Эрин: У твоего воображения нет границ, что и хорошо, и плохо. С одной стороны, благодаря этому ты рисуешь потрясные картины, а с другой – ты слишком уж себя накручиваешь.
Эрин: Переживания усиливаются, когда держишь их в себе. Если бы ты решила обсудить свою проблему со мной, Мэл, Чжэ Ёном или Лив, тебе бы могло показаться, что мы относимся к ней несерьезно.
Эрин: Просто в отличие от тебя мы не думали об этой проблеме на протяжении дней, недель, а то и месяцев. Мы видим ее такой, какая она есть, и понимаем, что это не конец света.
Эрин: Представь, что я не стала бы рассказывать тебе об Австралии и обо всем, о чем страдала на протяжении года. Без взгляда со стороны тяжело понять, насколько все на самом деле плохо.
Я: Я рассказала о своих переживаниях, но… Я все еще боюсь что-то менять.
Эрин: Это нормально.
Эрин: У тебя есть мы, и мы готовы дать тебе мотивационный пинок или поддержать – в зависимости от ситуации.
Я: Хотелось бы мне, чтобы все было проще…
Эрин: Да, мне тоже.
Эрин: Давай сходим завтра в «Старбакс» на Военно-морском пирсе? Думаю, тебе не помешает развеяться, сменить обстановку…
Я: Я только что прилетела из Сеула.
Эрин: Хм. И то верно. Значит, это мне надо сменить обстановку.
Я: Хорошо. Тогда встретимся утром в «Старбаксе».
Эрин: Утром?! Эй, так мы не договаривались!
Я: Днем у меня работа:P
Эрин: На какие только жертвы я не иду ради тебя… Надеюсь, ты это ценишь.
Я: Конечно.
Эрин: Не забудь свой ноут!!! Мы займемся исследованием, слышишь?
Я: Сейчас положу его в сумку.
Я: Спасибо, Эрин.
Не успела я убрать телефон, перевернуться на другой бок и попытаться заснуть, как пришло сообщение от Чжэ Ёна.
Чжэ Ён: Мы только добрались до квартиры. Я зашел к себе, чтобы написать тебе, но уже пора идти. Остальные хотят со мной поговорить.
Я: Держу за тебя кулачки! Надеюсь, разговор пройдет хорошо.
Чжэ Ён: Спасибо.
Чжэ Ён: Больше всего мне сейчас хочется поехать в компанию и ворваться в кабинет к руководству… но очень сомневаюсь, что сегодня меня станут слушать.
Я: Прекрасно понимаю твое состояние. Ненавижу, когда решение уже принято, но прямо сейчас ты не можешь ничего сделать.
Я: В агентстве знают, что ты хочешь поговорить?
Чжэ Ён: Я созвонился с одним из менеджеров и попросил о встрече, но пока мне не ответили.
Я:☹
Я: Меня жутко раздражает, когда смотришь фильм и приходится ждать, пока что-то произойдет.
Я: Как, например, в «Зверополисе», когда Ник с Джуди отправились к ленивцу, чтобы узнать владельца номерного знака. Гр-р-р-р! Никогда не видела такой бесячей сцены!
Чжэ Ён:…
Я: Прости. Знаю, от моей болтовни тебе не легче.
Чжэ Ён: Нет, все в порядке. Я пытаюсь решить, не посмотреть ли «Зверополис», чтобы перенаправить свое раздражение на что-нибудь другое.
Я: Дай знать, если тебе что-то понадобится, ладно?
Я: Или если захочешь поговорить.
Чжэ Ён: Хорошо. До связи.
Отложив телефон в сторону, я свернулась клубочком под одеялом. Переписка с Чжэ Ёном омрачила радость, которая царила у меня на душе после разговора с Мэл. Я шутила, пытаясь его подбодрить, но я и правда не могла представить ничего хуже грядущего ожидания. Мне плохо от того, что Чжэ Ён так далеко, но при мысли о том, что из-за меня он может потерять своих друзей и любимое дело, становится еще хуже.
Тяжело вздохнув, я перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку. Потом зажмурилась, желая обо всем забыть. Вот бы перенестись в будущее, а не вариться в котле собственных мыслей… Хочу избавиться от ужасного чувства вины, которое засело у меня в голове, повторяя: «Чжэ Ёну не пришлось бы проходить через все это, если бы не я».
Эта мысль крутилась в голове, пока я не заснула.
Когда следующим утром я вышла из дома, над Чикаго плотным одеялом висели тучи. Казалось, даже погода решила соответствовать моему безрадостному настроению. Чжэ Ён со вчерашнего дня не давал о себе знать. Я написала ему сразу после того, как проснулась – поинтересовалась, как прошел разговор с друзьями. С тех пор я проверяла телефон каждые пять минут. Я знала, как тяжело ему приходится, поэтому не хотела навязываться и торопить с ответом. И все же, я ничего не могла поделать с нескончаемым потоком тревожных мыслей, которые проносились у меня в голове.
Всю дорогу до Военно-морского пирса меня сопровождал моросящий дождь. Ветер швырял волосы в лицо, и каждый сделанный мною шаг превращался в сражение с зонтиком. Я буквально чувствовала, как волосы закручиваются от влаги, но резинки, чтобы укротить их, с собой не было.
Колесо обозрения, видневшееся от входа в «Старбакс», не двигалось, да и вообще, здесь, в этой части города, оказалось на удивление немноголюдно. Эрин я нашла в дальнем углу кафе, она сидела над чашкой исходящего паром кофе и читала книгу.
– Наконец-то ты воссоединилась со своими книгами, – поприветствовала ее я.
Эрин подняла указательный палец, призывая меня помолчать, пока она дочитает до конца страницы или, может, главы. Я опустила зонтик на пол, сняла куртку и принялась изучать висящее над кассой меню, ожидая, когда же подруга почтит меня своим вниманием.
– Пожалуйста, скажи, что сегодня – тот знаменательный день, когда ты не станешь заказывать шоколадный фраппучино, – сказала Эрин.
– Кажется, настало время перемен.
– Не думала, что доживу до этого дня.
Я закатила глаза, но Эрин сделала вид, что ничего не заметила.
Только после того, как я села напротив и поставила на стол напиток и теплую, соблазнительно пахнущую булочку с корицей, Эрин соизволила закрыть книгу.
– Куда подевалось желание перемен? – поинтересовалась она, указывая на мой стакан.
– Я оказалась к ним не готова, – ответила я и пригубила фраппучино. Потом попробовала булочку с корицей и поняла, что на протяжении следующего часа еще раза три сбегаю за добавкой. Еще и Эрин уставилась на булочку так, словно тоже положила на нее глаз.
– И думать забудь, – посоветовала я. – А не то пожалеешь.
Эрин затряслась от смеха:
– Сварливая Элла вернулась!
– Называй меня Круэлла де Виль.
