Но так как Элин был человеком достаточно рациональным и не слишком склонным к риску, он пока сдерживал себя, придерживаясь плана и понемногу двигаясь вперёд.
И этот метод принёс свои результаты: копаясь в людском грязном белье анимусу повезло наткнуться на знакомое лицо, с которым наёмники-культисты совершенно точно взаимодействовали в первом цикле. И пусть её образ был не самым подробным, — люди запоминали всё, что видели, но далеко не так точно, как хотелось бы, — такими чертами мог обладать лишь один человек.
Вьющиеся каштановые волосы, большие глаза, миниатюрные черты лица и словно стремящаяся всё это подчеркнуть выдающаяся фигура — Ирен и здесь могла претендовать на звание первой красавицы города.
Правда, ожидания в засаде план не подразумевал, ведь отравительница должна была появиться здесь ещё четыре с половиной часа назад. С одной стороны — прорва времени, но с другой — человек, связанный с культистами, точно так же ждал, твёрдо намереваясь нанять девушку. При том он держал свои мысли в узде, монотонно и про себя бубня о том, что встреча с опасной отравительницей — жестокая необходимость, из-за чего перерождённый так и не смог уловить в его поверхностных мыслях хоть что-то новое для себя.
— “Без полноценного шлема “слышать” гораздо труднее”. — Как бы невзначай бросила змейка, которой Элин делегировал порядком урезанное вибрационное восприятие. С его помощью она пыталась подслушать, о чём разговаривают скрывающиеся под изолирующими куполами завсегдатаи этого места. — “Но ты был прав — благородством здесь и не пахнет. Правда, я сама в это не очень-то и верила…”.
— “А мне тем временем всё труднее контролировать желание выпотрошить его сознание и самостоятельно найти Ирен”. — Недовольно ответил Элин, оставив на столе ещё одну отметину. — “И здесь как назло нет никого, кто представлял бы хоть какой-то интерес. Один только сброд…”.
Таковы были реалии места, в котором собирались преступники, в иерархии Китежа занимающие самую низкую ступень. Не трактир, но и не холодный подвал. Нечто среднее, вобравшее в себя худшие черты обоих прародителей — и потому так полюбившееся местным завсегдатаям.
Здесь не было ни законов, ни правил. Бал правили деньги с репутацией, и если первые у местных ещё водились, то со вторым имелась проблема. Значимые люди сюда просто не заходили, предпочитая вести дела через посредников вроде того, за которым наблюдал перерождённый…
И именно в этот момент мужчина, шарящий за пазухой, резко переменился в лице, вскочил со своего места и ринулся к выходу, витиевато обругав попавшегося под руку пьяницу, умудрившегося надраться даже там, куда пьяных не пускают, а алкоголь не продают в принципе. В свою очередь Элин выждал пару секунд, потратив это время на перевод обеспечивающих незаметность техник в активный режим — и бросился вслед за целью, ощущая, сколь стремительно тот движется.
Посредник культистов не был обычным человеком, но и анимусом его можно было назвать лишь с большой натяжкой. Всё-таки железный ранг — это несерьёзно. Единственным весомым плюсом перерождённый считал разве что возможность полноценно пользоваться артефактами, для бесталанных не предназначенными, но при том не требующими больших сил извне.
К таким относилось как подавляющее большинство особых инструментов, так и сенсоры вроде того, что находился сейчас в руках у беглеца.
На скорости преодолев несколько поворотов, Элин практически вылетел на улицу, сбив с ног не заметившего ничего подозрительного охранника. И пока тот пытался понять, что именно произошло, анимус уже был очень и очень далеко. Посредник двигался на удивление быстро, будто действительно спасался от погони.
Вот только Элин был уверен в том, что раскрыть его не смог бы даже анимус платинового ранга, ведь повода целенаправленно разбрасываться сложными сенсорными техниками он не давал, а возможности артефакта совершенно точно не могли указать на его присутствие.
Если только…
Ни на йоту не сбавив темп, Элин подавил в себе ментальные способности, отключившись ото внешнего мира. Посредник всё так же был для него как на ладони — вибрационная чувствительность вместе с классическим восприятием гарантировали, что тот никуда не скроется, и пропало лишь ментальное давление. Выводы, сделанные Элином, были предельно просты: если не существует способа обнаружить привычные всем методы слежки, то однозначно сказать об этом по отношению к менталу было нельзя. Посредник переполошился ровно в тот момент, когда в его руки попал артефакт сенсорной направленности, и назвать это совпадением Элин не мог.
Ведь кроме него за мужчиной никто не следил — уж в этом-то перерождённый был уверен на все сто процентов.
А спустя две с половиной минуты посредник остановился, укрывшись в одном из тёмных переулков меж домов. И состояние его было удручающим: очевидно, к подобному марафону он оказался совершеннейшим образом не готов, и скорость за гранью доступной обычному человеку грозила вот-вот взять положенную плату.
К тому моменту, когда Элин своими глазами увидел посредника, тот уже сидел на земле, спиной опираясь на каменную стену, и пытался влить в себя третий, — судя по паре пустых склянок, — поддерживающий алхимический состав. Такие попытки справиться с отдачей среди слабосилков редкостью не были, но дьявол кроется в деталях.
Каждая бутылочка того, что вот так просто тратил этот неприметный мужчина, стоила гораздо больше, чем анимус низшего ранга мог заработать за полгода.
— Кх-х… — С едва сдерживаемыми хрипами посредник поднялся на ноги, и, мазнув взглядом по скрывающемуся Элину, бросил взгляд на свой артефакт — небольшую сферу с инкрустированным блеклым красным камнем. — С-сука… Столько бабла… Хон! Эй, Хон, твою мать!
Последовавшие за руганью крики были обращены к человеку, который, вероятно, должен был находиться за той дверью, в которую отчаянно ломился посредник. Элин прекрасно видел, что его “объект” был вне себя от ужаса, и понимал, что, похоже, встречу с Ирен придётся отменить. Как финальный штрих, Элин сбросил всякие ограничения и прикоснулся к поверхностным мыслям посредника…
И кристалл артефакта в его руках вспыхнул, вынудив мужчину прибегнуть к крайним мерам. Он мало того, что начал орать ещё громче, так ещё и начал тарабанить по двери ногой.
— Хон, ишака ты гнилой сын…! — Скрипнули ржавые петли, и посредник отступил на шаг назад. — Почему так долго?! И где этот твой постовой?!
— Не ори. — Верзила, которого посредник не стеснялся костерить на все лады, недовольно поморщился. — Отпустил я его. Чего платить зазря, если нас всё равно не ищут?
— Ищут, Хон, ищут. — Мужчина миновал дверной проём, и Элин проскользнул следом, мимоходом приостановив работу сигнальной системы, информирующей кого-то о том, сколько конкретно человек пересекли порог. — Сенсор светился так, будто в мой череп залез один из тех мозгососов…
— Надеюсь, ты сбросил хвост?
— Рвал когти как не в себя. Эта херня… — Посредник грохнул тусклую сферу на стол. — … потухла за три улицы отсюда, и на полсекунды вспыхнула, пока ты, ишачий сын, открывал дверь. Понимаешь теперь?
