– Начало мне нравится.
– Паш, не перебивай. Иначе я струхну и ничего не расскажу.
– Хорошо, молчу. Итак, ты соскучилась.
– Да. И решила сегодня отправиться к тебе, – выпалила Таня и, противореча себе, замолчала.
Молчал и Паша.
Таня сильнее сжала телефон, внутренне тоже сжимаясь.
– Где ты? – наконец, выдал Паша. Его голос изменился до неузнаваемости, в нем появились металлические нотки, которые так сильно не желала слышать Таня.
Но осуждения или порицания в них не было.
Таня шумно выдохнула.
– Я поехала к тебе…
– Без звонка…
– Да, прости. Хотела сделать сюрприз.
– Сюрприз удался. Надеюсь, про мой гештальт напоминать не надо? – вкрадчиво напомнил он ей и уже более сурово: – Толя, машину подгоняй. И парней… Рапунцель, ты мне можешь дать свои координаты? Ты по какой дороге ехала?
– Я посмотрю сейчас геолокацию.
Не успела Таня отвести телефон от уха, как услышала требовательное:
– Таня, и оставайся на связи! Пожалуйста!
– Не отключаться?
– Нет, конечно! – рыкнул Дольник, и девушка отчего-то улыбнулась.
Поймала себя на этой мысли и обругала. Вот дура! Она слетела с трассы, пока не наблюдает желающих помочь. И искренне радуется, что Паша сейчас сорвется ей помогать.
Ой, бедовая, как сказала бы бабушка.
Таня быстро посмотрела своё точное местоположение и озвучила Паше.
– Понял. Ещё вопрос: движок работает? Ты не замерзнешь до нашего приезда? Нет, я занят! Да, уезжаю! Потом! Тань?
– Работает. По моим ощущениям я съехала этак… ээээ… плавно. Просто завязла. И метет очень сильно, Паш.
– Метет и у нас.
– Паш, – позвала Таня, откидываясь на кресло и прикрывая глаза. – Пожалуйста, будь осторожен.
Глава 25
В жизни Дольника были разные трешевые ситуации. Порой такие, когда думаешь: всё, хуже не будет.
Он говорил себе, что ситуация под контролем. Относительным…
Таня в машине. В заведенной! Не мерзнет, не ранена. Выходит на связь регулярно, даже бормочет какие-то нежности. Лопочет что-то. А ему… Ему бы только её голос слышать и знать, что с ней всё в порядке. Он приказал заблокировать дверь. Нехер… Чтобы никто к ней не подходил! Не надо… Иногда Паша становился слишком мнительным.
Одна девочка… на дороге… мало ли…
Езды было на сорок минут. Они с Толей ехали, выжимая максимум, но и соблюдая максимум безопасности. Если они слетят, никому лучше не сделают.
Черт! Но там его девочка на дороге! С его ребенком!
Пашу бомбило. Иначе и не скажешь.
– Толя…
– Паш, хорош. Скоро будем.
Тусклый свет от фар съехавшего и почти наполовину запорошенного снегом автомобиля они увидели с трудом. Если бы не знали, что вот-вот окажутся на месте, возможно, и проехали бы. С ними была ещё одна машина крепких парней. Опять же мало ли что!
Павел выскочил из внедорожника, когда Толя ещё не успел основательно припарковаться.
Дольник спешил. Пока он не увидит Таню в целости и сохранности, не успокоится.
Метель не утихала, по-прежнему лютовала. На десять метров не увидеть ничего. Парни включили аварийки. Паша спрыгнул на дорогу и сразу же направился в сторону мерседеса.
Таня, неразумная дурочка, увидела их, вышла из машины и сразу же угодила в сугроб. Хорошо, что не лицом.
Паша приглушенно выругался. Точно выпорет! Вот родит его девочка, окрепнет, и он тут же отходит её ремнем по аппетитной заднице!
– Стой, где стоишь! – рявкнул недружелюбно Павел.
Таня попыталась подняться, но снова увязла по колено в снегу. И Паша удивился. Откуда только взялся снег? Не было же ещё сугробов несколько дней назад! Или Дольник настолько закопался в работе, что ничего не замечал! Снег шел последние дни регулярно, Паша на него особо не делал акцента.
А зря.
– Стоять?
– Да.
Он оказался тоже не готов к «погружению» в сугробы. Современные люди, передвигающиеся на автомобилях, давно предпочтение отдают красивой и комфортной обуви, в которой не походишь по слякоти, морозу и тем более сугробам.
Снег мгновенно набился в утепленные мокасины. Паша не обратил на это внимания. Главное – вытащить Рапунцель и усадить ту в салон своей машины! С остальным потом будет разбираться!
Мужчина оказался рядом с Таней довольно быстро и сразу же заметил, каким нарочито-виноватым взглядом она его встретила.
– Я беруши в рюкзаке забыла, – затараторила девушка, как только он протянул ей руку, выдергивая из сугроба, балансируя и едва не падая.
– На кой черт тебе беруши? – нахмурился Павел, чувствуя, как наступает откат.
Она рядом. С ним. Всё, можно выдыхать. А у Дольника пока не получалось.
– Ты будешь кричать, – начала объяснять Таня, не меняя взгляда. – Беруши поберегут мою нежную психику…
– Значит, у тебя психика нежная, да? – недобро перебил её Паша.
– Конечно! – с энтузиазмом ответила Таня. – Ты не заметил? – и уже более примиряюще добавила: – Паш, прости меня. Не сердись, пожалуйста. Я всё осознала. Честно.
Мужчина продолжил хмуриться. Он не собирался сдавать позиций. Да и тревога, клокочущая внутри, не отпустила до конца.
– В машину, женщина. Быстро.
– А ты? – пискнула она.
– В. Машину. Я. Сказал.
– Хорошо-хорошо, – Таня вскинула кверху руки, признавая поражение.
– Она ещё и без перчаток, – пробормотал Паша, стаскивая свои. – Держи.
– Так машина…
– Держи!
– Всё, поняла. Надеваю уже.
Несмотря на снег и сумерки, Паша заметил, как уголки глаз мелкой заразы лишь усилием воли не подпрыгивают кверху. Смешно ей, млять! А у него седые волосы появились!
Паша рукой указал в сторону внедорожника. Таня закивала, как китайский болванчик, и шагнула.
Чтобы рухнуть в его руки.
Точнее, вместе с ним в снег.
Всё-таки и он упал… Спиной. В рыхлый снег, который тотчас забился куда только можно и нельзя. В том числе в нос, уши, рот.
– Весело у вас тут, товарищи, – голос Анатолия раздался рядом. – Давайте-ка отсюда выбираться. Потом поваляетесь… где-нибудь.
* * *
В машине Паши тепло. Тане ещё и плед всучили. Она не рассмотрела, кто именно, да и какая разница?
