– У меня есть пончики и немного свободного времени! Мы могли бы… – Лив оборвалась, увидев на кровати Эрин.
– Привет, Эрин, – поздоровалась она и повернулась ко мне. – Куда вы дели Чжэ Ёна?
– Он улетел обратно в Сеул, – поморщившись, ответила я.
– Вот как… – Лив перевела взгляд на коробку, которую держала в руках, и нахмурилась. – Что ж, тогда… тогда пусть Эрин съест парочку пончиков, а то у нас их слишком много.
С этими словами Лив развернулась и исчезла в коридоре. Ее разочарование было настолько очевидным, что я немедленно встала и последовала за ней. У меня за спиной послышались шаги Эрин. Мы свернули на кухню. Лив выложила пончики на большую тарелку и выбросила коробку в мусорку.
– Ты купила нам пончики? – поинтересовалась я.
Разве это не очевидно, Элла? Что за дурацкий вопрос! Но с его помощью я надеялась разговорить свою младшую сестренку.
– Несколько недель назад Чжэ Ён сказал в интервью, что, когда приезжает в Штаты, ест пончики. Я хотела испечь их сама, но потом мне стало лень и я пошла в магазин, – тихо сказала Лив.
Она хотела обрадовать Чжэ Ёна, поняла я и почувствовала слабый укол в сердце.
– Лив…
Я подошла к сестре. Разложив пончики на тарелке, Лив принялась перекладывать их с места на место.
– Все хорошо? – поинтересовалась я.
Вздохнув, Лив оставила пончики в покое и повернулась ко мне.
– Да, все хорошо. Я просто расстроилась из-за того, что не смогла попрощаться, вот и дуюсь.
– Мне очень жаль, – честно сказала я. – Он довольно внезапно все решил.
– Да, я так и поняла. – Лив отодвинула тарелку. Казалось, ей хотелось чем-нибудь занять руки, пока мы разговариваем. – Причина, по которой Чжэ Ён вдруг решил вернуться в Сеул, случайно не связана с перерывом группы?
Я разинула рот от удивления. Неужели мы с Чжэ Ёном говорили об этом в присутствии Лив? Я порылась в памяти. Нет, уверена, что историю с NXT и контрактами мы с Чжэ Ёном обсуждали наедине.
– Не смотри на меня так, – усмехнулась Лив. – Необязательно быть Шерлоком Холмсом, чтобы связать одно с другим: сначала группа объявляет о том, что берет перерыв, потом Чжэ Ён прилетает в Чикаго, хотя об этом нигде не говорилось, и через несколько дней неожиданно улетает обратно…
Шерлоком Холмсом, конечно, быть необязательно, но обычные сестры не забивают себе таким голову… Немного поколебавшись, я ответила:
– Да, его отъезд связан с перерывом. Я не могу рассказать подробностей, но сейчас у группы много чего происходит.
К моему удивлению, Лив удовлетворилась этим туманным объяснением и кивнула, словно мои слова лишь подтвердили ее предположения.
Эрин выбрала этот момент, чтобы присоединиться к разговору:
– Давайте поедим пончики, а ты, Элла, тем временем расскажешь нам о своей поездке в Сеул?
Я послала Эрин благодарную улыбку и, повернувшись к Лив, спросила:
– Хочешь послушать о моих приключениях?
Пожав плечами, та кивнула:
– Я взорвусь от любопытства, если в самое ближайшее время не устрою тебе допрос.
Я со смехом ответила:
– Тогда отнеси пончики в гостиную, а я пока сбегаю за телефоном. Будем смотреть фотки.
Улыбка Лив почти ослепила меня. Забрав телефон из своей комнаты, я пошла в гостиную и села рядом с Лив и Эрин на диван. Моя младшая сестренка продержалась секунды три, после чего принялась забрасывать меня всевозможными вопросами. Эрин от нее не отставала. Лив спрашивала о Сеуле, о царящей в городе атмосфере, о том, чем мы с Чжэ Ёном занимались… Когда я рассказала, как мы наблюдали с горы за восходом солнца, Лив округлила глаза, а Эрин мечтательно вздохнула. Еще я рассказала, как побывала в студии Чжэ Ёна, умолчав о том, что нас застал его менеджер. Вместо этого я принялась восхищаться корейской едой. К концу моего рассказа Эрин предложила устроить корейское барбекю, а Лив нетерпеливо заерзала, словно мечтая вскочить и забронировать ближайший рейс в Сеул. Что ж, я охотно полетела бы с ней…
К тому времени, как Мэл вернулась домой, Эрин уже ушла. Мэл спросила, где Чжэ Ён, и я повторила то, что сказала Лив. После этого Мэл села с нами и стала слушать мои рассказы о Южной Корее и о том, что я там видела.
На протяжении дня я то и дело проверяла телефон, надеясь увидеть сообщение от Чжэ Ёна. Он написал мне перед тем, как сесть в самолет, и с тех пор больше не давал о себе знать. Интересно, как у него дела? Легче ли ему из-за того, что Мин Хо рядом? Или, может, сейчас он нуждается во мне так же сильно, как я в нем? Мысли все время возвращались к сегодняшнему утру. Чжэ Ён выглядел таким оптимистичным, будто нашел способ повлиять на свое будущее вместо того, чтобы смириться с решениями лейбла.
Я завидовала решимости Чжэ Ёна. Завидовала тому, каким бесстрашным он выглядел, хотя точно знала: он боялся, что его заставят покинуть группу. И все же Чжэ Ён продолжал бороться, пусть дело и казалось безнадежным. Я же в отличие от него страшилась сделать шаг в новом, неизвестном для себя направлении, продолжала изучать эту несчастную экономику.
На протяжении последних нескольких недель… нет, месяцев, я запрещала себе думать о том, чтобы бросить учебу и начать что-то новое. И вот сейчас я спрашивала себя: сколько еще я продержусь? Почему не могу позволить себе заняться тем, что приносит мне счастье? Раньше я верила, что смогу отплатить Мэл за все, чем она пожертвовала ради нас, но теперь… При мысли о том, что завтра мне предстоит вернуться к учебе, у меня заболел живот.
«Я больше так не могу», – поняла я с отчетливой ясностью, и от этой мысли по рукам побежали мурашки. И в то же время я почувствовала, будто тиски, сжимающие мою грудь, наконец-то разжались.
– Что случилось? – поинтересовалась Лив, пихнув меня в бок, и только тогда я поняла, что замолчала на середине предложения.
Я мотнула головой, не зная, как рассказать обо всех обуревавших меня сомнениях, и нерешительно позвала:
– Мэл?..
Такое чувство, будто внутри включился автопилот… Слова вылетают у меня изо рта, но я не знаю, что собираюсь сказать.
– Мы можем поговорить?
Сестры недоуменно переглянулись. Они слушали мои рассказы о поездке в Сеул и не знали, что тем временем у меня в голове шел напряженный мыслительный процесс. Впрочем, Лив заметила, что меня что-то беспокоит. Она послала мне слабую улыбку, схватила тарелку с пончиками – мы не съели и половины, – и ушла к себе в комнату.
В голове звенящая пустота. Я не готовилась к разговору и теперь не знала, с чего начать, по позвоночнику пробежал противный холодок. Мэл скрестила руки на груди и выпрямилась, словно готовясь услышать плохие вести. Даже не знаю, как она отреагирует на то, что я собираюсь сказать…
– Я ненавижу свою специальность, – выпалила я.
