Глядя на стеллаж, я со вздохом опустилась на стул. Что-то в нем все равно беспокоило меня.
Вдруг завибрировал телефон. Пришло фото от Чжэ Ёна. Открывая его, я невольно вспомнила селфи, что Чжэ Ён посылал раньше. Но вместо его темных глаз – девочка, с робкой улыбкой смотрящая в камеру. Волосы собраны в высокий хвостик. Чжэ Ёна на фото почти не видно. Его лицо наполовину обрезано, но я узнала джинсовую куртку поверх белой футболки, и… что это едва заметное у него на лбу, темные пряди?
Я: Два вопроса. Во-первых: это твоя сестра? Судя по ее улыбке, о концерте ты зря беспокоился.
Вырезав верхний край фотографии, я прикрепила его к следующему сообщению.
Я: Во-вторых:??? Ау? У тебя снова темные волосы?? Где мое селфи???
К счастью, Чжэ Ён прочитал между строчками, насколько важен этот вопрос, и сразу же прислал новую фотографию, подтвердив мое наблюдение: волосы действительно были того же цвета, что при нашем знакомстве: темно-коричневые, в цвет глаз. Волнами спадали на лоб. Чжэ Ён вскользь глядел в камеру сверху вниз, сощурив глаза. Он самоуверенно ухмылялся, чуть показывая зубы и кривя правый уголок рта. Тут я увидела на его нижней губе большой палец и представила: мы только что поцеловались, и Чжэ Ён облизывается, будто все еще пробует меня на вкус. Господи, он сведет меня в могилу, я абсолютно уверена.
Я: А можно следующий цвет выберу я?
Чжэ Ён: Думаю, я пока похожу с этим. Но дам тебе знать, когда предоставится шанс.
Я: Уже бегу искать палитру.
Чжэ Ён ответил на это смеющимся смайлом, и я, отложив телефон, взяла с прикроватной тумбочки «Ночной цирк». За чтением время пролетело незаметно.
Наконец Мэл вернулась домой. Очень поздно – Лив, наверное, уже в кровати. Буквально за несколько минут до ее возвращения я все же успела переодеться в пижаму и отчаянно боролась со сном. Она как раз разувалась, когда я выглянула из комнаты. Похоже, Мэл очень устала, совсем без сил. Меня снова накрыли угрызения совести. Лучше вернуться к себе, без всяких разговоров о поездке – не хочу обременять Мэл в ее свободное время, его и так слишком мало. Но в ближайшие дни вряд ли что-то изменится. Какая разница, сегодня я спрошу или завтра?
Пройдя пару шагов до дивана, я оперлась на него.
– Привет, Мэл.
Она вздрогнула, но, увидев меня, расслабилась:
– Я тебя разбудила?
– Нет, я как раз ждала тебя. – Я покачала головой. – Хочу поговорить.
– И почему мне кажется, что разговор пойдет о ком-то из Южной Кореи? – Мэл чуть настороженно вскинула брови, кивнула, и я села на диван. Она упала рядом со мной, тихо простонав, и потерла плечо. Скривилась, будто ей больно.
– Все нормально? – шепнула я.
– Просто немного перенапряглась. – Мэл уронила руку на колени. – О чем ты хочешь поговорить?
– В общем, – я собрала остатки воли в кулак и крепко сжала его, – пожалуй, ты правильно угадала, речь о Чжэ Ёне.
Мэл молча кивнула – ждет, что я скажу дальше.
– Мы тут… кое-что надумали, но, по-моему, тебе не понравится.
– Многообещающее начало. – Она улыбнулась.
– Сейчас он в США, – сказала я. – И их тур скоро закончится. Не знаю, когда он снова приедет, и вообще будет ли еще возможность. Но мы хотели бы побыть друг с другом… подольше. Дня три-четыре всего. Ненадолго… уехать.
Мой голос под конец фразы совсем затих. Очень страшно: а вдруг, рассказав о поездке, я сглазила?
На несколько секунд в комнате воцарилось молчание, я почти видела, как мои слова укладываются у Мэл в голове. Между бровями у нее залегла крохотная морщинка.
– И куда вы хотите поехать?
Я внутренне приготовилась к тому, что будет дальше. После ссоры мы ни разу не говорили о родителях. Даже не представляю, что она может ответить.
– Домой.
Тишина. Мои руки похолодели, а сердце забилось, словно хотело выпрыгнуть из груди и убежать прочь.
– Вы собираетесь в Нью-Буффало? – переспросила Мэл ровным голосом.
Я кивнула, нервно теребя край футболки. Только сейчас заметила, что до сих пор называю Нью-Буффало домом. Уже столько лет живу в Чикаго, но родину он мне никогда не заменит.
Мэл вздохнула, так устало и изнуренно, что я бы все отдала, лишь бы отмотать время назад и спрятаться у себя в комнате. Почему мне так тяжело говорить об этом и не жалеть потом?
– Вы уже придумали, что делать с журналистами? – спросила Мэл.
Я кивнула:
– Чжэ Ён прилетит сюда из Нью-Йорка с другим членом группы, а уже потом доберется до Нью-Буффало. Я поеду на поезде, из дома мы будем выходить только при крайней необходимости. К тому же коттедж спрятан от камер и прочих любопытных.
– Похоже, вы давно это планируете, – протянула Мэл, и я не услышала в ее словах осуждения.
– Это важно для меня… для нас, – поправилась я, чуть пожав плечами, словно так все объясню.
– Спасибо, что рассказала мне.
Обомлев, я подняла взгляд. Не знаю, чего я ждала, но точно не этих слов.
Увидев мое лицо, Мэл слегка улыбнулась:
– Чему удивляешься? Я же говорила, что доверяю тебе.
Чуть поколебавшись, она добавила:
– И я рада, что ты достаточно доверяешь мне, чтобы рассказать об этом.
В отличие от поездки в Нью-Йорк. Вслух Мэл ничего не сказала, но я и так ясно это слышу.
– Я доверяю, – настойчиво сказала я. – Правда, Мэл.
– Знаю. – Она одарила меня успокаивающей улыбкой. – Но будь осторожна, ладно? Не хочу, чтобы тебе было больно.
– Обещаю.
Насколько это в моих силах.
Минуту-две мы молча сидели рядом, затем Мэл встала, пожелала мне спокойной ночи и отправилась спать. Проходя мимо, она положила руку мне на плечо, чуть сжала. И оставила меня в гостиной одну.
Съехав ниже по дивану, я положила голову на спинку. Больше нам с Чжэ Ёном ничто не мешает. Медленно и осторожно внутри зашевелилось предвкушение.
Глава 20
В ожидании поездки время пролетело незаметно. Во всех соцсетях только и писали, что о последнем концерте NXT. После проблем с репортерами я удалила все свои аккаунты, но из любопытства создала новые – страшно хотелось следить за сообществами, где делились новостями о группе. Фанаты от концерта к концерту становились все активнее. По хэштегу NXT ежесекундно появлялся новый контент. Я увидела столько фотографий их итогового выступления, будто сама там побывала.
В поисках оригинала одного фото, мелькнувшего в ленте, я провела гораздо больше времени, чем готова признать. Оно как раз было снято на последнем концерте. Разумеется, с Чжэ Ёном – в кожаной куртке, белой футболке с надписью DIOR и черных брюках, настолько узких, что я боялась приглядываться еще внимательнее. Волосы зачесаны назад, темные и будто бы мокрые. Взгляд в камеру, чуть свысока… Эдакий плохой мальчик из девичьих грез. Ни капли не похож на Чжэ Ёна, который просидел со мной ночь в музее и подарил кулон.
