Эдди Райан проснулся и посмотрел в окно.
Он пообещал матери не делать сегодня ничего такого, что могло бы опозорить семью.
- Эдди, это очень важный день. Я и так не нахожу себе места, а если ты заставишь меня волноваться, наступит конец света. Я не хочу искать тебя взглядом и спрашивать людей, где этот мальчишка и что он сейчас замышляет.
- Может быть, мне лучше весь день провести в постели, - совершенно серьезно ответил Эдди. Казалось, только так он сможет никому не причинить хлопот.
- Нет, я буду бояться, что ты выпадешь из окна, повесишься или выкинешь еще какой-нибудь фортель. Когда мы будем там, я смогу смотреть только на наш дом, - проворчала Кейт.
Тогда в Дублине мама купила ему шикарную куртку со множеством карманов и «молний», что было совершенно не в ее духе. Когда Эдди распаковывал подарок, он был уверен, что это либо блейзер, либо пиджак.
- Как ты узнала, что я хочу именно такую вещь? - У мальчика сияли глаза.
- Догадалась, - ответила мама.
А потом сказала, что это что-то вроде взятки. В ответ он должен пообещать хорошо вести себя в день открытия.
Деклан заворочался и начал тереть глаза.
- Уже утро? - спросил он. Временами Деклан вел себя как умственно отсталый.
- Нет, - ответил Эдди. - Сейчас полночь, и привидения, которых ты так боишься, вырвались на волю. Они уже вышибли мозги Джаффе. О боже, она лежит на земле, покрытая запекшейся кровью!
Деклан издал такой вопль, что его было слышно даже на Дублинском шоссе, выскочил из постели и побежал проверять, правда ли это.
Карри тошнило в ванной уже в четвертый раз за утро, и она начинала думать, что у этого явления есть очень нежелательная причина. Крики Деклана так испугали ее, что она опрокинула поднос, ненадежно стоявший на белом шкафчике. На подносе находились тальк, высохший лосьон, стеклянная пипетка и флакон с солью для ванны, имевший форму дамы в кринолине.
Последствия окатились плачевными. Кейт долго выясняла, почему на подносе окатились именно эти вещи. Конечно, женщине, прикованной к креслу и не способной подняться наверх, очень приятно узнать, что ванная превратилась в помойку или мусорный бак, наполненный старыми шкафчиками, подносами и еще один бог знает чем.
Дару обвинили в том, что это она притащила в ванную даму в кринолине. Дара, оскорбленная чудовищно несправедливым обвинением, напомнила, что дама в кринолине была подарком Мэриан Джонсон, которая решила таким образом отблагодарить Дару за помощь в обслуживании какого-то мероприятия. Дара пошла туда, потому что рассчитывала, что ей заплатят, а потому дама в голубом кринолине стала дня нее оскорблением.
В тот раз мама велела поставить флакон в ванную, подальше от людских глаз, а теперь она, Дара, в этом виновата.
Бедный Деклан пытался объяснить, что ему приснилось, будто привидение разбило кошке голову и что весь боковой двор залит кровью.
Джон сказал, что нормальному человеку такого не вынести. Один его сын - закоренелый преступник, а второй - законченный лунатик.
Джек Койн проснулся с чувством глубокого удовлетворения и попытался понять причину этого чувства.
Он вспомнил, что сегодня откроется Фернскорт. Несмотря на все оттяжки и проволочки, к некоторым из которых приложил руку он сам.
Конечно, он пойдет на праздник. Кто старое помянет, тому глаз вон, а не воспользоваться бесплатным угощением грех.
Кроме того, там будет куча парней из совета по туризму, «Аэр Лингус» и «Америкен Эйрлайнс». Плюс журналисты, представители местных советов, как минимум два епископа, куча священников и по меньшей мере четыре пресс-секретаря, не считая местных богачей и аристократов. Будь он проклят, если не воспользуется таким случаем!
А потом он вспомнил, что Лоретто приняла его предложение. Букет цветов и приглашение съездить в уик-энд на танцы сделали свое дело. Женщины падки на такие вещи. Но другие его предложения практичная Лоретто отвергла. Так, она наотрез отказалась после открытия отеля продать свой магазин и заняться каким-нибудь другим бизнесом - например, ремонтом автомашин. Она не собирается весь остаток жизни валяться в замасленном комбинезоне под какими-то грязными грузовиками. Однако учиться водить машину она согласна. Это очень пригодится для поездок за товарами и доставки их покупателям.
У нее была славная улыбка. Раньше Джек не замечал этого и считал Лоретто неказистой хозяйкой какой-то убогой лавчонки.
Просто поразительно, как она похорошела, когда сдала комнаты этой американке, любовнице О'Нила. Кто бы мог подумать, что наряды способны изменить женщину до неузнаваемости?
Слэттери услышал телефонный звонок в семь пятнадцать. Должно быть, у кого-то что-то стряслось.
Фергусу помешали досмотреть сон, в котором он учил грамматике членов группы «Роллинг Стоунз». Говорил им, что выражение «я не могу не получить удовлетворение», означает, что удовлетворение они получат обязательно. Если они хотели сказать именно это, то их можно от души поздравить.
«Роллинг Стоунз», довольные Фергусом, поймали его на слове. Он не покинет Маунтферн, но будет читать их тексты и сообщать свои замечания письменно или по телефону. Пообещали заехать к нему, когда окажутся в их краях. Фергус сказал им, что они смогут остановиться в пансионе Брайана. Дара была очень благодарна Фергусу и извинилась за то, что всегда считала его старым маразматиком.
Проклиная человека, который прервал такой хороший сон, он босиком прошлепал в коридор, где висел телефон.
- Это Розмари.
- Кто?
- Фергус, я понимаю, мы давно не виделись, но я - твоя единственная сестра.
- О боже, Розмари, неужели что-то случилось? Почему ты звонишь в такую рань?
- Конечно, случилось. Вряд ли я стала бы звонить тебе с самого утра, чтобы мило поболтать.
- Что? Мальчики? Авария?
- С мальчиками все в порядке. Во всяком случае, плохих известий от них я не получала.
Он ждал.
- Это Джеймс. Он выставил меня из дома и сменил замки. Он не имел права так поступить. Не имел права выгнать меня из собственного дома! - Она чуть не плакала.
- Как это вышло?
- Он сменил замки вчера вечером. Я ночевала в меблированных комнатах. И ждала утра, чтобы узнать у тебя, что делать.
Фергус ощутил жалость к своей высокой и неуклюжей сестре, лишенной тепла и обаяния. Он помнил приезд Розмари на похороны отца, ее равнодушие и насмешливые реплики.
- Розмари, дождись половины десятого, - сказал он.
- И что ты сделаешь за эти два часа?
- Я не сделаю ничего, но ты пойдешь к адвокату. Не к маунтфернскому, а к манчестерскому. Расскажешь ему о случившемся, об обстоятельствах, которые к этому привели, и он скажет тебе, что нужно сделать.
