы важным человеком.
Мать говорила, продолжая обнимать его. Когда она выпустила Эдди из объятий и слегка отстранила, то заметила, что у сына дрожит нижняя губа.
- Мама, я не знал… не знал… - пробормотал он.'
- Все в порядке, Эдди, - ответила она. - Ничего, как-нибудь выживем.
- Мама, если бы у меня были деньги, я бы свозил тебя на денек в Дублин.
- Знаю.
Она умолкла, и Эдди незаметно выскользнул из комнаты.
Да, странные вещи творятся на свете, это уж точно… Миссис Уилан на него ябедничает, отец порет до потери сознания, а мама обнимает и говорит, что хотела бы снова иметь две здоровые ноги.
Но это еще не самое странное. Мистер Койн, которому лет сто, принес букет цветов миссис Куинн, которой чуть меньше, и они миловались, как в кино. Когда Эдди спросил Керри О'Нила, почему тот плавает на лодке от моста до причала и обратно, тот страшно разозлился и велел ему отвалить.
Марти Леонард, младший брат Томми, сказал, что к стене спальни Томми приколоты четыре фотографии Дары и что перед сном Томми целует каждую фотографию и желает ей спокойной ночи. А отец Хоган спросил, в какие часы будет работать кафе «Трилистник», когда оно откроется и можно ли будет там купить пироги с картошкой, которые он съест во время прогулки.
Эдди казалось, что все жители Маунтферна начинают понемногу сходить с ума.
В последние дни мать казалась Даре рассеянной и грустной. Она сидела и смотрела на сад, где отцветали последние летние цветы.
- Принести тебе тяпку и совок? - спросила Дара.
- Нет. Пусть полежат. Все равно наш сад никто не видит.
- Ты видишь. И мы тоже.
