Форма была немудреная – красный фартук-конверт, бейджик. Остальная одежда своя, но по дресс-коду. Обувь, например, обязательно должна была быть с закрытым носом. Если кто-то из девушек летом появлялся в босоножках с открытыми пальцами, ее заставляли идти покупать носки.
Поставка из распределительного центра приходила ночью, но по ночам привозили только сухие и долго хранящиеся продукты. Колбасу, молоко, хлеб поставляли сторонние поставщики в течение дня. По понедельникам проходили санитарные часы. Магазин открывался на час позже, и каждый кассир мыл свой отдел.
В подсобных помещениях по стенам висели тринадцать заповедей компании, гимн и утренний настрой. Каждое утро перед открытием магазина, то есть примерно в 8:45, проводилась общая линейка. Собирала сотрудников заместитель директора. Распределяли, кто будет работать на каком отделе, а потом все вместе читали настрой.
– Это очень здорово нас сплачивало. Мы понимали, что все мы частички чего-то большего, – признается Анастасия Маркова. – Когда были какие-то проверки, или праздник, или на утреннем собрании присутствовал директор, мы еще и пели гимн.
Директора в тогдашних «Пятерочках» нельзя было встретить в торговом зале.
– Это была настоящая звезда, – объясняет Анастасия. – Наша директриса, например, ходила в дорогой шубе. Правда, потом ее уволили за воровство. У нее муж числился товароведом, но ни дня не работал. Они приезжали, брали телегу и нагружали самыми дорогими товарами: нарезками салями, пивом Miller, чипсами. А потом недостачу вычитали у нас всех из зарплат. Кончилось тем, что кто-то пожаловался региональному директору.
Этот региональный директор был, конечно, еще более значимой персоной. Если он должен был приехать, кассиры не могли отлучиться ни на выкладку, ни в туалет – все садились за кассу, чтобы ни в коем случае не было очередей. Уже тогда в «Пятерочке» действовало строгое правило: на кассу должно стоять не более пять человек. Висели объявления с телефоном директора, и если кто-нибудь из недовольных покупателей на него звонил, кассиров живо снимали с обеда или выкладки товаров.
Работали кассиры два дня через два, но общались и в нерабочее время. Вместе гуляли, в бассейн ходили.
– Парни в основном говорили: я здесь временно, пока не нашел другую работу. А вот половина девчонок хотела и дальше развиваться в торговой сети, – рассказывает Анастасия. – Я тоже хотела, поэтому пошла к новому директору, которую назначили взамен уволенной, и попросила отправить меня учиться на товароведа.
Магазин в Медведкове был на хорошем счету, и его сотрудников охотно брали в другие «Пятерочки» на повышение. Новое место для девушки подвернулось на «Октябрьском Поле». Анастасия стала ночным товароведом, работала три ночи через три, принимая машины из распределительного центра. Так и познакомилась со своим будущим мужем, который работал водителем, и вскоре переехала к нему в подмосковную Кубинку.
Отучившись еще раз на заместителя директора, Анастасия перешла на дневные смены и начала буквально жить в магазине. Он закрывался в 23:00, на последнюю электричку до Кубинки, которая отправлялась в 23:45, она не успевала, поэтому между сменами обычно ночевала на четырех составленных стульях. Больше всего она мечтала работать поближе к дому, поэтому в 2005 году с удовольствием откликнулась на предложение открывать «Пятерочку» в соседней с Кубинкой Апрелевке. Это был первый магазин сети в маленькой Апрелевке, и наша героиня, уже в должности замдиректора, занималась набором персонала.
– Людей набирали по объявлениям, но мы поступили умно: наняли двух местных тетенек, которых потом сделали контролерами. Они всех в Апрелевке знали и советовали, кого стоит взять, а кого нет, потому что пьющий, – вспоминает Анастасия. – В Апрелевке наш магазин сразу всем понравился. Ничего подобного в городе до этого не было. Мы практически сразу стали миллионником. А летом вообще творился адский ад, потому что никаких гипермаркетов по этому шоссе тогда еще не существовало, и у нас закупались все дачники.
Дачники еще и постоянно воровали тележки. Кто себе на участок, кто – просто в металлолом. Как-то во время очередной инвентаризации не досчитались двухсот штук. А так как Анастасия к тому времени стала директором, ее эти недостачи касались напрямую.
В то время магазину полагалась серьезная порция автономии. Директор или заместитель ежедневно сам заказывал продукты. И в этом у него было гораздо больше свободы, чем сейчас. Можно было какой-то товар просто не брать. В ту пору в компании ввели такую форму поощрения, как «денежный мешок». Если рост магазина к аналогичному месяцу прошлого года превышал 24 %, то к концу месяца коллектив получал 150 тысяч рублей. Половину этой суммы Анастасия брала себе, а половину делила между сотрудниками. Кроме того, в магазине была установлена норма потерь (сумма, фиксирующая убытки от испорченного товара), и если получалось потерять меньше положенного, то разницу магазин имел право тратить на свое усмотрение. В Апрелевке, например, купили удобную мебель для персонала и мягкий уголок на кухню.
– Продавцы у меня зарабатывали по 40 тысяч, замы по 70–80, я меньше 100 тысяч не получала. Все были довольны. Девчонки, выходя замуж, обязательно приезжали в свадебном платье к магазину, – вспоминает Анастасия.
Танец черненьких лебедей
Когда «Пятерочка» выходила на IPO, сотрудников внезапно поразила настоящая эпидемия гепатита А.
– В тот момент, когда пришло время оценивать компанию, санэпиднадзор закрыл огромное количество магазинов в Петербурге, – вспоминает Светлана Бабанская.
Как потом оказалось, виноват был поставщик обедов для сотрудников. Но сто десять закрытых магазинов сделали свое дело. Именно с этим эксперты связали тот факт, что «Пятерочку» на лондонской бирже оценили в 1,8 миллиарда долларов вместо ожидавшихся 2,1–2,6 миллиарда. Пожалуй, стоило бы внести этого поставщика в «Книгу рекордов Гиннесса» как человека, накормившего своего заказчика обедом на 800 миллионов долларов.
Тем не менее 6 мая 2005 года петербуржский дискаунтер первым из всего отечественного ретейла разместился на Лондонской фондовой бирже. Тридцать процентов акций компании были проданы за 598 миллионов долларов. До этого из российских сетей IPO проводил только «Седьмой континент», это произошло в 2004 году на отечественной бирже РТС и на сумму, меньшую в 7,5 раза. Других прецедентов не было. В листинг лондонской биржи «Пятерочку» внесли под символом FIVE.
– Перед любым IPO представители эмитента проходят этап, который называется road show, – вспоминает Олег Высоцкий. – Это интересно и в то же время очень тяжело физически. Мы летали по всему миру и говорили с реальными капиталистами, руководителями инвестфондов, рассказывали о себе, отвечали на вопросы. Для меня это была совсем другая сторона жизни – как на Луне оказаться.
В то время он был уже главным исполнительным директором компании и одним из тех, кто готовил IPO. Первая встреча с иностранцами была в Лондоне. Потом полетели в Нью-Йорк. На следующий день – в Лос-Анджелес (еще пять часовых поясов разницы с Петербургом). Оттуда в Сан-Франциско. Затем в Бостон.
