Действительно, не успев распрощаться с Сарычевой и не
вылезая из ванны, Роза тут же набрала номер своей заклятой приятельницы Варвары
Тугоуховой.
Роза была знакома с Варварой столько лет.., куда больше, чем
ей давали по внешности. Одно время Варвара даже была замужем за теперешним
мужем Розы.., или наоборот, Роза была замужем за теперешним мужем Варвары.., в
общем, их связывали давние и тесные отношения, и Роза просто, обязана была
немедленно сообщить подруге волнующую новость.
Кроме того, что Розе не терпелось поделиться горячей
информацией, она только что приобрела у Выпетовской две картины и теперь
чувствовала себя преданной, обманутой, униженной и оскорбленной. И очень хотела
срочно убедиться, что не она одна попала в такую глупую ситуацию.
— Варенька, — начала Роза сладким
голосом. —Ты уже отделала свой новый пентхаус?
— Заканчиваю, — отозвалась подруга несколько приглушенным
голосом. — На следующей неделе всех соберу.., уж тебя-то в первую очередь,
не беспокойся…
— Да я и не беспокоюсь! Я в тебе никогда не
сомневалась! Ведь мы с тобой подруги! Я совсем по другому поводу! Хотела
кое-что тебе рассказать.., это просто сенсация! Но ты, кажется, занята., так я
перезвоню попозже!
— Нет-нет! — вскрикнула Варвара, испугавшись, что
сенсация пройдет мимо и она узнает о ней не самой первой. — Ты что себе
позволяешь! Тебе не нужна работа?
— Что? — удивленно переспросила Роза.
— Это я не тебе, Розочка! У меня массажист.., так в чем
дело, я тебя внимательно слушаю!
— Ты ведь для этого пентхауса, кажется, недавно
прикупила несколько картин?
— Ну да.., а в чем, собственно, дело?
— Надеюсь, ты покупала их не у Выпетовской?
— А что такое? — на этот раз Варвара действительно
заволновалась.
— Говорят, Выпетовская устроила целую фабрику по
производству фальшивых передвижников! У нее на даче в Зеленогорске работают
двадцать художников — негров…
— Негров? — удивленно переспросила Варвара. —
Афроамериканцев или настоящих негров из Африки?
— Ну при чем здесь Африка! — раздраженно
проговорила Роза, обиженная, что ее перебивают.
— Но ты же сама сказала про негров!
— Да это просто так говорят! Негры — это такое
выражение! На самом деле это никакие не негры, а молодые художники, студенты
Академии художеств! Они сидят на даче Выпетовской в ужасных условиях, как негры
на плантациях, и круглые сутки подделывают передвижников! Картина в день! Или
даже две! А Выпетовская сбывает все эти фальшивки по всему городу! И даже до
Москвы добралась! Одного фальшивого Пшеницына продала.., ты просто не поверишь,
кому!
— Да что ты говоришь? — выдохнула Варвара. —Я
тебя выгоню к чертовой матери!
— Что? — вскинулась Роза.
— Да это я не тебе, Розочка! Это я массажисту!
— Надеюсь, ты ничего у нее не покупала?
— Ничего… — Варвара тоскливо уставилась на «Пейзаж с
коровой», который буквально на прошлой неделе приобрела у мадам Выпетовской.
Некоторым утешением ей могло служить только то, что ее приятельница Василиса
Курицына, жена крупного банкира, купила тогда же три картины русских
передвижников. Нужно срочно позвонить Василисе, порадовать…
* * *
Машина выкатилась за ворота, поехала по дороге, пестрой
змейкой извивающейся над долиной речки Теплой. Внизу, вдоль самой реки,
промелькнули нарядные набережные, ухоженные разноцветные особняки отелей и
вилл. Дорога свернула и вскоре превратилась в безликое европейское шоссе.
Карловы Вары с их кукольным европейским очарованием остались позади.
— Жаль, получилось, что вы съездили впустую, —
проговорила Катаржина, с любопытством взглянув в зеркало заднего вида на своего
помрачневшего спутника. — Честное слово, мне было бы куда легче помогать
вам, если бы я знала причину вашего интереса. Конечно, ради пана Мирослава я
могу умерить свое любопытство, но все же — откуда такой интерес к
второстепенной картине? Неужели у вас не нашлось более увлекательной темы для
исследований?
— Какие у вас хорошие дороги! — протянул
Старыгин. — Просто зависть берет!
Доктор Абст усмехнулась одними губами, глаза ее снова
блеснули, но теперь в них промелькнуло недовольство.
— Что собираетесь теперь делать? — спросила пани
по прошествии некоторого времени и энного количества километров.
— А я вообще-то в отпуске, — признался Старыгин и
улыбнулся как можно беззаботнее, — так что торопится мне некуда. Погуляю
по городу, осмотрю достопримечательности, окунусь в глубину веков… Давно не был
в Праге!
— Знаете, у меня тоже образовалось некоторое количество
свободного времени, — мягко сказала Катаржина, — так что я могла бы
быть вашим гидом…
— Не сомневаюсь, что гид вы замечательный! тут же
галантно ответил Старыгин, тщательно скрывая свое удивление, ибо по волнующему
голосу пани, он понял, что она явно им заинтересовалась. Что ж, это поможет ему
выяснить некоторые вещи…
— А как у вас прошла выставка «Ночного дозора»? —
казалось бы, без всякой связи с предыдущим разговором поинтересовался Дмитрий
Алексеевич.
Прежде чем ответить, Катаржина снова с интересом стрельнула
в него глазами.
— Все ваши слова имеют двойной смысл, проговорила
она, — но что-то мне подсказывает, что этот вопрос и есть именно то, что
вас интересует больше всего. А вовсе не та второстепенная картина, за которой
мы таскались в ??арловы Вары…
«А вот тут вы, милая пани, не правы, — подумал
Старыгин, — как раз та картина имеет для меня первостепенное значение. Та
картина и ее судьба… Но раз вы про нее ничего не знаете, возможно, вы поможете
мне в другом вопросе…»
— Какая-то психически больная женщина порезала ножом
«Ночной дозор», в первый же день выставки в Эрмитаже, — продолжала
Катаржина. — Я не настолько отстала от жизни. Об этом событии трубили все
средства массовой информации мира. А в Шотландии, где я была, тоже, как ни
странно, есть телевидение и Интернет. Неужели же все так серьезно, и картина не
подлежит восстановлению? Либо же ее обрызгали кислотой, как «Данаю»?
— Нет-нет, господь с вами! — Старыгин замахал
руками. — Разрез маленький, края ровные, располагается внизу картины, как
раз между сапогами лейтенанта. Можно сказать, жизненно важные органы не задеты.
Так что ущерб небольшой и поправимый… Но эта женщина, преступница., она вела
себя так странно…
Старыгин поймал на себя пристальный, немного насмешливый
взгляд темных глаз и едва избавился от ощущения, что доктор Абст видит его
насквозь.
— Так вот я и хотел узнать, — мужественно
продолжал он. — Не было ли во время выставки в Праге каких-нибудь
неожиданностей?
