– Спорим, я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться?
На этот раз им сразу постелили в зале. Без лишних нареканий.
Паша прикрыл плотно дверь и подошёл к Тане. Та стояла у окна и смотрела на падающий снег. Напротив окна, у дороги, как раз стоял фонарь, и снег на фоне рассеивающегося света воспринимался сказочно красивым.
– Ты как, Танюш? – Паша обнял её со спины и поцеловал в шею. Она давно подметила, что он любил целовать её именно туда. И ей нравилось, чего уж тут.
– Немного усталость навалилась. День выдался эмоционально насыщенным.
– Приляг.
– Не хочу пока. Хочу с тобой побыть.
Она положила руки поверх его ладоней и откинулась на Павла спиной. Некоторое время они стояли молча, наслаждаясь тишиной.
– Ты сильно будешь ругаться, если я кое-что тебе скажу? Вернее, кое в чем признаюсь.
– Буду. Сильно, – хмыкнул ей куда-то в волосы Паша и, снова опустив голову, прошелся губами по обнаженной шее Тани, вызывая в теле девушки знакомое томление.
– Так и знала, – подыграла ему Таня. – Но я всё же продолжу, можно?
– Обязательно.
– Я не хочу выходить за тебя замуж, – быстро проговорила она.
– Не понял…
Прежде чем реакция Паши накрыла их обоих, как лавина, Таня развернулась к нему лицом, продолжая крепко-крепко прижиматься к его телу. Более того, чтобы мужчина не вздумал её оттолкнуть или как-то отгородиться, она обняла его за торс.
– Стоп, Дольник! Вот сейчас замри! Пожалуйста! Я всё объясню.
– Уж постарайся, – в голосе мужчины засквозил холодок, от которого она за прошедшие месяцы успела отвыкнуть.
– Я не хочу выходить за тебя замуж до родов. Не хочу идти в ЗАГС беременной. Понимаю, это глупо и, возможно, для кого-то неправильно. Есть ты, есть я, есть наш малыш. И…
Она не договорила. Губы Паши властно впились в её рот. Сразу завладели ими. Полностью. Безоговорочно. Таня раскрылась, принимая его напор. Дольник сильнее сжал её. Не так она начала разговор, ох, не так… Но вроде бы быстро всё исправила. Таня с готовностью отвечала на требовательные ласки Паши и, когда тот оторвался от её губ, протестующе застонала.
– Хорошо, что я блондин и у меня не видно седых волос, – проворчал Паша, опуская руку на затылок девушки. После чего постоял недолго и уложил голову Тани себе на плечо.
Та позволила.
Главное она уже сказала. Подробности обсудят чуть позже, когда оба будут готовы.
Как оказалось, Паша не счел разговор закрытым, потому что продолжил:
– Предлагаю следующий вариант. Чтобы твои тараканы перестали отплясывать джигу и, возможно, как-то договорились с моими, мы расписываемся. Скромно. Без пафоса и прочей херни. Сам от себя не ожидал, но, оказалось, что для меня принципиально важно, чтобы мой ребенок родился в браке. Можем вообще никому не говорить, что поженились. Потом… Когда ты родишь и придешь в форму – я так понимаю, ты включила режим «девочки», – мы устроим праздник. Где захочешь. Все обдумаешь, поговоришь со своими… Черт, я не верю, что это говорю вслух, – Паша коротко хохотнул.
Таня попыталась оторвать голову от его плеча – тщетно. Держали девушку надежно. И она расслабилась, жмурясь от счастья. Чтобы показать, что слышит речь Паши и принимает его предложение, Таня обвила мужской торс руками.
И от этого человека она когда-то пряталась за кресло?
– Захочешь – повторим опыт Вегаса. Ты, кстати, помнишь, что босой выходила за меня замуж?
Тане всё-таки дали чуточку свободы, и она задрала голову кверху, чтобы поймать взгляд Паши. Тот не смотрел на неё. Смотрел в окно. И Тане подумалось: неужели её Дольник, этот сильный и очень надежный мужчина, таким образом пытается скрыть волнение? С другой стороны, чем эмоции мужчины отличаются от эмоций женщин? Представительницы прекрасной половины человечества более импульсивные, общество им чаще прощает слабости и проступки. С мужчин всегда спрос был больше и жестче.
– Я помню, что когда убегала от тебя из номера, не могла найти босоножки. Паш, вот мы с тобой покуролесили тогда.
– Кстати, Рапунцель, интересно, что мы будем делать, когда пройдут следующие четыре года? У нас же с парнями традиция…
– Хороший вопрос, Паш, очень хороший.
Эпилог
Да, у них есть традиция: раз в несколько лет они с парнями собираются в Вегасе и кутят.
По-взрослому. Пьянки, казино, дебоши. Русские отдыхают… Почему бы и нет? Могут. Умеют. Практикуют.
– Я что-то не пойму одного: где Сабур? – Игнат обвел пьяным взглядом ВИП-зал, в котором, кроме них, никого не было.
– Пошли поговорим с Валгаровым. С глазу на глаз.
– Ага, сошлись два олигарха… Членами будут мериться?
– Хочешь присоединиться? – поддел его Мирон.
Игнат взял вискарь и начал наполнять им стаканы.
– Нет уж. Пусть эти воротилы сами разбираются.
Парни, продолжая поддевать друг друга, выпили.
Хорошо…
Потом был пляж, где пьянка продолжилась. Алкоголь подвозили с неба. На частном самолете. И уже почти никто ничему не удивлялся.
Да, на этот раз Паша не проснулся в третьесортной гостинице с обнаженной малышкой.
Он проснулся один!
И это было в стократ… интереснее!
Паша, прежде чем открыть глаза, прислушался.
Тишина.
Ладно, всё может быть. Но почему он не ощущает теплого дыхания рядом?
Черт! Паша по привычке потянулся к тому месту, где, по его предположениям, спала Таня и… ничего. Место рядом с ним пустовало. Тут волей-неволей проснешься.
Павел резко сел и нахмурился. Хорошо, что хоть голова не раскалывается. А то обычно утро в Вегасе начиналось именно с этой симптоматики. Бывало и с требовательного стука в дверь – это когда парни просыпались раньше его и жаждали продолжения банкета. На сегодня у них были другие планы, и вроде бы никто не планировал их нарушать.
Дольник снова прислушался и, когда не услышал ни тихих звуков, ни разговоров, ни шума воды, приглушенно выругался и встал.
Где носит его красавицу-жену? В люксе её нет.
Чтобы удостовериться в своей правоте, Паша целенаправленно обошел все комнаты, стараясь не закипать.
Нет её.
И не было.
Вот же ж!..
Мужчина стиснул зубы, гася вспышку недовольства, которая больше походила на зачатки ярости. А какой мужик адекватно отреагирует на то, что жена не ночевала в номере и шлялась непонятно где?
Это Вегас, детка! Тут может случится много интересного. Им ли не знать.
