– Вы обязаны мне всё объяснить, – потребовала она, натянуто улыбаясь для тех, кто стал кидать в их сторону любопытные взгляды.
– Миссис Альтер, – нараспев протянул Каварди, подавая ей руку. – Я бы вам всё объяснил, если бы вы столь поспешно не покинули меня в саду.
Упоминание об их недавней встрече заставило Ванду вспыхнуть от негодования.
– Вы сделали мне отвратительное предложение! – прошипела она сквозь губы, сожалея, что уже не может вырвать руку из его руки.
– Отчего же? – Да он издевается! – Предложение очень даже актуально. Я как раз сейчас ищу любовницу. Вы очаровательны. Более того. Если вы думаете, что наша первая встреча состоялась у Тюремного замка, вы ошибаетесь. Я помню вас в театре. Вас невозможно было не заметить.
– Мистер Каварди, немедленно замолчите или я за себя не ручаюсь!
– Ванда, вы очаровательны, когда сердитесь. И всё же, я продолжу. В вас есть тайна. Она меня манит. Я готов оказать всяческое содействие.
Они вышли на середину залы. Ослепительный свет канделябров слился в единую огненную линию. Замелькали пестрые наряды, украшения, белоснежное кружево. Мортон уверенно положил руку на талию девушки и закружил её в вихре танца. Стоило признать, двигался он осторожно, помня о больной ноге Ванды. Сама же Ванда испытывала самые противоречивые чувства. Понимала, что не должна позволять мужчине говорить непристойности, и одновременно ей было интересно, как далеко он может зайти.
Интуиция шепнула: Каварди зайдет так далеко, как она осмелится разрешить.
– Сомнительный комплимент, – фыркнула Ванда, отметив, как ловко он ушёл от её требований получить правду.
– Отчего же. Скажите, вас шокировало предложение стать моей любовницей? – Каварди снова повернул разговор в сомнительное русло.
На этот раз Ванда не стушевалась.
– Вы желаете услышать правду?
– Да хотелось бы, раз спрашиваю.
– Нет, не шокировало, – Ванда даже умудрилась легонько пожать плечами.
– Тогда почему столь бурно отреагировали? – темные глаза смотрели в её лицо, подмечая каждую эмоцию.
– Хм… Пожалуй, я вам и здесь сообщу правду. Вы не первый мужчина, кто за сегодняшний вечер делает мне подобные предложения, – она небрежно взмахнула ресничками, демонстрируя полное равнодушие.
– Надо полагать, мистер Доранге меня опередил?
Удивление Ванды было настолько сильным, что она сбилась с такта.
– Откуда вы знаете про Доранге? – выдохнула и, озаренная догадкой, прищурила глаза: – Вы за мной следите?
Она ожидала уверток, отговорок, приготовила уничтожающие ремарки, и никак не ожидала услышать:
– Да.
– То есть вы вот так запросто признаетесь в ещё одном низменном поступке?
– Ванда, да что же вы во мне всё отрицательные черты да проступки ищите? – одно ловкое движение руки, и она оказалась прижата к мужскому телу ближе, чем предполагал танец. – Вам не приходило в голову, что я за вами приглядывал? Оберегал? Что настолько заинтересован в вас? Более того… Хочу вас себе?
⁂
Мортон жаждал не просто мимолетом прижать хрупкое тело Ванды к себе, ему отчаянно захотелось распороть ножом шнуровку на кожаном корсете и убедиться, так ли тяжелы груди молодой вдовушки, как ему думается. А дальше – задрать подол и ворваться в нежную плоть.
Мысли, не делающие ему чести. Но кто же сказал, что Ловчие обладают честью? Их честь давно попрали, а теперь возжелали увидеть в них благородных рыцарей? Извиняйте, господа, паровоз ушёл.
Максимилиан иронизировал, говоря, что Мортону следует позабыть давние обиды и воспользоваться тем, что им предлагает судьба, в частности Император. Мортон на то ничего не говорил. Максу повезло – он обладал более легким характером, шёл по жизни играючи. У него так не выходило.
На званый вечер к прокурору Мортон отправился по нескольким причинам. Первая – Блисар дал информацию, что среди приглашенных будет один генерал, старый друг деда Джея. Мортон намеревался с ним побеседовать. Вторая и основная причина заключалась в Ванде Альтер. Вдовушка заинтриговала его. Но его личностный интерес был подогрет более весомыми аргументами.
Так что всё складывалось более чем удачно.
Да и Император дал добро…
Дело было за малым – растолковать острой на язычок вдовушке, что у неё практически нет выбора.
Лукавил ли Мортон, подменяя личностную заинтересованность общественным благом? Он не знал. И разбираться не хотел.
Важно было другое – его плоть стремилась к плоти Ванды.
И он всегда получал то, что хотел.
⁂
– Оберегаете? Вы? Помилуйте, от кого?
В глазах Каварди промелькнуло что-то темное, мрачное, или у неё снова разыгралось воображение?
Находясь рядом с этим мужчиной, Ванда переставала здраво мыслить. То одно, то второе! Он кидал её то в огонь, то в воду! Разве так можно?
– Шастают тут разные, – недовольно заметил Мортон. С его лица исчезла ироничная усмешка, мужчина стал серьезным. Вокруг глаз четче проявилась сеточка морщин, добавив его внешности мрачности.
– Что вы имеете в виду? Вернее, кого?
– Ванда, – обратился он к ней, сделав паузу. – А давайте-ка отбросим прочь недоразумения, возникшие между нами, как вы считаете, по моей вине, и поговорим серьезно. Я хочу вам кое-что показать. Вы же не из пугливых?
Его слова окончательно смутили Ванду.
– Нет, – медленно ответила она, в ожидании дальнейших объяснений.
– Вот и замечательно. Я тоже решил, что девушку, гуляющую поздно ночью в районе Замка Лэтвэ, не запугаешь предложением небольшой прогулки. Как вы смотрите на то, чтобы прокатиться со мной до одного интересного и познавательного места?
Танец закончился очень некстати. Сердце Ванды сжалось в нехорошем предчувствии. Снова вручив руку Ловчему, Ванда испытала небывалое волнение. Что-то происходит вокруг неё. Что-то, что она не может понять.
– Вы предлагаете мне покинуть вечер? – уточнила Ванда.
– Так точно.
– После вашего бесцеремонного предложения…
– Ванда, вы же стремитесь получить ответы на ваши вопросы, или мы так и будем ходить вокруг да около? – слова Мортона прозвучали резко, холодно, точно у него закончилось терпение вести светские разговоры.
– Вы сами виноваты, нечего было мне предлагать стать вашей любовницей! Но, знаете что. Мне тоже порядком надоели недосказанности, поэтому я соглашусь с вами прокатиться до вашего загадочного места. Надеюсь, вы гарантируете мне безопасность?
Он понял её намёк.
– Само собой разумеется.
Она кивнула.
