Многие из зданий на этой улице явно в ближайшее время должны
были пойти на снос — все жители заблаговременно выехали из них и вывезли свои
вещи, и даже окна были по большей части разбиты.
Таким оказался и нужный дом под шестнадцатым номером —
пустой, с выбитыми окнами и болтающейся на одной ржавой петле обшарпанной
дверью.
Старыгин осторожно толкнул эту дверь и вошел внутрь.
Он оказался в полутемном захламленном холле. Под ногами
хрустели битые стекла и белели клочки разорванных бумаг. В проемы выбитых окон
лился тусклый сероватый свет, и в потоках этого света кружились столбы пыли.
В дальнем конце холла послышался какой-то шорох.
Старыгин вгляделся в темный угол и увидел крупную крысу,
которая сидела на задних лапах, поводя носом, и удивленно разглядывала
человека, вторгшегося в ее владения.
Старыгин поднял с пола пустую картонную коробку и запустил в
крысу. Однако наглый грызун не принял эту угрозу всерьез и не спеша удалился по
своим неотложным делам, сохраняя достоинство и аристократическое высокомерие.
Старыгин медленно пересек мрачное пустое помещение. Перед
ним оказалась полукруглая арка, за которой начиналась ведущая вниз крутая
лестница. Дмитрий Алексеевич начал медленно спускаться по ней.
Снизу тянуло сыростью и холодом. Казалось, он спускается в
глубину кладбищенского склепа, больше того — спускается в глубину времени, в
глубину далекого прошлого. С каждым шагом вокруг становилось все темнее. К
счастью, Старыгин догадался взять с собой фонарь, и теперь он светил на
выщербленные ступени перед собой, иначе наверняка переломал бы ноги.
Он спускался все глубже и глубже.
Если эта лестница вела в прошлое, то — в далекое прошлое, на
сотни лет назад. Старыгин уже потерял счет ступеням, а они все не кончались.
Но все в жизни кончается, и наконец лестница кончилась,
уткнувшись в глухую оштукатуренную стену. Старыгин остановился в растерянности:
дальше пути не было. Под ногами валялся битый кирпич и все те же осколки
стекла.
Он осветил преградившую дорогу стену. На сырой
серовато-желтой штукатурке в круге яркого электрического света проступил странный
коричневатый рисунок, полустертая фреска. Старыгин вгляделся в это изображение
и узнал схематические очертания Европы. Итальянский сапог, Британия, извилистая
береговая линия, условно намеченные кровеносные сосуды рек.., фреска
представляла собой карту Европы, на которой были отмечены главные города.
Скорее всего, это была карта Европы четырехсотлетней давности, времен
Рембрандта.
Старыгин поднял фонарь, осветив верхнюю часть карты.
Северная Европа… Скандинавия… Фландрия… Голландия.., крупным
кружком изображен Амстердам…
И там, над Амстердамом, над самой картой, был помещен хорошо
сохранившийся рисунок, не имеющий, казалось бы, никакого отношения к географии.
Взявшиеся за руки мужчина и женщина в развевающихся одеждах.
Рисунок показался Старыгину удивительно знакомым.
Ну да! Конечно! Это же шестой Аркан Таро, Влюбленные!
Старыгин почувствовал, как его сердце взволнованно забилось.
Он на правильном пути!
Если до этой минуты он не был уверен, что направился по
верному следу, то теперь всякие сомнения отпали. Карты Таро, точнее, Старшие
Арканы, отмечали каждый шаг его погони за пропавшим полотном Рембрандта. И вот
— очередной знак…
Но как расшифровать этот знак? Что хотят ему сказать
Влюбленные?
И при чем здесь карта Европы? Неужели путешествие еще не
закончено, и ему придется снова пересекать континент в поисках неуловимой
разгадки?
Старыгин внимательно вгляделся в рисунок.
Рядом с изображением мужчины и женщины проступали на
штукатурке какие-то буквы. Они были почти уничтожены подвальной сыростью и
безжалостным временем, но Дмитрий Алексеевич кое-как различил вторую —
латинскую "М". Первая буква была почти совсем не??азличима, а вот
четвертая.., кажется, это "R"! Ну да, конечно! Как он сразу не
догадался! AMOR! Любовь!
Старыгин отступил на шаг и еще раз осветил рисунок.
Мужчина и женщина держались за руки. Но если мужчина
пристально смотрел на свою возлюбленную, то она кокетливо отвернулась от него,
глядя в сторону…
Не просто в сторону. Она смотрела на ту самую надпись,
которую Старыгин только что прочел. На слово AMOR.
Может быть, это не случайно? Может быть, тем самым она хочет
что-то сообщить? Но что?
Правой рукой женщина сжимала руку своего спутника, а в левой
держала небольшое ручное зеркало. Вряд ли это случайная деталь!
Она смотрит на слово AMOR и держит в руках зеркало.
Так, может быть, это слово нужно прочесть наоборот, в
зеркальном отражении?
Это нетрудно: AMOR в зеркале читается как ROMA. То есть Рим,
Вечный город…
Значит, ему снова придется лететь через весь континент, в
Италию, которую он только что покинул? Но ведь все приметы вели его сюда, в
Амстердам.., похоже, что карты просто дразнят его, издеваются, высмеивают!
Он нашел на полустертой карте Рим.
Кружок, обозначавший на карте местоположение Вечного Города,
был крупнее и заметнее всех остальных. Это неудивительно — ведь Рим столица
католической церкви, резиденция папы, святой город для всех католиков…
Но этот кружок был не только крупнее и заметнее остальных.
Осветив его фонариком, Старыгин заметил, что этот кружок немного выступает из
стены.
Еще не додумав свою мысль до конца, Дмитрий Алексеевич
прикоснулся к этому выступу, слегка надавил на него…
В глубине стены послышался громкий надсадный скрип, и вся
стена, преграждавшая ему путь, вместе с фреской, медленно отъехала в сторону.
Так вот что пыталась сказать ему женщина с карты
«Влюбленные»! Вот какую тайну она хранила все эти годы!
Перед Старыгиным открылся большой, уходящий в таинственную
глубину зал.
Он посветил фонариком вперед, но слабый луч света не
достигал противоположной стены. Впрочем, не для того же он объездил пол-Европы,
чтобы теперь остановиться на пороге тайны!
Он шагнул вперед.
В зале было темно, но эхо шагов и едва уловимые движения
воздуха явственно говорили, что этот зал очень велик, и своды его поднимаются
на огромную высоту. Посветив своим фонариком по сторонам, Дмитрий Алексеевич
увидел каменные стены, покрытые фантастическими резными узорами. Через равное
расстояние к стенам были прикреплены массивные бронзовые держатели с факелами.
Старыгин вытащил из кармана зажигалку, поднес ее к ближайшему факелу и он, как
это ни удивительно, вспыхнул!
Через несколько минут уже десятки факелов пылали коптящим
багровым светом, озаряя уходящие ввысь своды и мрачные стены подземной часовни.
