Это было очень глупо — идти напролом там, где со всех сторон на неё смотрит множество любопытных глаз. И ладно бы это были горожане или её подчинённые — нет. Сюда, в большой дворец, были приглашены лишь аристократы. Представители кланов, в той или иной мере обладающие влиянием и властью, не простили бы такое даже Ланеске Мурум.
— Я признаю, что несколько погорячилась, и приношу за это свои извинения. Надеюсь, что ваша спутница, наследник Нойр, не приняла мою ошибку близко к сердцу. — Элин, ожидавший совсем иного тона, резко начал понимать, какой подвох его ждёт. Здесь, на глазах полусотни спешивших покинуть дворец, а теперь столпившихся вокруг аристо, женщина вопреки своему темпераменту не могла и дальше гнуть свою линию. Единственное, что ей оставалось — это могла только перенести разговор в другое, более подходящее место… — А для того, чтобы мои слова не выглядели голословными, я пришлю для вашей пары приглашение на приём в честь сына моего брата. Там я смогу извиниться перед вами как полагается, и, возможно, исправить отношения, испорченные из-за моей ошибки. Мурум действительно никогда не враждовали с Нойр, и я бы хотела, чтобы впредь это оставалось точно так же.
Выдержав секундную паузу, Элин сдержанно кивнул:
— Я разделяю ваши надежды, госпожа Мурум, и сделаю всё от себя зависящее, чтобы попасть на приём в честь Акелиса. — О грядущем празднестве, которое устраивал великий клан, не слышали только глухие — слишком уж масштабными были слухи. У Элина же со слухом всё было более, чем нормально, и, вдобавок, нелюдимым он не был — нет-нет, а общаться с семьёй и слугами приходилось. — Если у вас более не осталось вопросов…
Перерождённый не спрашивал — он утверждал, понимая, что сейчас Ланеска не может сказать и слова против. Уж слишком неоднозначной была ситуация, в которой она оказалась.
Напоследок отвесив вежливый, но без излишеств полупоклон, Элин вернулся ко всё время за ним наблюдавшей Алексии, взял её под локоток и повёл прочь..
Даже без использования своих ментальных способностей он мог сказать, что Бестия великого клана Мурум была очень, очень зла.
И тишина сопровождала пару лишь до тех пор, пока Нойр не сели в карету.
— Элин, ты… почему ты так вёл себя с госпожой Ланеской? Она очень влиятельна в определённых кругах, и обычно ей стараются лишний раз не перечить даже главы кланов…
— Волнуешься? — С толикой ехидцы бросил анимус, устремив взгляд в небольшое оконце. За окном медленно ползли силуэты зданий, очерченные лучами заходящего солнца, и мелькали встречные верховые, направляющиеся по своим делам.
— Опасаюсь, что лишусь спутника меньше чем через месяц после нашего объединения… — Недовольно буркнула девушка, решительно отвернувшись в сторону другого окна.
— “Идиллия”. — Вставила своё слово Эрида, посчитав, что эмоциональная разгрузка сейчас будет не лишней. И посчитала верно: Элин хмыкнул, и продолжение короткой речи спутницы воспринял чуть лучше.
— … или того хуже. Разговаривая с такими людьми подобным тоном, можно нажить неприятности для всего клана. Правда, я считала, что ты, Элин, должен это понимать лучше меня. Всё-таки я не обучалась клановому этикету с самого детства.
— Продолжай считать так и дальше. Уверяю — я знал, что делаю. Просто на тот момент и в том месте объясняться с Ланеской мне было не с руки: слишком много людей вокруг…
— Объясняться… Ты ведь стал сильнее, да? — Алексия вопросительно вскинула брови. — Она подошла к нам из-за этого?
— Именно. Если кто-то из людей Мурум будет искать с тобой встречи — отправляй их ко мне или, на крайний случай, к отцу. Но лучше всё-таки ко мне. — Как бы то ни было, а доставлять Доршу лишние проблемы экс-абсолют не хотел. Почему-то считал, что одно только его существование само по себе обеспечивает множество проблем, ведь сидеть на одном месте Элин совсем не планировал.
Одно только исчезновение наследника клана Нойр в ближайшем будущем должно хорошо потрепать нервы его родителей, ведь предупреждать их перерождённый не собирался. Попросту не верил в то, что они согласятся отпустить сына, которому нет и пятнадцати, за стены. И ладно бы авантюра была запланирована на лето — нет, в путь Элин намеревался выдвинуться ближе к осени, и обернуться до первого снега.
В гордом одиночестве, под прикрытием техник сокрытия, подкреплённых возможностями посоха, Элин хотел незаметно добраться до руин, проверить, что там происходит — и вернуться обратно, избежав всех лишних рисков.
Причина столь отчаянного решения проста: перерождённый не мог спокойно, — дважды ха! — жить, зная, что в одном конкретном месте можно получить ответы на подавляющее большинство волнующих его вопросов. Гримуар, симбионты, его странное, как будто пришедшее из ниоткуда наследие в виде шлема — обо всём этом нужно было узнать как можно больше, и перерождённый уже предпринял первые необходимые шаги.
Обезглавить культ и поднять шум в Китеже, на ближайшее время лишив симбионтов наиболее активных шпионов в черте стен — сделал, пусть и довольно топорно. Наладить отношения с семьёй и разорвать таковые с сомнительными личностями, попутно убедившись в том, что Нойр ничего не угрожает — аналогично. Заложить надёжный фундамент и определиться с направлением своего развития в боевом плане…
Сделано, хоть и с парой оговорок. Сила пришла к наследнику Нойр не совсем так, как ему бы хотелось. Не проверенным методом, а при помощи довольно мутных ритуалов, прибегать к которым без серьёзной необходимости было крайне нежелательно.
Но так как это был самый быстрый и удобный способ, Элину пришлось со всем смириться, на время отбросив свои принципы. Сила — это сила, каким бы способом она ни была получена. Она никуда не исчезнет, а потенциальные нежелательные последствия он уже сгладил, воспользовавшись своим колоссальным опытом становления абсолютом. По его меркам — мелочь, едва ли стоящая внимания, но “настоящий” анимус золотого ранга из-за побочных эффектов мог потерять несколько лет жизни.
Второй составляющей его будущей боевой мощи был посох, с которым всё тоже было не так уж и просто. Эрида была права во многом, и особенно в том, что вот так просто полагаться на него — дело ненадёжное, но был ли у них выбор…?
В какой-то момент карета резко остановилась, и Элин, для которого прибытие домой не прошло незамеченным, распахнул дверь, со своей стороны, обогнул транспорт — и под внимательными взглядами отнюдь не случайно здесь оказавшихся слуг галантно подал руку Алексии, одарившей его формальной, но не фальшивой улыбкой.
— Пойдём, Лекси. — Элин посчитал, что раз уж он начал играть свою роль, то это нужно делать до конца. — Уже слишком поздно, чтобы гулять и дальше.
Как и предполагал перерождённый, слуги начали расходиться лишь после того, как молодые скрылись в своём собственном доме — совсем новом и ещё необжитом.
Что забавно — план здания точь-в-точь повторял дом деда Элина, который в этой реальности был вполне себе здоров.
“Очередное совпадение, будто бы пытающееся напомнить мне о том, чего я был лишён в той жизни…” — подумал перерождённый, разогнав прислугу ото спален — "Определённо, я должен встретиться с дедушкой, раз уж представилась такая возможность. Вероятно, он — единственный, кто остался таким, каким я его помню".
